Джамьянг Норбу - Шерлок Холмс в Тибете
– Вы правы, Хари. Чем дальше, тем светлее. Нам следует удвоить меры предосторожности. Ведь чем светлее, тем лучше нас видно, а значит, тем мы беззащитнее.
Еще с полчаса мы украдкой продвигались вперед. Коридор постепенно стал таким широким, что походил скорее на огромный собор. Наконец стало ясно, почему в нем так светло. В сотнях футов над нами виднелся тяжелый потолок из чистого ледникового льда, через который пробивались далекие солнечные лучи, освещавшие пещеру, где мы теперь находились, бледным неземным светом.
Мы двинулись бочком вдоль левой стены этого громадного коридора, бросая боязливые взгляды на величественную и грозную природную аномалию, и мысль о миллионах тонн льда, столь ненадежно нависших над нашими головами, заставила меня окончательно разувериться в том, что мы приняли мудрое решение. Немного впереди я заметил довольно узкую щель в стене. Возможно, это была просто расселина, однако правильными очертаниями своими она больше напоминала специально проделанный вход. Быть может, за ней начинался боковой коридор, а может, она вела в какой-нибудь грот или пещеру.
Не доходя до нее, Шерлок Холмс остановился и, опустившись на одно колено, принялся пристально изучать заснеженный пол.
– Что-то тут не так. Характер следов меняется. Если раньше носки указывали вперед, то здесь они обращены друг к другу и следы образуют подобие круга. Наверняка они остановились здесь, чтобы посовещаться.
Между тем я подошел к боковому входу, дабы заглянуть внутрь. Однако стоило мне занести ногу, как мистер Холмс прокричал:
– Стойте, Хари, это ловушка!
Я инстинктивно отпрянул – и это спасло мне жизнь, поскольку из отверстия дважды выстрелили, и просвистевшие мимо пули чуть было меня не задели. Я прижался к стене как можно плотнее и попытался взять власть над своим дыханием и сердцебиением, с которыми творилось что-то невообразимое. Мистер Холмс прижался к стене рядом со мной.
– Мориарти и его люди совещались здесь, чтобы устроить для нас ловушку, – шепнул он. – Однако, кладя в мышеловку сыр, следует оставить место и для мыши. Вход слишком бросался в глаза, а следы только подтвердили мое предположение.
– Но теперь-то что делать? – спросил я. – Ведь нам не уйти от них подобру-поздорову.
– Не будем поддаваться столь мрачным предчувствиям, покуда наши возможности не исчерпаны до конца, – жестко ответил Холмс. – Прежде всего нужно выяснить, как в точности обстоят дела у противника. Хари, если вы пригнетесь пониже и несколько раз выстрелите в их направлении из-за угла, я попытаюсь быстро провести разведку. Готовы? Давайте!
Я трижды выстрелил из-за угла и вновь прижался к стене, как раз вовремя, чтобы укрыться от залпа ружейных выстрелов, которым в длинных пустынных переходах и пещерах еще долго вторило эхо. Холмс тоже успел прошмыгнуть обратно и вновь стоял, прижавшись спиной к стене, но в глазах его появилось загнанное выражение.
– Черт возьми! – горько воскликнул он. – Они неуязвимы.
– Что там творится, сэр? Я не успел разглядеть ровным счетом ничего.
– Двое солдат окопались за большими глыбами льда, и наши пули нисколько им не угрожают. С флангов их не обойти, а они при этом могут сколько угодно обстреливать пространство вокруг входа. В общем, мы в ловушке.
– Но ведь мы в любой момент можем отступить, сэр, – пылко возразил ему я, воздевая руки. Увы, с моей стороны было полнейшим безрассудством совершать столь страстные жесты под огнем. Должно быть, я ненароком высунул левую руку из-за угла. Тут же раздался резкий звук, и я внезапно ощутил жжение, как если бы к тыльной стороне моей ладони прижали раскаленную докрасна кочергу. Меня подстрелили. Боже мой! Я быстро отдернул раненую руку и попытался обхватить ее другой рукой, в которой держал револьвер. К несчастью, будучи разгорячен и растерян, я уронил оружие на пол. К еще большему несчастью, эта проклятая штуковина была на взводе и не замедлила выстрелить.
– Какого черта?! – в смятении отскочил назад мистер Холмс, когда пуля просвистела совсем рядом с его носом и устремилась ввысь.
Это досадное происшествие окончательно меня смутило, и я, низко склонив голову, принялся с величайшим интересом изучать свою рану. Однако, к моему смятению, мистер Холмс отреагировал на мой незначительный и совершенно непреднамеренный проступок весьма бурно и неожиданно. Он схватил меня за воротничок и грубо швырнул на бок. Приходя в себя после этого неуместного оскорбления, нанесенного моей чести и достоинству, я попытался усовестить его:
– Право, сэр, подобное поведение не к лицу английскому джентль…
Но в этот миг на то самое место, где я только что стоял, обрушилась огромнейшая неровная глыба льда, которая наверняка бы меня прикончила. Случайная пуля из моего пистолета угодила в ледяной потолок и отколола от него большой кусок. Значит, мистер Холмс это заметил и предпринял все возможное, чтобы спасти мою жизнь. Я принялся на все лады ругать себя за недоверие. И как я только мог хоть на миг усомниться в благородстве и отваге моего друга?
– Я… я… – От смущения мне никак не удавалось сказать, что я прошу у него прощения.
Но мистер Холмс только хмыкнул и потер руки.
– Ага, превосходно! Никогда не знаешь, чего от вас ожидать, Хари.
– Но… – начал я.
Он поднял руку:
– Хари, вы вновь в присущей лишь вам манере указали путь к решению, le mot de l’́enigme[97].
– Но…
– Как ваша рана, бабуджи? – заботливо поинтересовался лама Йонтен, прикасаясь к моей раненой руке. – Позвольте, я вам помогу.
На счастье, рана оказалась неглубокой. Кожа на тыльной стороне ладони ободралась, но кровь почти не текла. Лама Йонтен нанес на рану какой-то травяной бальзам и перевязал носовым платком.
– Итак, Хари, – продолжил Холмс, методично перезаряжая мой револьвер, – когда я подам сигнал, мы оба просунем в проем пистолеты и несколько раз выстрелим, но не в солдат, а в потолок, после чего тут же отступим обратно.
Он вернул мне револьвер. Я пристроился на коленях на полу рядом с входом, мистер Холмс навис надо мной и высоко поднял пистолет.
– Готовы? Начали!
Мы оба высунулись из-за угла и, сделав с полдюжины выстрелов, тут же вернулись в свое укрытие. Китайские солдаты ответили смертоносным залпом. Мы прижались спинами к холодной стене и, затаив дыхание, застыли в ожидании. Прошло всего несколько секунд, и мы услышали громоподобный грохот, а вслед за ним поднялась настоящая метель. Клубы снежной пыли заполонили все вокруг, и еще около минуты видимость была почти нулевой.
