Агата Кристи - Подвиги Геракла. После похорон (сборник)
Она сама сказала, что не боится спать в этой комнате и в этой постели. В постели, в которой Кору Эбернети…
Нет-нет, обо всем этом надо забыть! Она всегда гордилась тем, что у нее нервы как канаты. Тогда к чему думать о дне, минувшем меньше недели назад? Надо думать о будущем. Об их с Грегом будущем. Это помещение на Кардиган-стрит как будто создано прямо для них. Рабочие помещения на первом этаже и очаровательная квартирка на втором… А в комнате за лабораторией будет кабинет Грега. С точки зрения подоходного налога все просто великолепно. И Грег снова успокоится и придет в себя. И наконец прекратятся эти невыносимые попытки найти выход, когда он смотрит на нее пустыми глазами и не видит. Пару раз она здорово испугалась… И мистер Коул, он тоже намекнул, даже пригрозил: «Если это повторится еще раз…» И это могло повториться, должно было повториться. Если б только дядя Ричард вовремя не умер.
Дядя Ричард… но почему на это надо смотреть именно так? Ему не для чего было жить. Старый, уставший и больной. И сын умер. В какой-то степени это было актом милосердия – уйти во сне так тихо, как ушел он. Тихо… во сне… Если б она могла заснуть – глупо лежать так час за часом, прислушиваясь к потрескиванию мебели, шуршанью листьев и кустов за окном и странному меланхолическому уханью. Скорее всего, это сова, подумала Сьюзан. Есть в этой сельской местности что-то зловещее. Совсем не похоже на большой, шумный и равнодушный ко всему город. Там ощущаешь себя в безопасности – окруженный людьми, никогда не остающийся в одиночестве. Тогда как здесь…
Иногда дома, где совершилось убийство, посещают призраки. И здесь может быть призрак Коры Ланскене. Тети Коры. Странно, но с самого своего приезда Сьюзан все время чувствовала, что тетя Кора где-то рядом, на расстоянии вытянутой руки… Это все нервы и больное воображение. Кора Ланскене мертва, и завтра ее похоронят. В доме нет никого, кроме самой Сьюзан и мисс Гилкрист. Тогда почему же у нее ощущение, что в комнате кто-то есть, совсем рядом с нею?..
Она лежала в кровати, когда на нее обрушился топор. Спокойно спала и ничего не знала до удара топором… А теперь не дает уснуть Сьюзан.
Опять скрипнуло – что это, ступенька? Миссис Бэнкс зажгла свет. Ничего. Это нервы, просто нервы. Расслабься и закрой глаза…
Стон. Стон или негромкое кряхтенье… Так стонет человек, которому очень больно, который умирает.
– Я не должна ничего придумывать, не должна, не должна, не должна, – прошептала сама себе Сьюзан.
Смерть – это конец. После нее нет ничего. И ни при каких условиях оттуда не возвращаются. Или она вспоминает сцену из прошлого – стоны умирающей женщины…
Вот опять. Теперь громче. Кто-то стонет от нестерпимой боли.
Но… но ведь это все происходит в реальности. Миссис Бэнкс еще раз зажгла свет, села в кровати и прислушалась. Стоны были вполне реальными, и раздавались они из-за стены. Из комнаты за стеной.
Молодая женщина соскочила с кровати, набросила халат и подошла к двери. Выйдя на лестничную площадку, она постучала в комнату мисс Гилкрист и вошла. В комнате горел свет, а женщина сидела на кровати – и выглядела она ужасно. Лицо ее было искажено гримасой боли.
– Мисс Гилкрист, что случилось? Вам что, нехорошо? – шагнула к ней гостья.
– Да. Я не знаю, что… я… – Компаньонка попыталась выбраться из постели, но тут на нее напал приступ рвоты, и она опрокинулась на подушки. – Прошу вас, вызовите врача, – пробормотала она. – Я, наверное, съела что-то не то…
– Сейчас я дам вам бикарбонат. А утром, если вам не станет лучше, вызовем доктора.
Мисс Гилкрист покачала головой:
– Нет, сейчас. Я чувствую себя ужасно.
– А вы знаете номер? Или посмотреть в справочнике?
Мисс Гилкрист дала гостье номер, и тут у нее начался очередной приступ тошноты.
На звонок Сьюзан ответил заспанный мужской голос:
– Кто? Гилкрист? На Милс-лейн? Я знаю. Сейчас подъеду.
И действительно, через десять минут миссис Бэнкс услышала звук подъехавшей машины и открыла входную дверь. Пока они с врачом поднимались по лестнице, она объяснила ему ситуацию.
– Мне кажется, – сказала женщина, – она что-то такое съела… По-моему, чувствует она себя просто ужасно.
У доктора был вид человека, который привык держать свои нервы в узде и которого не удивить ситуациями, когда его вызывают по ночам, иногда даже по пустякам. Но как только он осмотрел стонущую женщину, его поведение резко изменилось. Он отдал Сьюзан несколько коротких распоряжений и спустился вниз, к телефону. Позже, после того как медик позвонил, он присоединился к миссис Бэнкс в гостиной.
