Чингиз Абдулаев - Один раз в миллениум
— Это все ее богатство, — сказала Нина.
— Да, — согласился Дронго. — Когда вы готовили кофе, кто-нибудь был на кухне?
— Нет. Никого. Хотя подождите… Элга входила на кухню, интересовалась мебелью, которую он выбрал. Точно. Она входила на кухню. И еще была Таня. Она захотела пить, поэтому спустилась туда. Но девочка сразу ушла, а Элга оставалось еще минут пять.
— Понятно, — вздохнул Дронго, — вернитесь вниз и скажите всем, что я сейчас вернусь. Кажется, я все понял.
— Так и сказать? — спросила Нина.
— Так и скажите. Хотя подождите. У меня есть один вопрос. Обещаю, что ответа не узнает никто. Ответьте мне, только искренне. Халупович нравится вам как мужчина?
Она сжала губы. Очевидно, хотела ответить дерзостью, но затем прошептала: — Да.
— Спасибо, — он кивнул Нине и протянул руку…
Девочка открыла глаза. Видимо, она спала очень
чутко. Увидев склонившегося над ней мужчину, она вскрикнула.
— Тише, — прошептал Дронго, — спи. Я сейчас уйду.
Но девочка продолжала смотреть на него настороженно. Нина бросилась к ней, что-то начала говорить, успокаивая. Дронго вышел из комнаты.
Он спустился на кухню. Здесь было царство итальянского дизайна и белого металла. Столовые приборы, ножи и сковородки — все лежало и висело на своих местах. Порядок был идеальный.
Дронго взял в руки одну из сковородок. Это была последняя новинка. Когда на ней начинали готовить, на ней включался зеленый огонек. Улыбнувшись, он вернул сковородку на место и вышел в коридор. Когда он вошел в гостиную, все замолчали. Очевидно, в его отсутствие они продолжали спорить.
— На кухне идеальный порядок, — задумчиво сказал Дронго.
— Можете поздравить Халуповича, — несколько пренебрежительно заметила Линовицкая.
— Идеальный порядок, — повторил Дронго. — Мы строили все наши умозаключения на том факте, что убийца сумел каким-то образом обмануть Елизавету Матвеевну и оказаться на кухне. А если убийца не входил в дом? Если никто никого не обманывал?
— Я вас не понимаю, — нахмурилась Линовицкая.
— Предположим, что домработница оказалась достаточно ответственным человеком и действительно никого бы в дом не пустила, что подтвердил и Рамиль Мамаджанов. Что тогда?
— Не знаю, — ей начали надоедать его ребусы. Она привыкла к протоколам и допросам, а не к подобным фокусам.
— Зато я знаю, — вдруг сказал Дронго.
Элга заерзала на месте. Оксана Григорьевна нахмурилась. Даже Фариза тревожно обернулась, глядя на остальных.
Все ждали объяснений. И они последовали.
Глава двадцать пятая
— Должен сказать, — начал Дронго, — что в процессе совместной работы мы последовательно отбросили несколько весьма правдоподобных версий, которые должны были привлечь наше внимание. Я сейчас принципиально не буду говорить о Скрёбове, меня интересует первое преступление, в результате чего умерла Елизавета Матвеевна.
Все смотрели на него. Элга замерла, боясь шевельнуться, словно опасаясь спугнуть рассказчика.
— Итак, у нас был труп домработницы плюс три женщины, появлявшиеся на квартире в разное время, — продолжал Дронго. — Обратите внимание на тот факт, что каждая из приехавших женщин никогда не была в доме на Тверской и, следовательно, не могла знать, представится ли ей возможность отравить своего старого знакомого. Но поверить в подобную версию — значит, признать, что одна из присутствующих здесь дам ждала много лет, чтобы поквитаться с Эдуардом Леонидовичем. Согласитесь, что это выглядит неправдоподобно, если вспомнить некоторые обстоятельства их приезда. Элге Руммо пришлось оформлять визу для въезда в страну, а Фаризу Мамаджанову пришлось долго уговаривать, чтобы она согласилась приехать.
— Только я была легка на подъем, — вставила, улыбаясь, Оксана Григорьевна.
— Верно. И вы отказались от отеля, поселившись у сестры. К тому же выяснилось, что у вас есть все основания не любить Халуповича. Однако я не торопился осуждать вас, полагая, что спустя столько лет вы не станете убивать его, прибегнув к столь ненадежному способу. Было очевидно, что он мог и не прикоснуться к этой воде. Однако кто же мог это сделать? Представить, что сама Елизавета Матвеевна решила таким способом покончить с собой, тоже невозможно. Ведь сегодня произошла вторая попытка отравить Эдуарда Леонидовича. В результате погиб любимец жены — кот
— Вот именно, — кивнул Халупович, — не знаю, что я ей и скажу.
— Соседка, живущая внизу, сказала, что видела и слышала, что к Халуповичу во второй половине дня приходили пять человек. Четыре женщины и один мужчина — сотрудник милиции. С подполковником Мамаджановым мы уже беседовали. Мы можем сомневаться в его мотивах появления у дома, но, я думаю, мы все верим, что погибшая Елизавета Матвеевна не могла впустить его в дом ни при каких обстоятельствах.
Получается замкнутый круг. С одной стороны, никого не было, а с другой, убийца сумел побывать в доме. Однако если внимательно проанализировать все известные нам факты, то можно сразу назвать убийцу. Легко и быстро. Софья Оганесовна говорила о четырех женщинах. Она слышала, что эти женщины выходили из лифта, знала, что они были в квартире. Нина сказала, что не входила во двор, а наблюдала со стороны. И я предположил, что она сказала правду.
— Вы думали, что она вам солгала? — спросил Эдуард Леонидович.
— Конечно, нет, — улыбнулся Дронго. — И, тем не менее, давайте вспомним факты. Итак, Елизавета Матвеевна ни за что не впустила бы в дом чужого человека. На седьмой этаж поднималась неизвестная нам дама. Эта дама воспользовалась обстоятельствами и подсыпала в бутылку с водой яд, рассчитывая отравить им Халуповича. Причем, отравив воду, она должна была быть абсолютно уверена, что это снадобье не попадет кому-то другому. Я думаю, вы уже поняли, кто это был.
Элга и Фариза переглянулись, а Оксана Григорьевна взволнованно сказала:
— Не может быть!
— Может, — сурово произнес Дронго, — был еще ряд незначительных фактов, на которые я обязан был обратить внимание.
— Какие факты? О чем вы говорите? — окончательно растерялся Халупович. — Кто-то пытался меня убить. Если не мои гостьи, то, значит, Нина?
В этот момент Ника вошла в гостиную. Она услышала последние слова своего патрона. И взглянула на него с ужасом и отчаянием. Ее лицо покрылось красными пятнами.
— Успокойтесь, — обратился к ней Дронго, — не нужно так нервничать. Во-первых, вас бы не пустили в квартиру. А во-вторых, вы не могли гарантировать, что Халупович умрет. Он мог угостить этой водой кого-нибудь из гостей. А вот ваша подопечная могла.
