Эллен Вуд - Не только Холмс. Детектив времен Конан Дойла (Антология викторианской детективной новеллы).
— Мои Dieu, да зачем вам беспокоиться, месье Даррелл?
Рыба замерла, но леска в моей руке продолжала дрожать.
— Потому что я люблю вас, Лис. Девушка покраснела еще сильнее, слабо вздохнула и закрыла лицо руками.
— Я люблю вас.
— Вы понимаете, что вы говорите? — прошептала она.
— Конечно. Я люблю вас.
Лис подняла свое прелестное личико и взглянула на меня с того берега.
— И я вас люблю, — сказала она, и слезы заблестели в ее глазах, как звезды. — Можно мне на ваш берег?
В тот вечер Ив Террек ушел из Сен-Гильдаса, поклявшись отомстить отцу, отказавшему ему в приюте. Я помню, как он стоял на обочине; его загорелые ноги в сабо, набитых соломой, были похожи на бронзовые колонны, короткая бархатная куртка вся истрепалась от времени и непогоды, блуждающие от ярости глаза налились кровью. Алый Адмирал изругал его и направился в свой каменный домик.
— Я тебе этого не забуду, — крикнул Террек, угрожающе размахивая руками, вскинул ружье к плечу и шагнул вперед, но я ухватил его за глотку раньше, чем он успел выстрелить; через секунду мы катались в дорожной пыли. Я крепко стукнул парня по уху, прежде чем позволил ему убраться восвояси, а потом, отряхнувшись, разбил его чертову двустволку о стену и выбросил в реку нож. Император смотрел на меня с очень странным выражением. Он явно жалел, что Террек меня не придушил.
— Он убил бы своего отца, — сказал я, проходя мимо него на постоялый двор Груа.
— Это его дело, — буркнул Император. В его глазах го£ел зловещий огонек. В какое-то мгновение мне показалось, что он вот-вот набросится на меня, но старик просто был сильно пьян, так что я отодвинул его с дороги и пошел спать, чувствуя усталость и отвращение.
Хуже всего было то, что я не мог уснуть, опасаясь, что Император сорвет злобу на Лис. Я вертелся под одеялом и наконец не выдержал. Полностью одеваться я не стал, натянул бриджи, куртку, шапку, надел сабо, повязал шейный платок, спустился по источенной червями лестнице и вышел на залитую лунным светом улицу. В окне у Императора горела свеча, но хозяина видно не было. «Скорее всего, он мертвецки пьян», — подумал я, заглядывая в то самое окно, в котором три года назад впервые увидел Лис.
— Слава богу, спит, — пробормотал я и снова побрел по дороге. Миновав домик Алого Адмирала, я увидел, что света в нем нет, но дверь приоткрыта. Я вошел в ограду и притворил дверь, подумав, что если бы поблизости бродил Ив Террек, то старик разом бы лишился всех своих сбережений. Подперев дверь камушком, я отправился дальше в ослепительном лунном сиянии. В ракитнике заливался соловей, а на берегу пруда, в высокой болотной траве, дружным хором пели мириады лягушек.
Когда я возвращался на постоялый двор, восточный край неба уже начал светлеть, и между скал, которые тянулись вдоль бледного горизонта, я увидел сборщика водорослей: он брел к морю, чтобы приступить к своей работе среди набегающих на берег волн. Он нес на плече длинные грабли, и морской ветер доносил до меня обрывки его песни:
Святой Гильдас,
Как в старые дни,
Молись за нас,
Моряков храни!
Проходя мимо часовни у входа в деревню, я снял шапку и помолился; в этой молитве я просил не за себя, но верил, что Пресвятая Дева будет милостива к Лис. Говорят, что эта часовня иногда сияет сама по себе. Я присматривался, но видел только сияние луны. Успокоившись, я вернулся в трактир — и проснулся только от лязга сабель и цокота копыт под окном.
«Боже милостивый, — подумал я, — одиннадцать часов, вот и патруль уже здесь!»
Я взглянул на часы: еще только половина девятого. Но ведь жандармы приезжали каждый четверг в 11 часов, что же привело их в Сен-Гильдас так рано?
— Ясное дело, — проворчал я, протирая глаза. — Они приехали за Терреком.
Прежде чем я успел полностью одеться, раздался робкий стук; я отворил и в удивлении замер с бритвой в руке. На пороге стояла Лис, и ее голубые глаза были полны ужаса.
— Милая, — воскликнул я, — что случилось?
Но она только приникла ко мне, трепеща, как раненая чайка. Когда я ввел ее в комнату, она подняла голову и проникновенно сказала:
— Дик, они приехали тебя арестовать, но я скорее умру, чем поверю хоть одному их слову. Нет, ни о чем меня не спрашивай. — Она отчаянно зарыдала.
Тут я понял, что дело действительно серьезное, надел пальто и шапку и, обвив одной рукою талию Лис, спустился по лестнице и вышел на улицу. Четверо конных жандармов ждали у дверей, а позади них в несколько рядов толпились все обитатели Сен-Гильдаса.
— Здравствуй, Дюран, — сказал я бригадиру. — Черт побери, я слышал, вы собираетесь меня арестовать?
— Так и есть, топ ami, — сочувственно ответил Дюран. Я оглядел его — от кончиков сапог и желтого пояса, на котором висела сабля, до смущенного лица.
— За что? — насмешливо спросил я. — И бросьте эти ваши дешевые сыскные штучки. Ну же, парень, в чем дело?
Император, который сидел на пороге и глазел на меня, начал было что-то говорить, но тут же замолк, поднялся и ушел в дом. Жандармы дружно воздели очи горе.
— Ну же, Дюран, — нетерпеливо сказал я. — Что случилось?
— Убийство, — тихо сказал он.
— Что? — воскликнул я, не веря своим ушам. — Вот чушь! Я что, похож на убийцу? Слезай с лошади, олух, и расскажи мне, кого убили.
Дюран спешился (выражение лица у него при этом было самое дурацкое) и подошел ко мне с примирительной усмешкой.
— Император на тебя донес. Они нашли твой платок возле двери.
— Чьей двери, во имя всего святого? — взревел я.
— Алого Адмирала.
— Адмирала? Что он натворил?
— То-то, что ничего, — его убили.
Я с трудом поверил своим глазам, даже когда меня привели в маленький каменный домишко и показали залитую кровью комнату. Ужаснее всего было то, что тело убитого исчезло и на каменном полу осталась огромная отвратительная лужа крови, в которой лежала отрубленная человеческая кисть. Не было никакого сомнения, кому эта кисть принадлежала: все, кто знал покойного, подтвердили, что этот сморщенный обрубок — его рука. Она была похожа на птичью лапу.
— Итак, — сказал я, — здесь совершено убийство. Почему вы ничего не предприняли?
— Что именно? — спросил Дюран.
— Ну, не знаю. Пошлите за комиссаром полиции.
— Он в Кемперле. Я телеграфировал туда.
— В таком случае найдите доктора и выясните, давно ли свернулась кровь.
— Здесь есть аптекарь из Кемперле, он же и доктор.
