Дороти Ли Сэйерс - Престолы, Господства
Женитьба, хоть когда, была не в моде?
Сэмюэль Батлер [176]
— Харриет, кое-что произошло. — Питер вошёл в библиотеку, где Харриет с усердием школяра изучала отчёты по вскрытию трупов.
Она услышала в голосе Питера нотку, которая заставила её захлопнуть блокнот, встать из-за стола и подойти к нему.
— Бантер предупредил об уходе.
— О, Питер, нет! Почему? Это из-за меня?
— Почему ты так думаешь?
— Ну, очевидно, что ему стало труднее, когда его хозяин женился. Хелен даже предложила, чтобы я его уволила — я рассказывала? Но мне казалось, что мы с ним нашли понимание. Мне ненавистна сама мысль, что я…
— Ну, это связано с тобой, но не так, как ты думаешь. Причиной стало наше счастье. Теперь Бантер сам хочет жениться.
— О, но ведь это хорошая новость! Замечательная! — воскликнула Харриет.
— Да, конечно. Совершенно верно. Скотски эгоистично с моей стороны не радоваться, но Боже мой, Харриет, это удар! Даже хуже: он был моей страховкой, если угодно, против того, чтобы заставлять страдать тебя, если мои нервы снова пойдут вразнос. Я знал, что Бантер всегда готов принять на себя главный удар, а ты можешь переждать в стороне, пока всё не кончится. А теперь не знаю…
— Я готова принять главный удар, — сказала Харриет. — В радости и в печали, Питер, в болезни или в здравии, — разве не помнишь?
— Отлично помню, но лучше бы у тебя было поменьше печалей и болезней, которые надо преодолевать.
— Но Питер, разве Бантеру обязательно уходить от нас, если он женится? Разве джентльмен для джентльмена — своего рода духовенство, дающее обет безбрачия? Ведь есть женатые слуги… Или он просто хочет уйти?
— Нет, не хочет. Он оказал мне честь тем, что страдает так же, как и я. Но всё равно, не вижу выхода. Работа Бантера действительно предполагает, что он постоянно находится под одной крышей со мной.
— Что обычно происходит, когда слуга женится? — спросила Харриет.
— Ну, они обычно женятся на ком-то из слуг. Тогда либо они увольняются и переходят в дом, где требуется семейная пара — повариха и садовник, например, — или один из них устраивается на работу и содержит обоих.
— Разве мы не можем это устроить?
— Бантер собирается женится не на слуге. Молодая женщина, кажется, фотограф. Но нельзя же устроить её жить здесь в качестве своего рода постоянного гостя дома.
— Ага, — сказала Харриет. — Думаю, что встречала её. А что говорит она?
— Фактически Бантер её ещё не спрашивал. Я имею в виду, не делал формального предложения. Сначала поговорил со мной.
— Питер, это возмутительно!
— Да? Возможно. Правда, Харриет, я настолько сбит с толку, что не знаю, что и думать.
— Вы придерживаетесь довольно викторианских взглядов, милорд, — сказала Харриет. — Давай подождём и посмотрим, какой ответ получит Бантер, а я тем временем подумаю о каком-нибудь решении.
— Да, — сказал он. — Ты не против, если я немного поиграю? — Он подошёл к роялю и поднял крышку.
— Музыка обладает магической силой?
— А у меня сегодня вечером чрезвычайно встревоженная душа. [177]
— Какую страсть не может музыка разжечь иль успокоить? [178] Играй!
— Сегодня вечером Бантер сделал нам весьма странный комплимент, — сказал Питер, чуть изменившимся голосом. — Он сказал, что раньше не мог и предположить, что можно сочетать физическую страсть и дружбу.
И прежде, чем Харриет успела ответить, он уселся за клавиши и погрузился в сложную и замысловатую фугу.
Отчёт мисс Джульетты Манго лорду Уимзи:
Четверг, 19 марта
События развиваются очень интересно. Прежде, чем я позвонила, как собиралась, за инструкциями Вашей светлости, Роуз Чантер пришла ко мне вместе с Мэри Моулс. Эти две девушки решили посоветоваться со мной по поводу того, что им теперь делать, — как с человеком, который лучше знает жизнь и который не расскажет миссис Чантер или каким-то другим способом не раскроет ей секрет Роуз. Они обе, как Вы можете предположить, милорд, глубоко взволнованы ситуацией, в которую попали, а Мэри просто подавлена. Она понимает, конечно, что является последним человеком, который видел миссис Харвелл живой, и боится, что её обвинят в обмане и замалчивании информации. С другой стороны, понятно, что она полностью находится под влиянием Роуз, которой поклялась хранить тайну, и Роуз заставляет её держать слово.
Вот что рассказала Мэри про фатальный вечер. Она пришла в «Розовый коттедж» и представилась миссис Харвелл. Она очень нервничала и была почти уверена, что её отправят восвояси. Она сказала миссис Харвелл, что пришла сделать то, что должна делать Роуз, поскольку Роуз нездорова. Миссис Харвелл казалась очень нервной. Она велела быстро накрывать на стол, хотя было лишь пять часов. Она велела Мэри сервировать стол, а сама распаковывала корзину.
Затем миссис Харвелл рассердилась на Мэри, потому что та действовала неправильно. Миссис Харвелл обозвала её дурочкой. Я так понимаю, что Мэри никогда не видела, как сервировать настоящий стол, не знала, как свернуть салфетки или в какой последовательности выкладывать ножи и вилки, и тому подобное. Но когда миссис Харвелл поняла, что девочка действительно не знает, что от неё требуется, и увидела, как та огорчена, она велела Мэри не расстраиваться и показала ей в точности, что нужно, — в результате они накрыли стол вместе. Это было так красиво, сказала Мэри.
Но затем стала понятна необходимость спешки. Миссис Харвелл дала Мэри записку и деньги на проезд в поезде и попросила, чтобы та немедленно отвезла её в Лондон по указанному адресу. Она сказала, что не сумела связаться сама из-за неработающего телефона. Она сказала, что пробовала звонить весь день, но, если Мэри отправится прямо сейчас и попадёт на поезд в пять тридцать, то успеет вовремя. Мэри очень испугалась. Она не могла поехать в Лондон, не опоздав вернуться домой ко времени, когда её ждала мать — та считала, что девочка пьёт чай у подруги. Другая проблема заключалась в том, что она никогда не была в Лондоне за исключением одного случая, когда в шестилетнем возрасте посетила зоопарк вместе со своим дядей (подарок на день рождения), и она не представляла, как найти в Лондоне какой-нибудь дом.
С другой стороны, она боялась вновь рассердить миссис Харвелл, поэтому взяла записку, ушла из бунгало и принялась искать Роуз, чтобы отдать ей записку и деньги на дорогу и попросить самой съездить в Лондон.
Оказалось, что Роуз не доверилась полностью никому, даже Мэри, потому что Мэри не знала, что Роуз находится в доме Рональда, и бегала по деревне, проверяя все места, где та могла быть. Когда, наконец, она перехватила Роуз и Рона, идущих домой после вечера любви, было почти восемь часов — слишком поздно, чтобы доставить приглашение на ужин. Роуз велела Мэри идти домой. «А что делать с запиской?» — спросила Мэри. «Выбрось, избавься от неё», — велела Роуз.
