По ту сторону занавеса - Биггерс Эрл Дерр
– Да вы романтик! Вот уж не думала!
– А потому что вы никогда не давали мне возможности предстать перед вами в истинном свете. И вообще, вы, мисс, о человеке не думаете, все ваши мысли – об уголовных и прочих кодексах. Восемь месяцев путешествия по знаменитой караванной тропе всех времен и народов, ночи под серебристыми звездами, рассветы в густом тумане пустыни. А потом снег, метели, бураны! Мужчина и женщина вдвоем…
– И несчастный супруг, без устали перетряхивающий всю Индию…
– Да, можно сказать, о Дюране они забыли. Но ведь они любили друг друга! Знаете, я нутром чувствую – в уголовном расследовании мы невзначай наткнулись на большую любовь, такую, о которой слагаются легенды. Великий роман! А вы…
– А мне хотелось бы знать…
– Чего вам хотелось бы знать, Джун? – Имя девушки вырвалось нечаянно, но, кажется, никто из них двоих этого не заметил.
– Мне хотелось бы знать, – медленно продолжала мисс Морроу, – правда ли это? А если так, то в какой степени приблизит к загадке, над разгадкой которой мы безуспешно бьемся. Ведь как бы оно там ни было, для нас остается неизвестным главное – кто убил сэра Фредерика. Ведь у капитана Флэннери нет буквально не только доказательств, но и даже никаких улик на подтверждение своей гипотезы относительно Битэма.
– Да забудьте вы хоть ненадолго о своих профессиональных проблемах! – взмолился Барри Кирк. – Давайте поговорим о чем-нибудь приятном. Ну вот, например, представим, что это не просто пустая улочка нашего города, а знаменитый верблюжий тракт, ведущий в Тегеран. Старинный путь торговцев шелком, везут этот шелк из Китая в Персию… Вы и я…
– Вы и я, – безжалостно перебили мечтателя, – не располагаем временем ни на какие верблюжьи тракты. Мы должны искать ту дорогу, которая ведет к разгадке стоявшей перед нами загадки.
Кирк вздохнул.
– Ладно. А у меня в голове почему-то сразу возникло оглавление статьи, которую непременно нужно кому-нибудь написать. Хотите знать, какой титул? Молчите? А я все равно назову его: «Прокурор Морроу захлопнула дверь перед романтизмом». Придет время, и статья огорошит вас своей неожиданностью, предупреждаю! Берегитесь, а то застанет вас врасплох…
– Я никому не позволю застать меня врасплох, – рассмеялась девушка.
Утром в пятницу, после завтрака, Чарли Чан, немного поколебавшись, постучал в дверь спальни Кирка.
– Простите мне мою бестактность, есть у меня к вам, дорогой Барри, одна просьба.
– Конечно, валяйте, выкладывайте ее, мистер Чан.
– Мне обязательно надо попасть внутрь клуба «Космополитен», причем так, чтобы меня не узрело соколиное око привратника. Мне надо во что бы то ни стало побеседовать с каким-нибудь старым работником клуба или служащим, который работает там с давних лет.
– Со старым служащим? Тогда, пожалуй, лучше всего с Питером Ли. Он уже тридцать лет там гардеробщик. Подойдет?
– Великолепный выбор! Я намерен попросить этого Ли, чтобы он провел меня по всему зданию, от погребов до крыши, и показал мне все помещения. Вы полагаете, это возможно?
Кирк внимательно поглядел на детектива.
– Возможно. Чарли, вы все никак не можете забыть тот календарь, который мы нашли рядом с убитым сэром Фредериком?
– Я действительно не перестаю о нем думать, – признался Чарли Чан. – И если вы готовы и для вас не составит труда…
Чрезвычайно заинтригованный, Барри моментально собрался и быстро довел Чарли Чана до клуба, где сдал его с рук на руки своему хорошему знакомому, гардеробщику Питеру Ли. Улыбнувшись, Чарли сказал, что присутствие Барри не обязательно, поблагодарил его и заверил, что сам вернется домой, немного порывшись тут.
– Прекрасно, раз вы не нуждаетесь в моей помощи, поступайте, как найдете нужным, – отвечал немного разочарованный Барри.
Сержант вернулся к ленчу, и его глаза радостно блестели.
– Удалось? – догадался Барри Кирк.
