Джерард Келли - Потерянные рассказы о Шерлоке Холмсе (сборник)
– Я чувствую себя обманутым, Холмс, – вздохнул я. – Признаться, мне уже казалось, что мы стали свидетелями сверхъестественного явления, а теперь выясняется, что это были трюки мошенников.
– Простите, дружище, вы сами задали вопрос, а я лишь на него ответил.
– Но кто же стучал о стол? – не сдавалась миссис Хадсон.
– Извольте взглянуть на правую руку Анри, – с готовностью ответил Холмс. – Как вы видите, у него на среднем пальце кольцо в виде змеи – кстати сказать, не отличающееся особой красотой. Когда мы в самом начале взялись за руки, я заметил, что кольцо куда-то делось. Я сразу понял, что мадам ля Конт держится за искусственную руку, которую Анри вставил в пустой рукав. Свою же руку он держал под столом и, когда мадам ля Конт задавала вопросы, в ответ постукивал снизу кольцом по столешнице.
Присутствующие зашептались.
– Вздор! Вздор и нелепость! – возмущенно воскликнула француженка.
– Это легко выяснить, – пожал плечами Холмс. – Достаточно осмотреть содержимое карманов вашего приспешника. – Направив револьвер на Анри, сыщик произнес: – Будьте любезны, передайте ваш пиджак доктору Уотсону.
Француз посмотрел в поисках поддержки на хозяйку, но та не сводила ненавидящего взгляда с Холмса. Анри ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Я обшарил карманы и практически сразу обнаружил резиновую руку, удивительно похожую на настоящую.
– Браво, Холмс, – промолвил я, продемонстрировав находку присутствующим.
– Чертовы мошенники, – пробормотал мистер Сандерсон.
– Но как они заставили стол подпрыгивать и зависать в воздухе? – спросил еще один джентльмен, которого, как оказалось, звали Тэвисток.
– А вот этот фокус мне особенно понравился, – улыбнувшись, признался Холмс. – Дело в том, что стол не поднимали сверху, а подталкивали снизу. Когда край стола с моей стороны задрался в воздух, я попытался провести носком под ближайшей ко мне ножкой. Мой ботинок наткнулся на тонкий металлический стержень. Помните, я отлучился перед ужином, сославшись на недомогание? На самом деле я пошел осмотреть подвал под этим залом. – Холмс повернулся к мадам ля Конт и с оттенком восхищения в голосе произнес: – Сколько же вы приложили сил! Фокусы, что вы нам продемонстрировали, производят сильнейшее впечатление. Впрочем, учитывая, сколько вы собирались заполучить с этих доверчивых бедолаг, игра стоила свеч.
Француженка лишь метнула на великого детектива обжигающий злобой взгляд.
– В основании каждой из ножек стола закреплены тонкие металлические стержни, – продолжил Холмс, повернувшись к нам. – Эти четыре стержня уходят в подвал сквозь высверленные отверстия в половицах. Именно за эти стержни поднимали и опускали стол. Полагаю, этим занимался Франсуа и еще один господин, который давеча собирал в церкви пожертвования. – Мой друг посмотрел на мадам ля Конт, которая, по всей видимости, смирилась с тем, что игра проиграна.
– Его зовут Жак, – промолвила она.
– Кстати, Уотсон, не забудьте мне напомнить о Жаке: как бы нам не забыть его здесь, – предупредил Холмс. – А то мы тут беседуем, в то время как бедолага сидит в подвале связанный, с кляпом во рту, в компании одних только крыс.
– О боже, Холмс! – ахнул я.
– С ним ничего страшного не случилось, – небрежно махнул рукой мой друг. – Я знаю, как обездвижить человека, не причиняя ему особого вреда. – Повернувшись к остальным, Холмс продолжил: – Между прочим, я обнаружил в подвале несколько занятных приспособлений. Например, мехи, которые могут издать любой звук, от низкого стона до пронзительного вопля.
– Так вот что это были за крики, – догадался Сандерсон.
– Кроме того, в подвале имеется дымогенератор, нечто вроде приспособления для обкуривания пчел, который используют пасечники. От него идет полая железная труба, встроенная в половицу. Нет никаких сомнений, что мадам ля Конт вставила в эту трубу небольшой шланг и спрятала его под платьем. Вот вам и ответ на загадку, откуда взялась так называемая эктоплазма.
– Как же я могла быть настолько глупой, что поверила в эти фокусы? – покачала головой миссис Хадсон.
– Прошу вас, не корите себя, – промолвил Холмс. – Вас ввели в заблуждение весьма ловкие трюки. Атмосфера самого знаменитого в Англии дома с привидениями довершила дело.
– А что вы скажете насчет последнего фокуса – планшетки и письма?
Впервые за все время Холмс немного замялся.
– Этот трюк, Уотсон, был совершенно особенным, и вынужден признаться, что пока не сумел его разгадать. Быть может, Анри управлял планшеткой с помощью мощного магнита, который держал под столом.
Я взял в руки планшетку и внимательно ее осмотрел:
– Сомнительно, – протянул я. – Она полностью деревянная.
Передав мне револьвер, Холмс забрал у меня планшетку и принялся ее разглядывать.
– Кроме того, я обыскал карманы Анри и никакого магнита не нашел, – напомнил я.
– Уотсон, – вздохнул Холмс, – я уже сказал, что пока не могу объяснить, как им удалось провернуть трюк с карандашом. Но это ничего не меняет. Я по-прежнему уверен, что мы имеем дело с фокусом.
– А что вы собираетесь с нами делать? Передадите властям? – спросила мадам ля Конт.
– Это зависит исключительно от присутствующих здесь добропорядочных граждан, которых вы собирались обмануть. Если они пожелают заявить на вас в полицию – это их право. С другой стороны, поскольку я предотвратил совершение преступления, они могут сжалиться над вами. В этом случае я тоже не буду возражать. Если же вы хотите знать мое мнение, то я считаю, всем будет лучше, если случившееся останется в тайне. У меня не идут из головы сотни людей, которые присутствовали на ваших сеансах, искренне полагая, что получают сообщения от родных и близких с того света. Правда окажется для них весьма болезненным ударом. Если вы пообещаете вернуться домой, во Францию, и никогда больше не возвращаться сюда, пожалуй, будет лучше отпустить вас с миром. – Детектив обвел взглядом присутствующих.
Многие согласно кивали в ответ на его слова.
– И все-таки как же было бы здорово всегда знать, какая лошадь на скачках придет первой, – вздохнул мистер Сандерсон.
– Это лишь мечты, пустые мечты, – ответил Холмс и, повернувшись к мадам ля Конт, протянул ей визитную карточку: – Если я через семь дней не получу от вас письма с парижским почтовым штемпелем, я заявлю на вас в Скотленд-Ярд.
Презрительно посмотрев на Холмса, мадам ля Конт изысканным жестом взяла его визитку и произнесла:
– Мы уедем на рассвете. И можете не волноваться, больше не вернемся: делать нам больше нечего, кроме как мотаться через пролив в вашу вонючую Англию!
