Д. Баффа - Сценарий убийства
20
Я направил машину обратно в «Шато-Мармо», решив вернуться той же дорогой. Продолжая смотреть в окно, Рот погрузился в свои мысли. Вдруг он выпрямился и неожиданно веселым голосом предложил отправиться на пляж. Я отказался.
– Нет, правда, – с мальчишеским задором настаивал Рот. – После всего, что выпало вам на этой неделе, я хочу заплатить хотя бы за ленч.
Пляж, который Стэнли Рот имел в виду, вовсе не был местом, где Рот мог встретить знакомых. По этой причине никто не ожидал увидеть его там, а даже увидев, ни за что не узнал бы в этом человеке знаменитого Стэнли Рота. На пляже «Венеция» каждого настолько обуревало отсутствие каких бы то ни было запретов, что никто уже не думал ни о чем другом. В чистом, прокаленном воздухе на скейтах пролетали девушки с голубыми, незамутненными мыслью глазами и перманентной, будто приклеенной улыбкой. Вид этих цветущих, едва прикрытых молодых тел заставлял позавидовать людям, чьи лица выглядели так, словно они никогда не покидали пляж, не имели проблем, связанных с нормальной цивилизованной жизнью, и давно потеряли счет времени.
Слившиеся с толпой и никем не узнанные, мы шли вместе, Стэнли Рот и я, по широкой цементной дорожке, отделявшей пляж от витрин магазинчиков, раскрашенных в немыслимые цвета. На асфальтированной площадке в центре пляжа шумно играли в баскетбол молодые мускулистые парни.
Чуть поодаль желающих поднять штангу вдохновлял широкоплечий мужчина с узкой талией и перекачанными ногами. У самого края песка – там, где на берег едва заметной зыбью набегали волны, – повизгивали детишки, резвившиеся в неглубокой, всего по щиколотку, белой пене прибоя. Нас окружали тяжелоатлеты, культуристы, прыгуны с трамплина и бегуны, причем все они: юноши, старики, мужчины средних лет с волосами, выгоревшими от бесконечного пребывания на солнце, женщины и дети, – все без исключения находились в движении, плавном и ни на секунду не прерывавшемся. Повсюду открывался один и тот же вид, и круглый год здесь был один, никогда не кончавшийся сезон. Здесь не существовало ни вчера, ни завтра, был только один день, растянутый до бесконечности. И только одно, настоящее время, в котором имело значение лишь то, что вы чувствовали и как выглядели. Похоже, Стэнли Рот был тут как дома.
Вдруг глянув в сторону, Рот пошел через дорожку. Резко остановившись посередине, придержал меня рукой. Мимо нас, точно пущенная вдоль берега ракета, пролетела на роликах девчонка-подросток. Низко пригнувшись, она ничего не различала, кроме музыки, бьющей по мозгам из наушников. Рот убрал руку. Сделав еще несколько шагов, мы оказались возле оштукатуренного и выкрашенного в темно-зеленый цвет строения. В небольшом квадратном окошке, прорезанном слева от входной двери, красовались розово-неоновый фламинго и пальма.
С уверенностью не раз бывавшего здесь человека Рот вошел внутрь. Секунду мои глаза привыкали к темноте, затем я увидел, что мы в небольшом баре или кафе. Напротив стойки у стены стояли четыре сдвинутых вместе столика, еще два располагались в углу. Бармен с всклокоченными седоватыми волосами и усталыми слезящимися глазами выглядел лет на шестьдесят, хотя ему с тем же успехом могло быть сорок. Одетый в сине-красную гавайскую рубашку, он равнодушно стоял за стойкой, засунув руки в карманы. Вид у него был такой, будто, стоя на перекрестке субботним вечером, он ждал хоть какого-нибудь происшествия. Нас он не замечал до тех пор, пока мы не сели, водрузив на стойку локти. Тогда бармен кивнул Стэнли Роту – так, как обычно приветствуют незнакомых людей, с которыми виделись достаточно часто, чтобы запомнить. Бармен не знал, кто такой Стэнли Рот. Впрочем, заглянув в его потухшие глаза, я засомневался, возымеет ли эффект имя Стэнли Рота, если произнести его вслух.
Мы заказали пиво, и бармен принес две бутылки. Я попросил стакан – в основном чтобы увидеть его реакцию. Кивнув, он повернулся, достал с полки один стакан и поставил его передо мной, даже не спросив Рота подать ли другой. Улыбаясь, Рот отпил из горлышка и вытер губы тыльной стороной ладони.
– Не найдется ли для нас парочка бургеров? – поинтересовался он.
Бармен неторопливо двинулся к закопченному до черноты грилю. Квадратные рукава гавайской рубахи болтались на худых руках.
– Таких гамбургеров, как здесь, вы не найдете в Беверли-Хиллз.
– Могу поспорить, – хмыкнул я.
Я заметил, что из-за столика у дальнего угла стойки за нами наблюдали две девушки лет двадцати или того меньше. Смеясь, они перешептывались с таким видом, словно одна предлагала сделать что-то, а вторая никак не хотела соглашаться. Наконец они почувствовали мой взгляд. Перестав болтать, девушки посмотрели на нас так, словно ждали знака внимания. Пытаясь справиться с улыбкой, я вылил в стакан остатки пива.
– Не хотите ли нас угостить?
Я поднял глаза. Одна из девушек уже стояла рядом. Но только я собрался отрицательно покрутить головой, как Рот неожиданно сказал:
– Конечно, почему нет? Что предложить вам и вашей очаровательной подруге?
Рот сделал заказ, и мы перебрались к ним за стол. Рот представил себя как Джо. Меня он назвал Стэном. Двигаясь в том же медленном темпе, бармен принес два гамбургера и выставил на стойку напитки для девушек. Наверное, достал их из холодильника: два запотевших стакана со льдом, пеной и сладким ароматом тропических фруктов.
– Вы откуда? – спросил Рот, чавкая гамбургером, как проголодавшийся подросток на первом свидании.
Ответы были туманными и двусмысленными, как будто то, откуда девчушки приехали и чем занимались в прошлом, никак не пересекалось с их нынешними обстоятельствами и тем, что они планировали на будущее.
– Средний Запад, – сказала одна.
– Восточное побережье, – ответила другая.
Рот замолчал, на несколько секунд увлекшись гамбургером.
– Чем занимаетесь? – вновь спросил он, внимательно посмотрев на одну, потом на другую девушку. Меня удивил его неподдельный интерес.
– Мы актрисы, – ответила та, что назвалась Шелли, очень приятная блондинка с бесстыдными глазами. Более активная в сравнении с подругой, она имела и чуть более резкие черты лица. Эта девушка первой отвечала на вопросы.
– Еще нет, – быстро поправила Вилма – спокойная шатенка с короткими волосами и загадочными темными глазами. Застенчиво улыбаясь, она словно извинялась за слова подруги.
Отложив гамбургер, Рот склонился над столом:
– Возможно, кто-то из вас станет второй Мэри Маргарет Флендерс.
Он произнес эти слова совершенно спокойно, без эмоций – как старший и умудренный опытом человек, решивший вдохновить более молодого, только вступавшего в жизнь. Не могу описать, насколько шокирующе прозвучало имя его погибшей жены, сказанное походя, без всякого личного отношения. Он мог назвать имена Греты Гарбо и Элизабет Тейлор либо взять любое из дюжины имен знаменитых киноактрис. Однако через секунду я понял, что никакое другое имя не возымело бы такого действия на двух сидевших перед нами девушек. Мгновенно исчезли все их претензии на житейскую искушенность. Перед нами были две обычные, обожающие кинозвезду девчонки.
