Франк Хеллер - Доктор Z
— И это все?
— Да. Но я не успокоюсь до тех пор, пока не узнаю, что это означает. Я снабдил мой несгораемый шкаф особыми патентованными замками и электрической сигнализацией, и тем не менее я продолжаю видеть все тот же сон, господин доктор. Раз за разом, можно с ума сойти! Я прочел в газетах, что вы растолковываете сны, и вот я пришел к вам узнать, что означает мой сон.
Господин Хейвелинк отер лоб шелковым платком и умоляюще посмотрел на ученого. Доктор Циммертюр, отвечая ему, отбивал каждую фразу коротким движением ножа для разрезания бумаги.
— Растолковываю сны? Да, я делаю это или, по крайней мере, пытаюсь делать… между прочим. Я стараюсь выяснить, отчего происходят сны, каково их значение и каким образом можно спастись от неприятных, беспокоящих снов. Словом, я психоаналитик. Понимаете?
— Да. Это вот мне и нужно.
— Сон, — продолжал доктор, — есть осязаемый результат нашего затаенного желания. Того, что мы пожелали в бодрствующем состоянии и не достигли или не решились сделать, и это снова возвращается к нам, когда мы спим, в форме снов. И желание не должно быть непременно положительного свойства, оно может быть отрицательным, — например, стремление избежать чего-нибудь, страх, что нечто произойдет. Я делаю это предисловие, чтобы вы поняли меня, когда я попробую объяснить ваш сон.
— Понимаю, понимаю! Начинайте, господин доктор.
— Прекрасно! Попробуем проанализировать ваш сон. Для того чтобы это удалось, вы прежде всего должны дать мне одно обещание: вы должны честно, так добросовестно, как только можете, отвечать на те вопросы, которые я буду задавать вам. Обещаете?
Антиквар кинул быстрый взгляд на дверь.
— Само собой разумеется, — сказал доктор, — что ни одно слово, сказанное в этой комнате, не выйдет за пределы ее. Начнем?
Господин Хейвелинк заморгал, точно человек, который должен броситься в холодную воду, но пробормотал невнятно:
— Да.
— Прекрасно! Прежде всего вы должны выключить всякую сознательную работу мысли из вашего мозга. Приведите себя в такое состояние, какое у вас бывает, когда вам хочется спать. Конечно, сознание ваше вследствие этого не прекратит своей работы, но вы должны направлять его исключительно на те мысли, которые будут возникать в вашем подсознании. Поняли?
Господин Хейвелинк задумался, и брови его завязались петлей над самой переносицей.
— Да.
— Прекрасно! Теперь я назову вам одно слово, и вы должны поделиться со мной всеми мыслями, появляющимися в вашем сознании в связи с этим словом. Поняли? Всеми!
Пациент опять кинул быстрый взгляд на дверь, но в третий раз кивнул головой и выпрямился на стуле.
— Да.
— Прекрасно! Теперь я произношу слово: «предложение». Какие мысли вызывает оно у вас?
Господин Хейвелинк смотрел перед собой в пространство, точно на невидимый стеклянный шар.
— Никаких.
— Не бойтесь, если мысли будут незначительны. Итак, о чем вы подумали, когда я произнес слово «предложение»?
— Ни о чем.
— Не бойтесь, если мысль покажется вам смешной или даже отвратительной. Говорите!
— Мне нечего сказать.
Доктор Циммертюр пожал плечами.
— Гм! А слово «спрос»? Не вызывает ли оно каких-нибудь мыслей по ассоциации… каких-нибудь невольных мыслей?
Господин Хейвелинк напоминал знаменитую роденовскую статую «Мыслитель».
— Да.
— Какие же? О чем вы прежде всего подумали, когда я произнес слово «спрос»?
— Об одном телефонном разговоре.
— Что это был за разговор? Следуйте за мыслью, не форсируя ее.
— Разговор с покупателем.
— Что он сказал?
— Я… я не помню.
— Не бойтесь говорить начистоту. Если бы вы знали, чего только мне не приходилось выслушивать в этой комнате! Смотрите на меня как на исповедника или, еще лучше, как на врача. Вспомните! Покупатель был недоволен чем-нибудь?
— Не думаю.
— Вы должны понять, что я не в силах помочь вам, если вы не захотите помочь мне.
Господин Хейвелинк вскочил.
— Я пришел сюда не для того, чтобы выслушивать дерзкие вопросы! Я пришел узнать, что означает мой сон! Меня собираются ограбить? Отвечайте! Собираются меня ограбить, что ли? Вот что мне нужно знать!
Доктор Циммертюр улыбнулся.
— Милостивый государь, вы не фараон, а я не Иосиф, обладающий даром пророчества. Я пытаюсь чисто научными методами объяснить, почему пациента мучают определенные мысли, почему ему снятся определенные сны, и таким образом мне удается иногда спасти его от навязчивой мысли или сна. Но будущего я не предсказываю.
Господин Хейвелинк насмешливо посмотрел на него.
— Вот как? Не предсказываете? Но сны-то вы объясняете? Как же вы объясните мой сон, осмелюсь спросить?
— Хотите выслушать мое объяснение?
— Да.
— Мое объяснение, — сухо начал доктор, — заключается в следующем. Не отдавая себе в этом отчета, вы подхватили несколько выражений и понятий из области политической экономии. Одно из основных понятий — как раз то самое, которое говорит о предложении и спросе. Если предложение какого-нибудь товара велико, а спрос мал, товар бывает дешев; если спрос велик, а предложение мало, то товар дорожает. В один прекрасный день вы продаете покупателю какую-нибудь антикварную вещь. Через некоторое время покупатель делает открытие, что спрос на эту вещь не соответствует предложению — иными словами, что он заплатил цену оригинала за копию. Он звонит вам по телефону и высказывает свое мнение. Этот телефонный разговор в форме сна… Выражаясь по-старинному, тут можно было бы сослаться на нечистую совесть…
— Довольно! — закричал антиквар, пылая обидой. — Сколько стоит консультация? Я предполагаю, что она не бесплатная!
Доктор указал на кусочек картона с обозначением цен.
— Тридцать гульденов? Покорно благодарю! Тридцать гульденов за недопустимые намеки… тридцать гульденов за объяснение, которое… Никогда не слыхал ничего подобного! Я честный купец, и я…
Он порылся в бумажнике, заплатил и исчез.
На этот раз он совсем забыл затворить за собой дверь. Доктор Циммертюр опять показал свой бледный профиль в дверях приемной:
— Следующий!
2
В тот же вечер в антикварную лавку на Пийльстег зашел пожилой, приличного вида господин. Старинного устройства звонок нарушил тишину лавки, и владелец ее с совершенно обезумевшим взглядом опрометью выбежал из задней комнаты. По его туалету было видно, что он только что отдыхал после обеда. Покупатель был настолько воспитан, что не обратил внимания на его внешность. Он начал осматривать витрины и через несколько минут нашел, что время для начала разговора назрело.