– Я вызвал «Скорую помощь», – сказал он. – Ее срочно надо отвезти в больницу.
– Неужели все так плохо? – удивилась гостья.
– Да. Я сделал ей укол морфия, чтобы облегчить боль. Но у меня такое впечатление… – Врач внезапно замолчал. – А что она ела?
– У нас были макароны с сыром и пудинг на ужин. Потом кофе.
– Вы ели одно и то же?
– Да.
– И с вами всё в порядке? Вы не чувствуете боли или дискомфорта?
– Нет.
– Больше она ничего не ела? Консервированной рыбы? Колбасы?
– Нет. Ланч у нас был в «Королевском гербе» сразу после расследования.
– Ах да! Ну конечно. Вы ведь племянница миссис Ланскене?
– Да.
– Жуткое преступление. Надеюсь, что негодяя поймают.
– Я тоже.
Приехала «Скорая помощь», и мисс Гилкрист увезли. Доктор уехал вместе с ней, пообещав Сьюзан позвонить утром. Оставшись одна, она поднялась наверх, в спальню. И на этот раз заснула, едва коснувшись головой подушки.
II
На похороны пришло много людей, почти вся деревня. В трауре были только Сьюзан и мистер Энтвисл, однако остальные члены семьи прислали венки. Энтвисл спросил, что случилось с мисс Гилкрист, и миссис Бэнкс быстрым шепотом рассказала ему о произошедшем. Адвокат удивленно поднял брови:
– Странное совпадение, не правда ли?
– Сегодня утром ей уже лучше. Мне звонили из больницы.
Больше мистер Энтвисл ничего не сказал и сразу же после похорон отправился в Лондон.
Сьюзан же вернулась в коттедж. Там она нашла несколько яиц и приготовила себе омлет, после чего поднялась в комнату Коры и стала разбираться в вещах умершей.
Приезд доктора застал ее именно за этим занятием.
Медик выглядел обеспокоенным, однако на вопрос Сьюзан ответил, что мисс Гилкрист значительно лучше.
– Через пару дней ее выпишут, – сказал он. – Счастье, что вы так быстро вызвали меня. Если б не это – дело кончилось бы плохо.
– Неужели она была так плоха? – взглянула на него молодая женщина.
– Прошу вас, миссис Бэнкс, еще раз перечислите все, что мисс Гилкрист ела и пила вчера. И постарайтесь ничего не забыть.
Сьюзан задумалась, а потом назвала подробный список, однако доктор недовольно покачал головой:
– Должно быть что-то, что она ела, а вы – нет.
– Не думаю. Сдобные булочки, пирожные, джем, чай, а потом ужин… Нет, больше я ничего не помню.
Мужчина, меряя комнату шагами, потер нос.
– А вы считаете, что это связано с тем, что она съела? – спросила миссис Бэнкс. – Вы думаете, что это пищевое отравление?
Врач внимательно посмотрел на нее; казалось, он принимает какое-то решение.
– Это был мышьяк, – сообщил он наконец.
– Мышьяк? – Сьюзан была поражена. – Вы хотите сказать, что кто-то скормил ей мышьяк?
– Все выглядит именно так.
– А сама она принять его не могла? Я имею в виду специально?
– Самоубийство? Она говорит, что нет, а ей лучше знать. И потом, для того, чтобы совершить самоубийство, совсем не обязательно пользоваться мышьяком. В доме есть снотворное, любая передозировка которого приведет к смерти.
– А не мог мышьяк попасть в еду случайно?
– Вот это-то меня и интересует. Хоть это и очень маловероятно, но иногда такие вещи случаются. Но если и вы и она ели одно и то же…
Сьюзан кивнула в знак согласия.
– Все это кажется совершенно невероятным, – сказала она, и тут у нее неожиданно перехватило горло. – Послушайте, ну конечно, это же свадебный торт!
– Что вы сказали? Свадебный торт?
Миссис Бэнкс стала объяснять; врач слушал ее очень внимательно.
– Странно, – пробормотал он, когда она закончила. – И вы говорите, что она не знала, кто мог прислать его? А от него хоть что-то осталось? Или, может быть, коробка из-под него еще не выброшена?
– Не знаю. Надо посмотреть.
Вместе они занялись поисками и наконец нашли коробку с несколькими крошками торта, которая стояла на полке в кухне. Врач тщательно упаковал ее.
– Я сам займусь этим. Не припомните, где может быть упаковочная бумага? – спросил он.
Здесь им повезло меньше, и Сьюзан предположила, что бумага пошла на растопку бойлера.
– Вы еще не собираетесь уезжать, миссис Бэнкс? – уточнил медик.
И хотя он спросил это добродушным тоном, Сьюзан почувствовала дискомфорт.
– Нет, я должна просмотреть вещи моей тети, так что останусь здесь на пару дней, – ответила она.
