Раймонд Чэндлер - Кровавый ветер
Флэйм рассмеялась. Вернулся девичий смех, но ее рот словно ощерился клыками статей уголовного кодекса.
— Ты иногда дурачок дурачком, Микеле. — Она вызывающе взглянула на меня и положила ладони на плечи жениха. — Веришь всяким уличным сплетням. — Приблизившись губами к его уху, она проворковала что-то неразборчивое самым елейным голоском.
Я осмотрелся и брякнул, чтобы что-то сказать:
— Неплохая квартирка. Любой такую может снять?
Микеле Горгон оживился:
— Ни в коем случае. Жильцы допускаются лишь по рекомендации. У мисс Драммонд наилучшие рекомендации. От самого хозяина квартиры. — И он скромно поклонился, показывая, кто именно является владельцем этого разбойничьего вертепа.
Они продолжали миловаться, а я размышлял. Что этот цирк означал? Что Флэйм наскучила нищета, что ее соблазнила роскошь? Жених тем временем притянул к себе невесту, не отрывая от меня взгляда удава. Я занервничал, зашевелил правой рукой, сжал пистолет.
Соблазн силен. Хлопнуть его, и делу конец. Может, я б так и поступил. Но в голове ворочались мысли. Черт их знает, кто кем тут играет. Ее ли соблазнила сладкая жизнь, он ли сдуру клюнул на закинутую ею наживку… Не он первый, в конце концов, мало ли дураков до него… Мотыльков, летящих на пламя… Включая и… Ладно, ладно…
Я зевнул и направился к двери. За собой я услышал озабоченный голос Флэйм:
— Что с записками, Микеле? Может…
— Ммм, — замычал жених. — Оставь пока, — раздраженно приказал он.
Микеле Горгон спешно избавился от невесты, догнал меня, и мы вышли вместе, не прощаясь.
— Так как же насчет невесты при живой жене?
— С чего вы взяли, что она жива? У меня определенного рода предчувствия. — Он глянул на часы и улыбнулся. Абстрагировался. — Вернемся к нашему делу. Деньги вас ждут. Имя, имя за МакБрайдом, за О'Рурком. Тень над Горгоном. Эту тень следует устранить. Мелкий наркоман Тони устранен. Джовони устранен. Все мешающие мне люди уходят с дороги.
— И ваша жена.
— Я уже сказал вам о предчувствии. И вот сейчас я чувствую, что жена моя, упокой, Господи, ее душу, почила.
Он нажал сразу на две кнопки вызова лифта, вверх и вниз. Глухо взвыли моторы, первым пришел лифт, направляющийся вниз. Микеле Горгон улыбнулся, напутствуя меня:
— Нет-нет. Нельзя представлять друзьям невесту, пока жива законная жена. — Он потер руки, улыбка расплылась на всю физиономию. — Прекрасное алиби для мужа, подозреваемого в убийстве жены. Весь вечер с вами, дорогой Вильямс!
Двери лифта разъехались, я вошел в кабину.
— Благодарю вас, Вильямс, — лучился доктор Горгон, — Вы мне снова помогли.
Может быть, еще одна глупость. Не знаю. Но очень уж он меня взбесил. Я вытащил из кармана конверт. Конверт, предназначенный для братца Эдди.
— Доктор, я не смогу доставить этот конверт по назначению.
Конечно, я попытался скрыть эмоции, но, боюсь, это не вполне удалось. В конце-то концов, я всего лишь человек.
— Доктор, вы увидите Эдди раньше меня. Прошу вас, передайте ему это сами. В свою очередь благодарю вас.
Пристально глядя на меня, Горгон вытянул вперед руку.
— Я лишь надпишу конверт. Добавлю адрес.
Вытащив огрызок карандаша, я накарябал на конверте пару слов, сунул конверт в руку записанному мною в почтальоны профессору, захлопнул двери и бросил лифтеру:
— Вниз, Джон. И порезвее.
