Гор Видал - Бокс Э. Смерть — штука тонкая. Фиш Р. Л. Афера Хавьера. Макгиверн У. Экстренный выпуск
— Ты идешь на то, чтобы вредить своему здоровью, — саркастически заметил Вильсон, — не зная, кто он?
Да Силва покосился на него, прошелся и снова сел.
— Его зовут Чико Хавьер, и у отца его денег куры не клюют.
— Сын Хавьера? Франсиско Хавьера?
— Верно. Я видел Чико довольно часто. Он чемпион по теннису в клубе «Флуминенсе», и я часто наблюдал за его игрой. Но в таком большом клубе, как «Флуминенсе», никто не знает всех и каждого. Единственный раз я столкнулся с Чико лицом к лицу двенадцать лет назад, когда он был подростком. Уверен, он меня не помнит. О Чико что-то было в спортивной прессе, и среди прочего там упоминалось, что он на последнем курсе юридического факультета в университете Рио.
Вильсон был раздражен и раздосадован.
— Ты хочешь сказать, что мы остались в городе из-за какой-то университетской заварушки? И в самом деле думаешь, что его подружка рассказывала правду о традициях братства?
Да Силва постучал по карманам в поисках спичек, нашел коробок на стойке бара и закурил.
— Ах, мой наивный друг, богатые люди перестают быть богатыми, если выбрасывают полмиллиона крузейро в день на студенческие шалости. Предложи мне наша красавица десять конто вместо тысячи, мы были бы сейчас на полпути к Гойя.
— Испорченное радио…
— Уже хорошее. Я купил лампы… — он вернулся к прежней теме. — Твой бинокль видно не сумел тебе показать, как Чико нервничал. И это была не игра, не страх из-за приема в братство. Что они затевают, я пока не пойму, но уверен, что энергичный и честолюбивый офицер полиции должен это узнать.
— Как? Что, если твой друг Чико Хавьер станет отрицать, что вообще тебя видел или был в Кататумбе? Что тогда?
— Тогда, — усмехнулся да Силва, — ему придется объяснить его отпечатки пальцев на моей зажигалке. Его отпечатки есть на водительских правах, помнишь? И его пачка новых крузейро зарегистрирована в банке, а там свою личность не скроешь. Нет, мы его включили в пьесу.
— Что не объясняет, как ты собираешься выяснить суть их затеи.
Да Силва щелкнул пальцами.
— Я знаю: пойду к девушке и спрошу.
Вильсон прищурился.
— А когда ты выяснил, кто она?
— А я тебе не говорил? — сокрушался да Силва. — Чико сегодня утром проговорился. Ее зовут Рамона Веларес, живет она в квартире 1612 в Коронадо. И спорю, у нее белый ковер, рояль и множество картин на стенах.
— Из этого ты сможешь сделать вывод, что они затевают?
— Вот именно.
Да Силва смял сигарету и встал.
— Отмыться, побриться — и в путь.
Вильсон внимательно разглядывал высокого бразильца.
— Насколько я помню, они выбрали господина Зе за твою физиономию, способную самого дьявола перепугать. И твое полицейское удостоверение ничего не изменит. Только заставит твою красотку еще больше замкнуться. Если ты в самом деле хочешь получить ответ, почему не привлечь синьора Хавьера-старшего? Как отец он должен знать, во всяком случае, может иметь представление о том, что затевает его сын. Думаю, это идея получше, чем визит к девушке.
— Но девушка приятнее, — возразил да Силва и ухмыльнулся. — Нет, если честно, синьор Хавьер меня не любит, и я не очень его жалую. Когда-то он пытался выставить меня со службы, но силенок не хватило. Теперь он — крупная фигура, в отличие от меня. — Он снова улыбнулся. — Понимаешь? И ему просто наплевать! Я недостаточно важен, чтобы быть врагом столь важной особы.
— Забавная история, — Вильсон потянулся за бутылкой, налил обоим и толкнул один бокал по стойке бара. — Садись и рассказывай. Твоя красавица все равно еще дрыхнет. Только десять утра. У тебя еще полно времени.