– Это еще неизвестно, – отвечал Чарли. – Континентальный климат способствует развитию аппетита. Боюсь, как бы я не опустошил всю вашу кухню.
– Главное, не злоупотребляйте цианистым калием в горячем виде, – пошутил хозяин. – Мне почему-то кажется, что потерять вас на данном этапе развития будет для нас настоящей катастрофой.
После ленча позвонила мисс Морроу и сообщила, что Грейс Лейн в сопровождении двух полицейских прибудет в кабинет капитана Флэннери в четыре часа пополудни. И добавила, что они оба с Чаном приглашены присутствовать на ее допросе, о чем она лично просила следователя.
– Обязательно пойдем, – заверил Чарли Чана. – Великолепный спектакль капитана должен разыгрываться при битком набитом публикой зале.
– Как вы думаете, получится ли у него? – поинтересовался Кирк.
– Мне самому хотелось бы знать, – ответил китаец. – Если все завершится таким ошеломляющим успехом, на какой рассчитывает капитан, то моя миссия здесь будет закончена.
– А если нет?
– Тогда я сам выступлю в роли постановщика.
Когда Кирк с Чаном вошли в кабинет капитана Флэннери, они застали там уже, кроме капитана, инспектора Дуффа и мисс Морроу.
– Привет! – кивнул им капитан. – Пришли полюбоваться на финиш?
– Уж в этом мы никак не можем себе отказаться, – отозвался Чан.
– Я готов, – объявил капитан. – План разработан до мелочей, все продумано и учтено.
И это заявление китаец встретил с одобрением.
– Мудрец начинает копать колодец еще до того, как почувствует жажду, – привел он очередную восточную мудрость, на сей раз немного загадочную.
– Вы-то не слишком много времени занимались копанием, – заметил Флэннери без особой злости, очень он был настроен на свой триумф. – И должен признать, сержант, свое слово вы сдержали. Как какое? Разрешили мне самому разбираться с моей проблемой, не уделяя ей особого внимания. Но я и сам справился. Как выяснилось, вы мне вовсе не понадобились. Вы спокойно могли уехать домой еще десять дней назад.
– Не очень приятно слышать такое, – спокойно отозвался Чарли. – Но я не мелочный и не завистливый, и поверьте, аплодировать вашему успеху буду от всей души.
В сопровождении полицейского в кабинет вошел полковник Битэм. Как всегда, он был спокоен и невозмутим. И как всегда, на всех смотрел свысока.
– Что ж, капитан, – заявил он усаживаясь, – как видите, я опять здесь, раз этого требует дело.
– Рад вас видеть, – холодно ответил следователь.
– А чем, собственно, я сегодня могу вам служить?
– Мне бы хотелось, чтобы вы увидели одну даму. Раскрыв портсигар, полковник достал из него папиросу, несколько раз постучал ею по серебряной крышке.
– Вот как? Странно, вы ведь знаете, я не из тех, кто увлекается женщинами, – спокойно произнес он.
– А мне почему-то кажется, – съязвил капитан, – что эта женщина вас непременно заинтересует.
– Вы так думаете? – с сомнением бросил полковник, закуривая.
– Дело в том, – продолжал Флэннери, – что эта женщина совершила очень длинное путешествие в вашем обществе, полковник.
Загорелая, худощавая рука полковника с дымящейся папиросой на секунду задержалась в воздухе. Но, когда полковник закурил, пламя горело ровно.
– Я вас не понимаю, – ответил он капитану. А тот гнул свое:
– Если я не ошибаюсь, путешествие длилось восемь месяцев. Путь шел через Хайберский перевал, Афганистан, Восточную Персию и закончился в Тегеране.
– Никак не пойму, о чем вы говорите, – безмятежно наслаждаясь папиросой, сказал знаменитый путешественник.
– Вы знаете, о ком я говорю. Та женщина – Эва Дюран, которой вы помогли сбежать из Индии пятнадцать лет назад. Вас ведь никто не заподозрил, правда? Еще бы, такой знаменитый человек всегда вне подозрений. А у вас одних медалей на груди… не сосчитать. Но я знаю – это сделали именно вы. Сбежали с женой майора Дюрана. И я докажу это! Впрочем, может, мне не стоит трудиться, и вы сами признаетесь?..
Капитан Флэннери выжидающе замолчал.