Поспешно, необдуманно, спонтанно… Какая разница? Я сделал бы это еще и еще раз. И вовсе не мучило меня желание увидеть, изменилось ли выражение лица старшего Горгона. А адрес на конверте я обозначил такой:
«Эдди Горгон, эсквайр
Стол № 1
Городской морг».
Глава 26
Абстрактное убийство
Снова я за рулем, гоню по опустевшим ночным улицам. Следует «отпустить» тело Эдди Горгона, чтобы конверт нашел адресата. Интересно, как доктор Горгон отреагирует на такую плюху? Достать человека в Нью-Йорке для него несложно. Я подумал о МакБрайде и пожалел, что не запустил когти в холеную кожу Главного Горгона. И Флэйм. О ней я тоже не мог не думать.
А тот парень, автор записочек… Он знал, кто первая жена Горгона. Если вообще эта жена жила когда-то на свете. Во всяком случае, страху на Микеле он нагнал. Похоже, этот Микеле в юности своей не только абстрактными убийствами развлекался.
Подумав о намеках Горгона о невесте и живой жене, о его даре предвидения, я выскочил из машины возле входа в подземку, позвонил из будки платного телефона жене О'Рурка.
— Сержант, — она всегда называла мужа сержантом, — еще не возвращался. — Недавно позвонил, сказал, чтоб не ждала. Работает, как инспектор, а всего только сержант, — посетовала она. — Он сказал, мистер Вильямс, что будет в больнице, не помню названия, но вы знаете.
Не обращая внимания на ночные светофоры, я понесся в больницу доктора Ревела.
О'Рурк встретил меня почти на входе:
— Готова, Рэйс. Коп снаружи, я внутри, а что толку…
— Выстрел?
— Ну, Вильямс, ты уж совсем меня за дурака держишь. Яд, конечно. И ничего не докажешь. Выглядит как типичное самоубийство.
— Какой яд?
— Этикеткой не снабдили, но жженым миндалем несет. Синильная кислота.
— И как…
— Сама справилась, без помощников. Муженек яд оставил. Я присягну, но кто мне поверит? Ни врачи, ни тем более присяжные бараны.
И О'Рурк рассказал о произошедшем в палате.
— Она все время ворочалась, дергалась, слышно было и в коридоре. Потом что-то сказала, не то даже вскрикнула. Мисс Агнес к ней подошла. Я заглянул в дверь. Она нас обоих выгнала. Сказала, что с ней все в порядке. В руке держала книгу, закрытую, сжимала даже. Уверяла, что ей ничего не надо. Мисс Агнес вышла, дверь закрыла — тоже по ее настоянию. Она все время шебуршала там, у себя. Возможно, не только в кровати. Может, вставала, точно не скажешь. Сам понимаешь, сколько мне тут торчать, МакБрайда искать надо. Я собирался смыться, как только заявится смена. Но вдруг она там затихла. И я позвал мисс Агнес. Даже не потому, что обеспокоился, а просто хотел в последний раз глянуть, перед уходом.
О'Рурк шумно хлопнул себя по ляжке.
— И вот, представляешь, лежит… В одной руке пустой пузырек, а в другой… угадай.
— Любовный роман.
— Как бы не так! Зеркальце! Она глянула в зеркальце и от огорчения наложила на себя руки. Так и любой состав присяжных постановит.
— Но откуда взялось зеркальце? Конечно, и зеркальце, и яд доставил ей любящий супруг.
— Я-то с тобой согласен. Если бы хоть это ему можно было припаять. Но ты дальше слушай. Под кроватью ее лежит небольшая сумка, с которой ее привезли. И в сумке внутри что-то вроде потайного кармашка. Кармашек открыт. Мисс Агнес говорит, что кармашка не заметила, когда распаковывала сумку. Хорошо замаскирован. И не обратила внимания, в шкафу ли была сумка или под кроватью. А в кармашке — еще одна бутылочка с ядом. Для присяжных. Мол, она прятала яд уже давно. И зеркальце могло быть спрятано. И вот, не вынесла она взгляда в зеркало, лишила себя, бедная, жизни. Брофи эту версию съел, как любой нормальный коп. И присяжные сожрут, не подавятся.