— Пожалуй.
Да Силва снова сел и придвинул бокал. Потом с мрачным видом откинулся на стуле, вертя бокал в крепких руках.
— Ладно, — наконец протянул он, — помнишь, я тебе рассказал о встрече с молодым Чико? Вот тогда это и случилось. На магистрали Дутра произошла серьезная авария. Я был в Нова Игуасу на проверке и возвращался домой. Туда я прибыл всего через несколько минут после происшествия. Пришлось вмешаться, подождать прибытия скорой. Была ночь, сразу после полуночи, слегка моросило. И было темно. Нигде ни огонька, только свет моих фар, ну и, конечно, огни скорой.
Случилось так: трейлер без огней остановился у поворота посреди дороги. Не спрашивай меня, почему остановился — мы не знаем, у нас не было возможности спросить шофера — мы его не нашли, хотя, поверь, искали. Так или иначе, — да Силва умолк, чтобы глотнуть, и вернулся к воспоминаниям о той ночи, — как я сказал, моросило, дорога была мокрая. Машина Хавьера, огромный «кадиллак» вышел из-за поворота не слишком быстро, судя по тормозным следам, но шансов у него не было. Он въехал в трейлер.
Когда я приехал, женщина была еще жива, умерла она в скорой, по пути в больницу. Она сидела ка заднем сиденье с мальчиком и, очевидно, схватила его, чтобы защитить, когда увидела, что происходит. Ей сломало позвоночник и швырнуло на переднее сиденье. Наверное, еще она ударилась о пепельницу в спинке — в этой модели она выступает почти на дюйм. Врачи и не пытались определить, что у нее повреждено: они и так знали, что умерла она не от пневмонии и ее не съели пираньи. Я помню только, что она не кричала, не плакала, даже не стонала — только смотрела. И я прекрасно помню, что нам с трудом удалось вызволить мальчика из ее рук, чтобы извлечь ее из разбитой машины и погрузить в скорую. В одном им повезло: машина не загорелась.
Он допил и отставил бокал, а потом невесело улыбнулся.
— Хочешь слушать дальше? Ладно… мальчик не пострадал, мать прикрыла его своим телом. Отец в потемках метался возле машины. Он сидел впереди, рядом с шофером, но не пострадал. Просто был в шоке. Шофер рассек лоб от удара об обогреватель лобового стекла. Странно только, что обогреватель треснул со стороны пассажира, — добавил да Силва. — А статистика происшествий такого рода показывает, что водителя рулевое колесо скорее защищает…
— Значит, машиной управлял не шофер, — пожал плачами Вильсон.
— Правильно, где-то по дороге Хавьер устал просто сидеть и сел за руль. Но когда жена погибла, все клялись, что машину вел шофер. Глупо: в происшествии никого не обвиняли, за исключением несчастного шофера грузовика.
Да Силва нахмурился и покачал головой, как бы стараясь стряхнуть недобрые воспоминания.
— Когда я сказал, что все клялись, что машину вел шофер, я был не совсем точен. Мальчик ничего не сказал, никто не мог вытянуть из него ни слова, ни тогда, ни позднее. Шофер согласился, что он вел машину, вежливо, как будто мы спрашивали его о профессиональных навыках. В его словах не было энтузиазма, и хоть я это слово употребляю не очень точно, ты понимаешь, что я имею в виду. Он тоже не мог объяснить, почему его голова ударилась об обогреватель с другой стороны; казалось, он был сильнее напуган, чем ранен. Женщина вообще ничего не говорила, ее напичкали морфием сразу по приезде скорой. Но до больницы она не дожила. Синьор Хавьер поклялся, что не был за рулем, а на следующий день после похорон пришел в участок и повторил свою клятву. Когда я отважился предположить, что шок от происшествия сказался на его памяти, он взбеленился и попытался вышвырнуть меня со службы. Тогда безуспешно, Сегодня, конечно, он куда более могущественная фигура…
