Дьердь Сита - Зарубежный детектив
— Посмотри на фотографии! — воскликнул Перлонжур.
На одной из них авиатор стоял возле своего аэроплана, на другой он был изображен до пояса.
— Да, — молвил Сантер, — сомнений нет, это Тиньоль.
— Он взял другое имя… Наверное, чтобы сделать нам сюрприз…
— Чтобы ошарашить нас! О, это на него похоже!.. Но… Жан, может, он уже прилетел.
— Нет-нет! Давай возьмем такси… Нам надо встретить его на аэродроме, устроить ему праздник.
И тут Перлонжур с Сантером переглянулись. Им пришла в голову одна и та же мысль, одни и те же образы возникли перед глазами: Намот, упавший в море с палубы «Аквитании», Жернико, сраженный пулей, Грибб, пронзенный кинжалом.
— Жан, надо предупредить Воробейчика… Кто знает, а что, если…
— Ты прав. Поезжай. А я ему позвоню.
— Давай скорее. Я тебя подожду.
— Нет, старик. Хватай первое попавшееся такси. Зачем нам обоим опаздывать… Тиньоль наверняка очень огорчится, если не увидит никого из своих друзей… Без десяти четыре. А он должен прилететь в четыре. Тебе нельзя терять ни минуты…
— Венсу тоже! — крикнул Сантер, пускаясь в путь.
— Венсу тоже… Я его потороплю.
Глава XVI
С неумолимой беспощадностью
Месье Венс взглянул на часы.
— Четыре часа, — сказал он своим спутникам. — На аэродроме мы будем в четверть.
Дворец правосудия остался позади. Автобус устремился к летному полю, непрерывно подавая сигналы. Он походил на мчащуюся с лаем собаку.
Перлонжуру не пришлось долго убеждать месье Венса, что его присутствие там необходимо. Жернико и Грибб были убиты через несколько часов после возвращения… а Намот во время своего возвращения. За Тиньолем следовало установить неусыпнее наблюдение, чтобы не пополнять зловещий список.
Воробейчик внезапно поднял голову. И все двенадцать сопровождавших его инспекторов и полицейских, все, как один, сделали то же самое…
С каждой минутой рев мотора становился все громче.
— Это он! — воскликнул месье Венс.
И тут как раз в небе появилась огромная птица. Она летела довольно низко, и на белом стрингере полицейские смогли прочитать выведенное узкими и длинными синими буквами название: «The Pilgrim».[17]
Месье Венс наклонился к шоферу.
— Скорее! Он будет там раньше нас.
Тем временем «Пилигрим» очутился над летным полем и под неистовые приветственные крики толпы, сбежавшейся со всех концов города и с трудом сдерживаемой полицейским кордоном, стремительно приближался к земле…
Едва прорезиненные колеса опустились на бетонированную площадку, как публика, прорвав заграждения, устремилась, размахивая шляпами и тростями, к аэроплану, который все еще никак не мог остановиться.
В этот самый момент автобус с Воробейчиком и его людьми подкатил к входу на аэродром, и сразу вслед за ним — такси, из которого вышел Сантер.
— Садитесь к нам! — крикнул ему месье Венс.
Однако дежурный получил строгое предписание: не пропускать на летное поле никаких машин без официального пропуска. Воробейчик в отчаянии наклонился к шоферу:
— Жмите!
И автобус, рванув с места, ринулся на поле, чуть не раздавив дежурного.
Как только авиатор Юбер Ардсон, он же Юбер Тиньоль, и его спутник Теодор Бат спустились с аэроплана, на котором они во второй раз после Линдберга[18] преодолели Атлантику, их подхватила обезумевшая толпа, и оба очутились верхом на чьих-то могучих плечах: началось их триумфальное шествие.
Юбер Тиньоль был худым и высоким. Лицо костлявое, острые скулы, выпуклый лоб, волосы редкие. Устало улыбаясь в ответ на восторженный гул бушевавшей толпы, он порылся в карманах комбинезона и, вытащив смятую пачку сигарет и коробку спичек, с жадностью закурил, делая торопливые, короткие затяжки. Затем огляделся вокруг, в нетерпении пытаясь отыскать средь колышущегося моря голов лица своих друзей.
Но на пути Сантера и месье Венса в эту минуту встали новые затруднения. Им пришлось выйти из зажатой толпой машины, энергично работая локтями, они старались пробиться сквозь ряды зевак. Воробейчик приказал своим людям не спускать с авиатора глаз и всеми способами попробовать приблизиться к нему. Взглядом он искал Сантера, минуту назад находившегося рядом с ним, а теперь вдруг исчезнувшего.
Юбер Тиньоль — его недавний подвиг снова подтвердил это — не привык бездействовать. Ему надоело с триумфом восседать на чужих плечах, хотя любой другой на его месте только-только вошел бы во вкус. Наклонившись к мужчине, который нес его, он весьма любезно попросил того опустить его на землю. Мужчина расхохотался и еще крепче сжал ноги героя. Тогда тот без долгих разговоров начал бесноваться, как сущий дьявол, противясь всеми силами принуждению, и через пять минут на радость своим обожателям добился своего, вырвавшись на волю.
Очутившись на земле, Тиньоль, он же Ардсон, почувствовал легкое головокружение и вынужден был прислониться к подставленному кем-то плечу. Затем, сделав несколько прыжков, чтобы размять ноги, он, прежде чем кто-либо успел разгадать его намерения, врезался головой в самую гущу своих поклонников и помчался к безлюдной части летного поля.
Огорчившись тем, что не увидел друзей, он почувствовал неодолимое желание обрести свободу движений и без промедления бежать к ним. Он сам виноват в том, что они не пришли встречать его. Напрасно он, желая поразить их, взял псевдоним. Никто из них, верно, не видел его фотографии, не узнал в Ардсоне Тиньоля.
Побег авиатора заметили многие, и если поклонники отказались от мысли преследовать его, то совсем иначе настроены были месье Венс, инспектора, которым надлежало охранять Ардсона, и некий персонаж высокого роста в черной фетровой шляпе с широкими полями, державшийся несколько поодаль и торопливо бросившийся к запасному выходу, куда направлялся Тиньоль.
— Так и есть! — решил месье Венс, припускаясь бегом. — Он сбежит от нас!
И принялся громко кричать:
— Ардсон!.. Тиньоль!..
Однако расстояние помешало авиатору услыхать свое имя. За спиной он улавливал лишь неясный гул — новый взрыв приветствий, подумалось ему, или ропот толпы, выражавшей недовольство тем, что жертва ускользает… Но это только подстегнуло его.
Через несколько минут он уже добрался до запасного выхода с летного поля. Ступив на узенькую разбитую дорожку, которая после двух-трех внезапных поворотов соединялась с шоссе, Тиньоль издал радостный клич. Он увидел автомобиль, который медленно приближался, подскакивая на ухабах.
