Джорджетта Хейер - Предательский кинжал
— Все это прекрасно, но не понимаю, как это вам поможет.
— Кто знает? — сказал Хемингей, снимая портсигар с подставки и рассматривая его любящим взором.
— Что вы собираетесь с ним делать? — спросил Колволл.
— Вернуть его Стивену, — невозмутимо ответил Хемингей.
— Вернуть?
— Да. И посмотреть на результаты.
— Каких результатов вы ждете? — спросил Колволл растерянно.
— Не имею ни малейшего представления, но надеюсь, они будут обнадеживающими, потому что это дело начинает действовать мне на нервы.
— Да, но я не понимаю…
— До сих пор, — прервал его Хемингей, — всем было ясно, что фаворитом на этих скачках является молодой Хериард. Настоящего убийцу такое положение дел в высшей степени устраивало, оно не требовало никаких дополнительных усилий с его стороны. Ему надо было только затаиться и держаться естественно. Теперь я хочу, чтобы стало известно, что я уже не подозреваю Стивена. Первый ход сделан. И если я что-нибудь понимаю в том, как устроены мозги у убийц, то я должен увидеть интересную реакцию.
Глава 14
Сержант Вер вернулся от Галлоувея и с унылым видом сказал своему шефу, что все обстоит так, как они и предполагали. Галлоувей взял ключ с собой, он даже сейчас висит на крюке на кухне.
— Так что не похоже, чтобы наш парень пролез через окно, — сказал он. — Думаю, что и вы не обнаружили ничего новенького, сэр?
Когда он узнал, что обнаружил инспектор, то заинтересовался, но был склонен согласиться с Колволлом, что помимо вычеркивания одного из подозреваемых, навряд ли это сильно поможет в чем-нибудь еще.
— Если вы меня спросите, сэр, я скажу, что человек, который все это сделал, не того сорта, чтобы терять голову, — сказал сержант.
— Я тебя не спрашиваю, но ты волен иметь собственное мнение, — ядовито заметил Хемингей. — У меня уже есть доказательство того, что он может сделать глупость. А теперь мы посмотрим, не может ли он немного струсить. До сих пор все было так, как хотел он, теперь будет так, как хочу я, посмотрим, насколько ему это понравится.
— Вы снова собираетесь туда сегодня вечером, сэр?
— Нет, — сказал Хемингей. — Не собираюсь. Самое время немного подумать в тишине, и пусть эта компания в особняке погадает, что у меня на уме. Ничто так не расшатывает нервы, как ожидание.
Сержант усмехнулся.
— Вы, конечно, и не вспомните в этой тишине об индейке, которая жарится в "Голубой собаке", шеф? — осмелился произнести он.
— Если я еще услышу от тебя разговоры вне субординации, — сурово сказал Хемингей, — я найду тебе работу в особняке, она задержит тебя там до полуночи. Думаю я вовсе не об индейке.
— Прошу прощения! — извинился сержант.
— Правильно делаешь. Я думаю о ветчине, — сказал Хемингей.
В соответствии с этим планом обитатели особняка были оставлены в покое, но не в мире. Мир не мог поселиться под одной крышей с миссис Дин. К тому времени, когда она заставила Джозефа, Мотисфонта, Ройдона и свою дочь играть в игры на бумаге, а Стивен, Паула и Матильда вынуждены были спастись бегством в бильярдную, дом наполнился атмосферой еще большего беспокойства.
Рождественский ужин с традиционными индейкой и пудингом с черносливом вдохновил Мод на замечание, в какое неудачное время убили Натаниеля, потому что, хотя и кажется бесчувственным наслаждаться рождественскими угощениями, но что же поделаешь, поскольку вот они, здесь, и только испортятся, если их не съесть. Она добавила, что в этом году лучше не зажигать свечи на пудинге, и Старри, одобряя такое решение, внес свою лепту в компанию самоограничения, убрав с пудинга побег остролиста.
Все разошлись рано, но на следующее утро никто не выглядел так, как если бы долгий ночной отдых пошел ему на пользу. Мотисфонт несколько раз произнес, что он не понимает, почему медлит полиция. Этим замечанием, как посчитали все, он хотел сказать, что Стивен давно должен бы сидеть в местной тюрьме. Валерия призналась, что почти не смыкала глаз, всю ночь ее преследовали кошмары. Ройдон был бледен и громко поинтересовался, когда полиция позволит им разъехаться по домам.
Завтрак не подавали до девяти часов, и прежде чем все принялись за мармелад с хлебом, в манере древнегреческого хора вошел Старри и объявил о прибытии рока в лице инспектора Хемингея.
— Инспектор, — с удовольствием сказал он, — хотел бы поговорить с мистером Стивеном.
У Матильды внезапно пересохло в горле и неприятно одеревенели мускулы шеи. Джозеф резко глотнул воздуха.
— Он мог бы дать мне закончить завтрак, — сказал Стивен, откладывая салфетку. — Где он?
— Я проводил инспектора в библиотеку, сэр.
— Хорошо, — сказал Стивен и встал.
Паула резко отодвинула стул и поднялась одним из своих порывистых, стремительных движений.
— Я пойду с тобой! — резко сказала она.
— Продолжай завтрак, ты мне не нужна, — возразил Стивен.
— Мне плевать на то, что тебе нужно! — воскликнула она. — Я твоя сестра!
Он взял ее за плечи и посадил обратно на стул.
— Вот так и сиди! — грубо сказал он. — Ты должна держаться подальше от этого!
— У него не больше причин подозревать тебя, чем меня! Дядя обвинил меня, а не тебя, что я хочу убить его!
— Закрой рот, — сказал Стивен. — Ты неплохая малышка, только безголовая. — Его насмешливый взгляд обежал остальных гостей, отметил потерянное выражение лица Джозефа, напряженную бледность Матильды, плохо скрытое удовлетворение в глазах Мотисфонта, облегчение Ройдона. Он коротко рассмеялся и вышел.
Когда Стивен вошел в комнату, инспектор смотрел в окно, он повернулся при звуке открывающейся двери и сказал:
— Доброе утро, сэр. Похоже, значительно потеплело.
Стивен с удивлением взглянул на него.
— Как это верно! — сказал он. — Может, не будем ходить вокруг да около?
— Как хотите, сэр, — ответил Хемингей. — Я приехал, чтобы вернуть вам ваш портсигар.
Произнося эти слова, он вынул портсигар и с удовлетворением отметил, что ему удалось поразить этого резкого молодого человека.
— Что за черт! — бросил Стивен, переводя взгляд с портсигара на инспектора. — В какую идиотскую игру вы играете?
— О, я не играю ни в какие игры! — ответил Хемингей.
Стивен взял портсигар, он стоял и держал его.
— Мне казалось, что это наиболее ценная ваша улика?
— Мне тоже так казалось, — согласился Хемингей. — Не стыжусь признаться, что я с большим разочарованием от нее отказался. Но что поделаешь! Жизнь следователя — одно сплошное разочарование.
Стивен не мог сдержать улыбки.
