Эллери Квин - Трагедия Икс
— Вы кое-что упустили, мистер Лейн! — торжествующе воскликнул Тамм. — Конечно, вы правы в том, что Коллинз не мог сам бросить револьвер в реку. Но как насчет сообщника? Предположим, Коллинз убил де Витта, передал оружие сообщнику, велел ему бросить револьвер в реку через пять минут и сошел с поезда. Это было бы ловко придумано, мистер Лейн!
— Ну-ну, инспектор, не возбуждайтесь, — улыбнулся актер. — Пока что мы обсуждали юридические аспекты дела против Коллинза. Я не упустил возможность наличия сообщника. Но кто этот сообщник? Вы можете предъявить его суду? Что вы можете предложить присяжным, кроме теории? Нет, боюсь, что, учитывая новые доказательства, мистера Коллинза не могут осудить за убийство де Витта.
— Вы правы. — Тамм снова помрачнел. — Ни Бруно, ни я не имеем ни малейшего понятия о том, кем мог быть этот сообщник.
— Если он вообще существует, инспектор, — сухо сказал Лейн.
Группа поднялась с берега, и Тамм сел в автомобиль. Лейн последовал за ним, остальные заняли другую машину, и кортеж двинулся назад в Уихокен, везя черпательный аппарат в трейлере.
Тамм сидел, поглощенный своими мыслями, которые, судя по выражению лица, были весьма горькими. Друри Лейн расслабился, вытянув длинные ноги.
— Понимаете, инспектор, — продолжал он, — аргумент насчет сообщника слаб даже с психологической точки зрения.
Тамм издал стон.
— Давайте рассмотрим теорию, что Коллинз убил де Витта, передал оружие сообщнику и велел ему выбросить его в реку спустя пять минут после того, как Коллинз сойдет в Риджфилд-парке. Гипотеза основана исключительно на предположении, что Коллинз таким образом создавал себе железное алиби, — иными словами, что револьвер должны найти там, где поезд проезжал через пять минут после того, как Коллинз сошел с него и поехал в противоположном направлении.
Но у Коллинза не было бы никакого алиби, если бы револьвер не нашли в этом месте. Следовательно, если Коллинз спланировал ход событий, он должен был испытывать твердую уверенность, что револьвер найдут. Но мы обнаружили его в реке, где, если бы не милость Божья, он мог бы пролежать до второго пришествия. Как мы можем совместить теорию сфабрикованного алиби Коллинза с тем фактом, что были предприняты все возможные меры с целью помешать находке револьвера? Полагаю, вы скажете, — быстро добавил Лейн, хотя лицо Тамма не свидетельствовало о желании говорить, — что револьвер попал в воду случайно, что сообщник выбросил его из окна, надеясь, что оружие упадет возле железнодорожного полотна. Но если сообщник стремился к тому, чтобы револьвер нашли, с целью поддержать алиби Коллинза, стал бы он бросать его на расстоянии двадцати футов от поезда? Ведь мы обнаружили его в реке в двадцати футах от полотна. Нет, сообщник просто выбросил бы револьвер из окна туда, где его наверняка бы обнаружили — на рельсы или рядом с ними.
— Иными словами, — уныло произнес Тамм, — вы четко доказали, что преступник старался помешать находке оружия. Это действительно исключает Коллинза.
— То-то и оно, инспектор.
— Ну, — беспомощно вздохнул Тамм, — признаю себя побежденным. Каждый раз, когда мы с Бруно нацеливаемся на кого-то, думая, что он Икс, вы портите нам игру. Это уже становится привычкой. Теперь дело кажется мне еще более сложным, чем раньше.
— Напротив, — возразил мистер Друри Лейн, — мы уже приближаемся к концу.
Сцена 11
«ГАМЛЕТ»
Вторник, 13 октября, 10.30
Куоси стоял у телефона в своей мастерской в «Гамлете». Мистер Друри Лейн устроился в кресле неподалеку. За окнами сгущались тени, сквозь которые с трудом пробивалось солнце.
— Но, мистер Бруно, — говорил старый горбун своим скрипучим голосом, — так сказал мистер Лейн. Да, сэр… Да, сегодня в одиннадцать вечера вы должны встретиться здесь с мистером Лейном и привести с собой инспектора Тамма, а также нескольких полицейских… Минуту, пожалуйста. — Куоси прижал микрофон к костлявой груди. — Мистер Бруно хочет знать, должны ли полицейские быть в штатском и что все это означает, мистер Друри.
— Можете передать окружному прокурору, — отозвался Лейн, — что люди не должны быть в униформе и что нам предстоит маленькая экскурсия в Нью-Джерси. Скажите ему, что мы отправимся по западнобережной железной дороге в Уэст-Инглвуд с очень важной миссией, связанной с делом.
Куоси моргнул и повиновался.
* * *23.00
Инспектор Тамм — вероятно, благодаря более близкому знакомству с хозяином дома — единственный из группы полицейских, собравшихся этим вечером в библиотеке «Гамлета», кто чувствовал себя абсолютно свободно. Мистера Друри Лейна нигде не было видно, и окружной прокурор. Бруно с нетерпеливым возгласом опустился в старое кресло.
Толстая маленькая фигурка Фальстафа согнулась в поклоне.
— Ну? — осведомился Бруно.
— Мистер Лейн сожалеет, сэр, и просит вас несколько минут подождать.
Бруно кивнул без особого энтузиазма. Тамм усмехнулся про себя.
В ожидании посетители с любопытством осматривали просторную комнату. Три стены от пола до высокого потолка были заняты открытыми книжными полками, содержащими тысячи томов. К полкам были прикреплены стремянки. Вокруг комнаты тянулся изящный балкон, куда можно было подняться по железной спиральной лестнице. Круглый стол в углу, очевидно, предназначался для библиотекаря, хотя сейчас за ним никого не было. На четвертой стене находилось несколько странных предметов — Бруно встал и подошел к ним. В центре стены висела старинная застекленная карта, затейливая надпись в левом нижнем углу которой сообщала, что это карта мира, датированная 1501 годом. По бокам в стеклянных витринах красовались костюмы елизаветинских времен…
Все повернулись, когда дверь библиотеки внезапно открылась и сгорбленная фигура Куоси скользнула в комнату. Он остановился, придерживая дверь, на его сморщенном лице играла усмешка.
В дверной проем шагнул высокий широкоплечий мужчина с красным лицом и мощным подбородком. Его щеки слегка ввалились, а под глазами темнели мешки. На нем был грубый твидовый костюм. Он стоял держа руки в карманах пиджака и агрессивно глядя на посетителей.
Появление мужчины произвело моментальный и динамичный эффект. Окружной прокурор Бруно прирос к полу, моргая так быстро, как будто отгонял навязчивое видение. Но если Бруно был удивлен, то инспектор Тамм был поражен куда сильнее. Его каменный подбородок вздрагивал, как у ребенка; в глазах, обычно холодных и суровых, мелькал ужас; краска сбежала с лица.
