Рекс Стаут - Если бы смерть спала (сборник)
С этими словами я отошел к окну, раздвинул портьеры, поднял жалюзи и стал смотреть вниз на вечернюю улицу. Я не в первый раз получал задание собрать в одном месте компанию людей, но никогда еще эта компания не состояла из частных сыщиков. Этой породе людей потребуется особое приглашение.
У меня стали возникать блестящие идеи. Что же им сказать? Вульф считает, что им будет интересно услышать, о чем расспрашивал его Хайатт в ходе собеседования. Нет, лучше так: Вульф придумал, как освободить нас всех от подписки о невыезде, и хочет посоветоваться с ними на эту тему. А может, иначе: Вульф разжился информацией об убитом, которую не пожелал открыть полиции, но которой готов поделиться с коллегами. Или: Вульф счел необходимым уточнить время прибытия каждого в комнату сорок два. И прочее в том же духе. Не менее дюжины ловких ходов. Я поиграл ими в уме. Теперь оставалось лишь выбрать ход, который сработает со всеми детективами.
И тут я припомнил сказанное однажды Вульфом: выбирая между несколькими идеями, отдавай предпочтение самой простой. Я опустил жалюзи и развернулся.
Босс только что закончил говорить с Фрицем и опускался в кресло с подлокотниками, почти подходившее ему по ширине. Я уточнил:
– Вы ведь хотите видеть их всех разом?
Он это подтвердил.
– А как скоро?
– О… минут через двадцать. Через полчаса.
Я подошел и сел на край кровати, взял телефонную трубку и сказал принявшей звонок девушке, что, по моим сведениям, в «Марбери» остановился мистер Харленд Айд, не соединит ли она меня с ним, пожалуйста? Через пару мгновений его бас, более хриплый, чем мне помнилось, произнес «алло».
– Мистер Харленд Айд?
– Слушаю.
– Это Арчи Гудвин. Я звоню от имени мистера Вульфа. Мы остановились в номере девятьсот два. Он очень хотел бы проконсультироваться с вами кое о чем, но не по телефону. Сейчас он отдыхает. Не окажете ли любезность зайти в девятьсот второй номер? Скажем, через полчасика? Мистер Вульф будет вам крайне признателен. Примерно в девять. Мы очень надеемся.
После недолгого молчания он спросил:
– Не скажете, о чем речь?
– Лучше не говорить об этом по телефону.
Молчание на этот раз было чуть дольше.
– Ладно, приду.
Чем проще, тем лучше, это точно. И еще я понял, что нащупал подход к сыщикам. Стоит сказать любому из них, что хочешь потолковать о том, чего нельзя доверить телефону, и он море переплывет, лишь бы узнать, о чем речь.
Правда, не со всеми сошло так же легко, как с Айдом.
Стив Амзель не был зарегистрирован в «Марбери», но я отыскал его в другой гостинице и уговорил приехать.
Джей Керр остановился в той же гостинице, что и мы с Вульфом, однако дважды его линия была занята, и я оставил Керра напоследок.
Дол Боннер и Салли Колт поселились на нашем этаже, в номере девятьсот семнадцать. И я страшно пожалел, что не знал этого раньше. Мог бы поужинать с ними, а не с манекеном. Дол Боннер поначалу не соглашалась, но, когда я сказал, что все остальные придут, ответила, чтобы мы и на нее рассчитывали.
С третьей попытки дозвонившись до Керра и договорившись с ним, я повесил трубку и обернулся к Вульфу:
– Готово. Хотите, чтобы я позвал еще кого-нибудь? Грума? Хайатта? Секретаря штата?
– Который час?
– Без девяти минут девять.
– Проклятье, я должен одеться.
Он поднялся и стал стягивать халат. Не мог же он предстать перед дамами неглиже, тем более в гостиничном номере?
Глава пятая
По счастью, номер нам дали довольно просторный. Даже когда в нем собралось семь человек – или восемь, если Вульфа считать за двоих, – столпотворения не случилось. Я позвонил портье с просьбой срочно принести четыре дополнительных стула, так что никому не пришлось сидеть на кровати.
Дол Боннер и Салли, которые, как и утром, держались вместе, сели у стены.
Стив Амзель устроился рядом с ними – развернул свой стул задом наперед, оседлал его, как коня, и сложил скрещенные руки на спинке. Он по-прежнему был очень аккуратно одет, а его черные глазки поблескивали все так же живо.
Хотя мне и показалось, что Харленд Айд порядком утомлен, тем не менее, как и раньше, выглядел он достаточно внушительно, чтобы сойти за банкира.
Плешивый толстячок Джей Керр явился последним и подкинул мне две подсказки, которые я уловил на лету благодаря нюху и опыту: раскрасневшееся лицо и характерный запах.
– Так-так! – воскликнул он при виде компании. – Вечеринка, значит? Что же вы не сказали мне, Арчи? Так-так!
– Сядьте и слушайте! – прикрикнул на него Амзель. – Мы ждали только вас. Вульф хочет исполнить арию.
– А вот это я послушал бы, – искренне обрадовался Керр и сел.
Вульф обвел нас взглядом.
– Думаю, – приступил он к делу, – лучше всего начать с чтения отчета, который я представил администрации штата.
Вынув из кармана названный документ, босс развернул листы.
– Он довольно длинный, но я хочу, чтобы вы отчетливо представляли себе мое положение. Вы позволите?
– Конечно, – отозвался Керр. – Валяйте!
И Вульф приступил к чтению. На это ушло полных десять минут, но ему удалось удержать внимание аудитории.
Признаюсь, я сочувствовал боссу. Больше всего он хотел бы забыть ту историю и никогда больше о ней не вспоминать. А теперь ему пришлось мало того, что изложить ее в официальном отчете и устно пересказать Хайатту, так еще открыть собратьям по профессии. Должно быть, более горькой пилюли жизнь еще не подносила Вульфу, но он ее проглотил.
Дочитав до конца, босс сложил листки и отдал мне.
Устроив локти на ручках кресла, он соединил кончики пальцев.
– Итак, сегодня утром я не мог назвать вам имя убитого. Я уже упоминал, что происшедшее покрыло меня позором, и больше не буду останавливаться на этом. Остались ли у вас какие-либо неясности после того, что я сейчас прочитал? Есть ли вопросы?
По-видимому, всем все было ясно, и Вульф продолжил:
– Мистер Гудвин сказал вам по телефону, что я хочу проконсультироваться с вами по одному делу. И вот в чем оно состоит. Мы все оказались вовлечены в расследование убийства и находимся под подпиской о невыезде. Нас с мистером Гудвином арестовали как основных свидетелей и выпустили из тюрьмы под залог. Я не знаю, был ли арестован кто-то из вас, но все мы лишены свободы перемещения. Думаю, каждый из нас только выиграет, если поделится имеющейся у него информацией. Мы сообща обсудим ее и решим, чт́о можно сделать. Как-никак здесь собрались квалифицированные и опытные детективы.
Амзель открыл было рот, но Вульф поднял руку:
– Одну минуточку! Прежде чем вы начнете высказываться, позвольте мне подчеркнуть, что ни мистер Гудвин, ни я не причастны к смерти того человека и ничего не знаем о ней. По-видимому, то же можно сказать о каждом из вас. Если так, то достоинства моего предложения очевидны. С нашей стороны было бы глупо не поделиться информацией и соображениями. Даже если один из вас убил этого человека или как-то связан с убийством, а значит, не пожелает откровенничать и сообщать что-либо об этом деле, все остальные будут заинтересованы в том, чтобы объединить наши способности и ресурсы. Разве вы не согласны?
