Найо Марш - В мишуре и блестках
— Завещание? — переспросил он. — Думаю, ему было нечего оставлять.
— И все-таки.
— Да, конечно. — Казалось, старик тщательно обдумывает свои ответы.
— Так вам ничего не известно о завещании?
— По правде говоря, — произнес полковник сдавленным голосом, — он оставил мне… конверт на хранение. В нем может лежать завещание.
— Вероятно, мы захотим взглянуть на конверт, сэр. Конечно, если его содержимое не имеет никакого отношения к делу…
— Да, да, — подхватил полковник. — Я знаю, знаю.
— Конверт, наверное, в том самом знаменитом походном сундучке? — небрежно осведомился Аллейн.
Полковник долго молчал и наконец произнес:
— Скорее всего. Видимо… У него есть… был ключ. Я ведь говорил вам. Он заботился о всяких таких вещах. Ключах, бумагах.
— Вы абсолютно доверяли ему, не так ли?
— Вы об этих пустяках! — Полковник взмахнул подрагивающей рукой. — Ну разумеется. Доверяли.
— Кажется, я нашел ключ от навесного замка.
Полковник посмотрел на Аллейна долгим влажным взглядом.
— Нашли? — наконец переспросил он. — У… него?
— Ключ был в его кармане.
— Могу я получить его назад?
— Конечно. Но, если вы не возражаете, прежде мы его, как обычно, исследуем.
— На отпечатки пальцев? — еле слышно спросил полковник.
— Да. Больше, пожалуй, с ним нечего делать. Думаю, кроме ваших отпечатков и Молта, мы ничего не найдем. Но такова процедура.
— Понимаю.
— Полковник Форестер, что вас так тревожит? Ведь вас что-то очень беспокоит, не правда ли?
— А разве недостаточно того, — воскликнул полковник со сдержанной яростью, — что я потерял старого и преданного слугу? Разве этого недостаточно?
— Простите.
— И вы меня простите, — немедленно отозвался старый солдат. — Мой дорогой, вы должны извинить меня. Мне очень жаль. Я немножко не в себе.
— Сказать миссис Форестер, что вы здесь?
— Нет, нет. Не нужно. Никого не нужно. Мне просто надо немножко побыть одному. Большое спасибо, мистер Аллейн. Вы были очень внимательны ко мне.
— Тогда я вас оставлю.
Но прежде чем он успел открыть дверь, в библиотеку вошел Берт Смит, одетый, но небритый.
— Я разговаривал с Илли, — с ходу начал он, — и мне не очень пришлось по вкусу то, что я услышал. Значит, вы нашли его?
— Да.
— Его стукнули? Прибили? Верно?
— Верно.
— А потом троица отпетых убийц пыталась спрятать тело, так чтоб следов не нашли. Верно?
— Верно.
— И вы вообразили, что они здесь ни при чем?
— На данном этапе расследования я полагаю, что никто из них Молта не убивал.
— Шутите, небось?
— Разве я похож на шутника?
Мистер Смит издал звук, в котором слышались одновременно презрение и злость, и уселся напротив Форестера. Тот, нахмурившись, откинулся на спинку стула.
— Рад вас видеть в добром здравии, полковник, — сказал мистер Смит. — Пора нам всем собраться и как следует поговорить. Илли спустится, как только выложит новости своей крале, и прихватит по дороге тетушку. Возражения будут? — бросил он Аллейну.
— Боже правый! — отозвался Аллейн. — Ну какие у меня могут быть возражения, да и как бы я мог вам запретить? Можете митинговать где и когда вам заблагорассудится. Мне остается лишь надеяться, что на ваших собраниях вы договоритесь до какой-нибудь сермяжной правды, и тогда, будьте любезны, поделитесь. Нам не помешает.
— Честное слово, — кисло заметил мистер Смит, — вы просто неподражаемы.
Вошли Хилари, миссис Форестер и Крессида. В неглиже невеста Хилари смотрелась, как всегда, очаровательно, но вид у нее был удрученный. Остальные двое успели переодеться.
Миссис Форестер окинула мужа цепким взглядом и села рядом. Полковник кивнул Жене, словно желая приободрить ее и предотвратить какие-либо вопросы. Хилари горестно глянул на суперинтенданта и встал у камина. Крессида приблизилась к Аллейну и, глядя ему прямо в глаза, сделала замысловатый жест, призывавший к сочувствию, а затем медленно покачала прелестной головкой, словно киноактриса, пытающаяся на крупном плане изобразить неописуемую глубину переживаний.
— У меня нет сил, — выдохнула она. — Понимаете, нет, и все.
— А зачем вам силы? — осведомился Аллейн.
На секунду ему показалось, что Крессида вот-вот ухмыльнется, но она продолжала тем же расслабленным тоном:
— И верно, зачем? Но все-таки согласитесь, неслабая заварушка, а?
Подмигнув Аллейну, как закадычному дружку, она, следуя излюбленной манере, картинно рухнула в кресло.
Смит, миссис Форестер и даже Хилари взирали на нее с откровенным неодобрением, а полковник Форестер — с ласковым изумлением.
— Кресси, милая! — мягко одернул он воспитанницу.
И тут с Крессидой случилась разительная перемена. Глаза наполнились слезами, губы задрожали, изящными, крепко сжатыми кулачками она ударила по ручкам кресла.
— Ладно, ребята, — сдавленно произнесла она. — Знаю, что вы думаете: какая жестокая, разбитная и отвратительная девчонка. Ладно. Я не стану ходить вокруг вас и ныть, мол, ужас-ужас, да как жалко. Но это не значит, что мне все равно. Нет. Молт… он мне нравился. Он был добр ко мне. Вы все видели смерть. А я нет. До сих пор. До сегодняшнего утра, когда выглянула в окно и увидела, как его кладут в машину и какое у него страшное лицо. Не надо ничего говорить. И ты, Хилли, тоже молчи. Вы все старые, старые и не сечете. Вот так. А теперь давайте, валяйте, вы же хотели затеять дискуссию.
Они в ужасе переглянулись. Крессида снова ударила по подлокотникам.
— Нет, черт побери, я не стану реветь! Не стану!
— Дорогая… — начал Хилари, но она топнула ногой, и он умолк. Мистер Смит пробормотал нечто вроде «любовь всегда права» и откашлялся.
— Мне сказали, Смит, — произнесла миссис Форестер, — что у вас возникла смехотворная идея провести нечто вроде совещания. Почему же вы не начинаете?
— Всему свое время, — сердито буркнул мистер Смит.
— Похоже, мое присутствие стесняет вас, — заметил Аллейн. — Я вас покину сию минуту.
Полковник Форестер с некоторым усилием встал.
— Прошу извинить меня, — обратился он к Смиту. — Я не слишком гожусь для совещаний. Никогда не годился. Если позволишь, Хилли, я посижу в твоем кабинете до завтрака.
— Род…
— Не беспокойся, Тру. Со мной не случится припадка. Я всего лишь хочу побыть немного в одиночестве, дорогая.
— Я пойду с тобой.
— Нет, — очень твердо произнес полковник. — Не начинай, Тру. Я хочу побыть один. — Он дошел до двери, остановился и оглянулся на Крессиду. Она сидела, зажав рот рукой. — Если только ты, Кресси, — ласково сказал полковник, — не захочешь присоединиться ко мне. Думаю, мы с тобой оба зеваем на совещаниях.
