Гастон Леру - Призрак оперы
Стены камеры пыток не давали жертве возможности ухватиться за что-либо, там не было точки опоры. Стены, не считая прочного материала декоративного объекта, были покрыты зеркалами, причем такими толстыми, что им нечего было бояться ярости бедняги, которого бросали в комнату босым и с пустыми руками.
Никакой мебели. Потолок был светлый. Простая система электрического отопления, примененная впервые, позволяла регулировать температуру стен (и тем самым температуру воздуха) в комнате по своему желанию.
Я так подробно описал конструктивные особенности этого необычного изобретения, которое создавало сверхъестественную иллюзию экваториального леса под палящим полуденным солнцем, чтобы никто не мог бросить тень сомнения на мое настоящее умственное состояние или сказать: «Этот человек сошел с ума», «Этот человек лжет» или «Этот человек принимает нас за дураков».
Если бы я просто написал: «Оказавшись в подвале, мы попали в экваториальный лес под палящее полуденное солнце», я добился бы глупого эффекта неожиданности, но я не стремлюсь к каким-либо эффектам: моя цель при написании этих строк состоит в том, чтобы точно передать, что случилось с виконтом Раулем де Шаньи и мной в ходе ужасного происшествия, которое некоторое время было в центре внимания французского правосудия.
Теперь я возобновляю свое повествование там, где прервал его.
Когда потолок и лес вокруг нас осветились, Рауль был ошеломлен. Появление этого непроницаемого леса, бесчисленные стволы и ветви которого, казалось, протянулись бесконечно во всех направлениях, погрузило его в ужасное оцепенение. Он обхватил руками лоб, словно пытаясь прогнать кошмарное видение, вид у него был такой, будто он только что проснулся и с трудом возвращается к реальности. На мгновение он даже перестал слушать, что происходит за стеной.
Меня, как я уже сказал, появление леса нисколько не удивило, и я слушал за двоих. В конце концов мое внимание привлекла не картина леса, на которой мой разум не концентрировался, а зеркала, производившие этот эффект. Зеркала были поцарапаны в некоторых местах, имели трещины. Ведь кто-то смог сделать эти царапины, похожие на звездочки. Это доказывало, что камера пыток уже использовалась до того, как мы попали в нее.
Какой-то бедняга, видимо, не босой и не с пустыми руками, как осужденные «розовых часов» Мазендерана, вероятно, в плену этой «смертельной иллюзии» в бешенстве бросился на зеркала, которые продолжали отражать его нападение, несмотря на нанесенные им легкие «ранения». И ветка дерева, на которой бедняга закончил свои мучения, была поставлена таким образом, что перед смертью он имел последнее утешение в том, что видел множество повешенных людей, конвульсивно дергающихся вместе с ним.
Да, Жозеф Бюке побывал там!
Умрем ли мы так же, как умер он? Я так не думал, потому что знал: у нас есть еще несколько часов, которые я мог провести с большей пользой, чем Жозеф Бюке. Мне были досконально известны большинство трюков Эрика, и сейчас пришло самое подходящее время использовать это знание.
Мне пришлось отказаться от мысли возвращаться обратно через проход, который привел нас в эту проклятую комнату, или сдвинуть внутренний камень, который закрывал проход. Причина проста: мы не могли сделать это. Мы спрыгнули в камеру пыток со слишком большой высоты: мебели здесь никакой не было, ветка железного дерева была бесполезна для нас, и мы ничего не добились бы, если бы один встал на плечи другого.
Оставался только один выход: дверь, которая открывалась в спальню, где находились Эрик и Кристина. И хотя с той стороны это была самая обычная дверь, нам она была абсолютно невидима. Поэтому нам предстояло открыть ее, даже не зная, где она, что было необычной задачей.
Поняв, что надежды на помощь Кристины больше нет, я решил безотлагательно начать поиски способа открыть дверь. Но вначале я должен был успокоить Рауля, который метался по комнате в иллюзорном прояснении как сумасшедший, издавая нечленораздельные крики. Обрывки разговора между Кристиной и монстром, которые он подслушал, несмотря на волнение, вызвали у него сильное раздражение. Если добавить к этому волшебный лес в жару, от которой потоки пота стекали с висков молодого человека, вы легко представите, как он был возбужден.
Несмотря на мои требования, он отбросил всякие предосторожности. Он бесцельно расхаживал взад и вперед, иногда спеша к несуществующему месту, думая, что вступает на линию, которая приведет его к горизонту, и затем, сделав несколько шагов, ударялся лбом об отражение иллюзорного леса. Затем он звал: «Кристина! Кристина!» размахивал своим пистолетом, во все легкие выкрикивал имя монстра, вызывая Ангела музыки на дуэль и отгораживая для этого барьеры в лесу.
Пытка начинала действовать на разум, не подготовленный к этому. Я пытался бороться, насколько это было возможно. Я заставлял бедного Рауля прикасаться к зеркалам, железному дереву и веткам на барабанах, я объяснял ему происходящее в соответствии с законами оптики, сказал, что мы не станем жертвой светящихся частиц, которые окружали нас, как обычные несведущие люди.
– Мы находимся в комнате, маленькой комнате вот что вы должны повторять. Мы выберемся из этой комнаты, когда найдем дверь, так давайте искать ее!
Я обещал ему, что, если он позволит мне действовать, не отвлекая своими выкриками и безумным хождением, я раскрою секрет двери в течение часа. Наконец Рауль лег на пол и сказал, что будет ждать, пока я не найду дверь в лесу, поскольку ничего лучшего ему не оставалось делать. И добавил, что с того места, где он лежит, открывается «прекрасный вид». Пытка действовала на него, несмотря на все мои разъяснения.
Забывая о лесе, я начал ощупывать все зеркальные панели, пытаясь найти место, на которое нужно было надавить, чтобы дверь повернулась в соответствии с придуманной Эриком системой вращающихся дверей и люков. Я знал: в некоторых случаях это было место на зеркале размером с горошину, позади которого находилась пружина. Я продолжал искать. Эрик был примерно такого же роста, как и я, поэтому я думал, что он не должен поместить пружину выше своего роста; это была только гипотеза, но в ней я видел свою единственную надежду. Я решил тщательно исследовать все шесть зеркальных панелей и пол.
Я старался не потерять ни единой минуты, потому что жара все больше и больше действовала на меня – мы буквально пеклись в этом горячем лесу.
Я работал таким образом полчаса и уже закончил осматривать три панели, когда вдруг услышал голос Рауля.
– Я задыхаюсь! – вскрикнул он. – Все эти зеркала отражают адскую жару! Скоро вы найдете вашу пружину? Если вам понадобится больше времени, мы здесь зажаримся!
