Сэйте Мацумото - Флаг в тумане
— Похож, но чем-то отличается.
Когда Тацуо через час вошел в зал ожидания, Тамура там еще не было. Он опоздал минут на двадцать и вошел, отдуваясь.
— Заставил тебя подождать! — Он вытер вспотевший лоб. — Ну как?
— Я быстро справился, — ответил Тацуо. — Пассажир, который в самолете беспокоился насчет времени отправления поезда, в автобусе делал то же самое. Похоже, он успел на поезд в двадцать два десять. Кондукторша автобуса видела, как он вошел на станцию. Тогда я показал ей фоторобот Ямамото, опубликованный в газете. Кондукторша сказала, что он и похож, и не похож.
— Вот как?
— Кстати, этот фоторобот не очень-то хорош. У меня впечатление от этого парня совсем другое. Так что слова кондукторши можно не принимать во внимание. Разве только удостоверились в том, что возраст примерно такой. Боюсь, если и дальше будем показывать кому-нибудь эту фотографию, получится только неразбериха.
Когда Тацуо закончил, настала очередь Тамура отчитываться.
— Парень из местного корпункта, отвечающий за связь с полицией, отвел меня в полицейское управление. Они сейчас ищут следы группы, похитившей адвоката Сэнума.
— Ну и напали на след?
— Не напали. Где адвокат, тоже неизвестно. В полиции совсем не учитывают линию, связанную с правыми в лице Фунэдзака Хидэаки, оттого они и топчутся на месте. Занимаются только тем, что опрашивают население. Трое детективов, приехавших из Токио, тоже, видно, в отчаянии.
— Надо же! Ну а мы-то что будем теперь делать?
— Во-первых, давай объедем станции линии Тюосэн вплоть до Мидзунами. — Говоря это, Тамура посмотрел на часы и кинул взгляд на висящее в зале расписание поездов. — Вот смотри, поезд в семнадцать сорок. Как по заказу. Поехали! — И он тут же двинулся к контрольному входу на перрон.
Когда они сели в поезд, лицо у Тамура стало какое-то хмурое и беспокойное. Тацуо заметил это и спросил:
— Что такое?
— Хм, хочется все-таки увидеться с Фунэдзака Хидэаки. Хоть бы разок посмотреть на него. Ведь отсюда до станции Удзи-Ямада всего два часа.
Тамура от нетерпения даже не мог спокойно усидеть на месте и стал нервно трясти ногой.
— А ты думаешь, Фунэдзака все еще в Удзи-Ямада?
— Я убедился в этом, позвонив сейчас по телефону в корпункт, расположенный в Удзи-Ямада. Фунэдзака все еще живет в гостинице.
«Да, — подумал Тацуо, — газетчик, конечно, имеет несравненные преимущества перед кем угодно благодаря возможности таким вот образом получать информацию».
— И вот еще что. Звонили из Токио. Удалось выяснить, где изготовлены носилки. Фирма называется «Саэки идзай», она расположена в Токио, в районе Хонго. Производителей носилок в Японии достаточно много, но по некоторым особенностям изделия удалось определить, кем оно выпущено. Теперь полиция прослеживает, каким путем носилки были проданы.
— В самом деле, может, удастся что-то выяснить?
— Посмотрим, — скептически бросил Тамура. — Ведь сколько им понадобится переворошить всего. И не совершить при этом какой-нибудь оплошности.
Проблема для них состояла теперь в том, с какой станции начать. Решили, как и намеревались, начать с самой ближней — Кодзодзи. Когда они вышли из поезда, на улице уже воцарился полумрак. Станция была маленькая. Пристроившись вслед за всеми сошедшими пассажирами, они миновали контрольный выход и, спросив у дежурного, где начальник станции, прошли в комнату, на двери которой висела соответствующая табличка.
Тамура достал визитную карточку и объяснил, в чем дело.
— Хм-м, удастся ли вспомнить, что тогда было? — сказал пожилой начальник станции, листая график сменных дежурств. Найдя нужную страницу, он позвал служащего, бывшего на дежурстве в тот день.
— Речь идет о пассажирах, которые сошли с поезда, прибывшего в двадцать два часа пятьдесят четыре минуты. Время позднее, так что пассажиров, думаю, было немного. Вы не помните?
Тацуо описал приметы человека, которого они искали, и молодой служащий в раздумье склонил голову.
— Нет, все-таки не помню. Пассажиров, которые в это время сходят с поезда, я в основном знаю в лицо. Кстати, их много.
— Много местных?
— Да. Среди людей, прибывающих поздним вечерним поездом, гости из других краев встречаются редко. В основном — местные жители, возвращающиеся после развлечений в Нагоя, — уточнил начальник станции.
— Значит, незнакомых лиц вы не запомнили?
— Как правило, я обращаю на них внимание, но в тот день не упомню.
Итак, на этой станции поиски оказались безрезультатными.
Минут через двадцать подошел поезд, прибывавший в девятнадцать девятнадцать. Они сели в него и доехали до следующей станции — Тадзими. Становилось уже совсем темно. Городок, окруженный горами, был расположен в маленькой котловине. В вечернем небе торчали бесчисленные дымовые трубы: Тадзими — город фарфоровых мастерских.
— К сожалению, не запечатлелось в памяти, — сказал дежурный по станции.
Через час они попали на следующую станцию — Тосоцу. Этот городок тоже славился керамическими изделиями, и в здании вокзала была устроена выставка чайной посуды.
— Вроде не помню, — неуверенно ответил служащий.
Посещение станций Кодзодзи, Тадзими и Тосоцу ничего не дало. Напоследок осталась только Мидзунами.
— Прошло уже столько дней, вот они и не помнят. А может, Ямамото и не выходил здесь, — сказал Тацуо.
— Может, и не выходил. Время-то было позднее. Если бы выходил, это должны были заметить: ведь пассажиры-то в этот час в основном местные, — ответил Тамура. В нем тоже как-то поубавилось самоуверенности.
Когда они сошли с поезда в Мидзунами, был уже одиннадцатый час. Вместе с ними вышли еще человек пятнадцать. И все они, проходя через контрольный выход, обменивались с дежурным приветствиями и улыбками.
— Вот так-то, — прошептал, глядя на это, Тамура. — Одни только местные. Если Ямамото сошел на этой станции, то это было еще позже, в двадцать три тридцать одну. Пассажиров было еще меньше. Дежурный не мог не заметить его.
Тацуо кивнул. На маленькой станции большинство огней было уже погашено. Должны были прибыть еще только два местных экспресса, а потом перерыв до шести утра.
Через окошко контролера было видно, как ночной дежурный составляет стулья, чтобы разложить на них футон. Только у стола горела одна лампа. Тамура постучал в окошко.
— Что такое? — недовольно отозвался дежурный. На вид ему было лет тридцать. — Двадцать седьмого числа дежурил я.
Увидев визитную карточку корреспондента газеты, дежурный быстро преобразился и пришел теперь в благодушное настроение. На вопросы он отвечал вдумчиво.
