Найо Марш - Старые девы в опасности
— О-ля-ля! — воскликнул он. — Да чтобы такое носить, нужно быть акробатом.
Ради удовольствия Терезы он прошелся взад и вперед, покачивая бедрами и делая непристойные жесты. Тереза от души веселилась, запихивая кулаки в рот, чтобы громко не расхохотаться.
— Ах, господи, — задыхаясь, повторяла она, — с ума сойти можно!
Аллейн с некоторым отчаянием взирал на них, соображая с чем он столкнулся: с детской безответственностью или с хваленой латинской жизнерадостностью. Он призвал их к порядку, и молодые люди сразу приняли серьезный и важный вид.
— Тереза, — сказал он, — возьмите свечу и идите вперед. Ступайте прямо по коридору, а потом вниз по лестнице до площадки, что расположена под библиотекой. Если увидите кого-нибудь, громко высморкайтесь.
— У тебя есть носовой платок, сокровище мое?
— Нет.
— Возьми мой, — сказал Рауль, протягивая ей сомнительной чистоты тряпку.
— Если кто-нибудь заговорит с вами и, возможно, спросит, почему вы до сих пор в замке, то скажите, что опоздали на автобус, потому что передавали сообщение от мисс Тейлор. При необходимости добавьте, что идете в ее комнату, чтобы кое-что доделать, о чем днем позабыли, а потом отправитесь на последний автобус. Если представится возможность, мы с Раулем спрячемся и переждем, пока путь не освободится. Если же такой возможности не будет, мы поведем себя так, как повели бы себя мистер Херрингтон и мисс Тейлор. Вы, Тереза, проводите Рауля до комнаты мисс Тейлор, откроете ему дверь и зайдете на секунду. Но только на секунду! А потом у меня для вас есть другое задание, — сказал Аллейн, ощущая себя второй раз за сутки жутким занудой вроде Просперо. Но Тереза в услужливости не уступала Ариэлю и лишь с веселой почтительностью взирала на Аллейна. — Вы найдете мистера Оберона и скажете ему, что мисс Тейлор вернулась и просит разрешения провести время до церемонии в уединении и медитации. Это очень важно.
— Ах, мсье, если бы он так не треножил мою душу!
— Тереза, если ты хоть чуть-чуть ценишь мое уважение… — начал Рауль.
— Да-да, мсье, — торопливо согласилась Тереза, — я решилась! Я сделаю это.
— Отлично. Передав сообщение, вернитесь и доложите мне. На этом ваши обязанности заканчиваются. Садитесь на последний автобус и поезжайте домой. Бог вознаградит вас. Да и я не забуду. Вам все понятно, Тереза?
Тереза повторила указания.
— Хорошо. Теперь вы, Рауль. Возможно, нам больше не представится случая поговорить. Делайте, как я сказал. Вы играете роль испуганной, но покорной чужой воле девушки, соблюдающей обет молчания. Я не могу вам сказать, что произойдет во время церемонии. Мне не удалось убедить мистера Херрингтона рассказать побольше. Старайтесь подражать действиям других. Если вас опознают, вмешаюсь я. Возможно, вам придется увидеть и услышать такое, что удивит и рассердит вас. Но как бы по-скотски ни вели себя эти люди, держите себя в руках. Вы слыхали об Авгиевых конюшнях?
— Нет, мсье.
— Они смердели, но их вычистили, и это назвали геройским подвигом… Итак, в комнате мисс Тейлор вы найдете черную рясу. Если она ничем не отличается от той, что сейчас на вас, нет смысла переодеваться. Не думаю, что надо влезать в ее туфли, но, если там приготовлена какая-нибудь другая одежда — перчатки, например, — обязательно наденьте. И вот еще что. В комнате мисс Тейлор могут быть сигареты. Не курите их. Если во время церемонии будут предложены сигареты, притворитесь, что курите. Вот так. — Аллейн выпятил губы, словно собираясь засвистеть, сунул сигарету между ними и с шумом втянул воздух. — В сигаретах будет наркотик, его вдыхают вместе с дымом. Прикройте большим пальцем конец сигареты и вы будете в безопасности. Вот и все. От вас очень многое зависит, Рауль. Немало девушек до мисс Тейлор гостило у мистера Оберона. Думаю, он относится к самой худшей категории негодяев. Господин комиссар и я будем вам многим обязаны.
Рауль внимательно слушал, покачиваясь на высоких каблуках и выглядывая из-под черного капюшона.
— Мсье инсиектор-аншеф, — сказал он, — в армии многому учишься, в том числе подчиняться командирам. В вас я признал командира и буду служить вам верой и правдой.
Аллейн был сильно смущен и немало растроган ответом Рауля.
— Спасибо, — сказал он. — Значит, мы оба постараемся сделать все, что в наших силах. Но не пора ли приниматься за дело? Тереза, ступайте как можно тише, пока кого-нибудь не встретите, а потом действуйте смело. Вперед!
— Мужайся, любимая. Мужайся и смекай.
Тереза одарила Рауля пылким взглядом, открыла дверь, оглядела коридор и, взяв свечу, вышла. Аллейн, опираясь на трость, последовал за ней. Рауль, постукивая каблуками и мелко семеня, замыкал шествие.
4В роквильской гостинице Трой рассеянно расставляла фигурки вокруг яслей и размышляла о неудачном исходе ее беседы с Джинни и Робином. В ее ушах звучал отчаянный голос Джинни: «Я не хочу, я не хочу, но я должна! Я дала клятву! Случится что-то ужасное, если я не вернусь!»
— На самом деле ты не веришь тому, что говоришь, — возразил Робин.
Тогда Джинни выкрикнула: «Ты тоже поклялся! И ты не захотел рассказывать. Если мы оба не верим, то почему тогда молчим?» Внезапно с безоглядностью ребенка она обняла Трой.
— Если бы вы могли помочь, — пробормотала она, — но вы не можете. Не можете!
И она выбежала из комнаты, словно напуганное животное. Робин, ковыляя, бросился за ней. У порога он обернулся.
— Все в порядке, — сказал он. — Миссис Аллейн, все в порядке. Она туда не вернется.
В гостиной, где они сидели за бокалами вина, лежала аккуратная стопка иллюстрированных журналов. Трой невольно взялась их перелистывать. Фотографии курортников и гонщиков сменяли друг друга под ее рассеянным взглядом. Платья от Диора и платья от Фат, принц Абу Хан во главе конной королевской процессии, новый балет в Мариинском… И вдруг: «Гости замка Серебряной Козы. Справа налево: хозяин замка мистер Оберон, мадемуазель Имоджин Тейлор, мистер Карбэри Гленд, доктор Баради, мистер Робин Херрингтон и достопочтенная Гризел Локк». Взгляд Трой замер, а потом впился в фотографию. Снимок, сделанный в саду на крыше, был достаточно четким. Трой узнала всех, за исключением Гризел Локк.
С фотографии глядела невысокая, худая женщина. Трой была уверена, что никогда прежде не встречала ее.
Робин вел машину по ухабистой гористой дороге. Сидевшая рядом Джинни лихорадочно теребила его:
— Ты уверен, что это кратчайшей путь? Уже без четверти восемь! Робин, ты уверен?
«Бак был полон на три четверти, — подумал Робин. — Долго еще будет выливаться бензин?»
