Джон Карр - За красными ставнями
— Ой! Полегче!
— Илия не сделает вам больно, сэр. — Арабская девушка говорила на почти безупречном французском; ее чадра шевелилась при каждом слове. — Теперь приклеим пластырь… — Щелкнули ножницы. — И смажем целебным лосьоном, чтобы уменьшить боль…
— Ладно. — Пола нехотя поднялась с колен.
Г. М. так громко завопил «Перес! Перес!», что его, вероятно, слышно было на улице. Пола, повернувшись и увидев его, зарыдала у него на плече.
Этого следовало ожидать. С Г. М. постоянно проделывали такое даже абсолютно незнакомые женщины. Но он снова был застигнут врасплох.
— Боже всемогущий! — простонал Г. М., подняв глаза к потолку и разводя руками, дабы все видели, что он не имеет к этому отношения. — Пожалейте старика, куколка! У меня кошмарное давление! Альварес нарочно пытался снести мне башку пулей 45-го калибра, и мне пришлось хлопнуться на живот, который…
Слова Полы звучали более-менее членораздельно, хотя могли озадачить постороннего. Она каялась в собственной злобе и несправедливости. Хотя Билл надевает этот нелепый плащ и коническую шляпу, возясь с автомобилем, и шокирует бедного старого мистера Сент-Джона, ругая на чем свет стоит Мильтона,[105] Троллопа[106] и Шоу, она очень любит его. Но пару раз ей в голову приходили нелояльные мысли, будто Билл недостаточно агрессивен. А он тем временем нокаутировал чемпионов мира, обводил вокруг пальца поджигателей войны и стучал кулаком по столу…
Альварес поднялся на штабель и подошел к Биллу, который сидел опустив голову. Арабская девушка смазывала лосьоном его грудь и плечи.
— Спасибо, старина.
Девушка, взяв у Альвареса сигарету и зажигалку, вставила сигарету в рот Билла, зажгла ее и вернула зажигалку. Ее темные глаза смотрели на Билла с нескрываемым восхищением, и можно было лишь радоваться, что Пола этого не видит.
— Это был великолепный бой, Билл.
— Нет. — Билл выпустил облачко дыма и покачал головой. — Ты знаешь, что это не так. Ты уложил бы его за полминуты.
— Тем не менее, — заметил Альварес, — я сегодня говорил Морин, что ты сможешь сделать это за один раунд.
— Этот тип настолько самоуверен, — сказал Билл, — что думал, будто может справиться с каждым. Конечно, в рубашке и пиджаке он казался натренированным. К тому же нас загипнотизировал отчет Марка Хэммонда.
Каждый раз, когда Билл собирался заговорить, арабская девушка вынимала сигарету у него изо рта. Билл сначала хмурился, потом улыбнулся.
— Впрочем, Марк вполне честен, — продолжал он. — Ему кажется, что любой американский боксер опасен до семидесяти лет. Но Колльера хватило только на сорок пять секунд — потом он выдохся. Хотя его удары по телу оказались тяжелее, чем я думал. — Билл поднял и обследовал свою правую руку. — Это мой единственный козырь. Колльер постоянно прикрывал подбородок левой рукой. Я с трудом выбрал момент.
В коридоре послышались тяжелые шаги, и в комнату вошел невысокий коренастый мужчина в белых шлеме и поясе. Это был исполняющий обязанности коменданта Перес. Вскочив на штабель, он присел на корточки рядом с Альваресом.
— Вы ранены, комендант!.. — заговорил он по-испански.
— Это не важно. Мы поймали его, — ответил Альварес по-французски, чтобы его поняли все. — Эта свинья Колльер лежит на полу между коврами и сервантом. Мистер Бентли…
Смуглое лицо Переса осветила улыбка.
— Мы все видели, — сказал он. — Изумительный бокс! Месье Альварес, мы уже нашли фальшивое окно.
— Какое фальшивое окно?
— Разве полковник Дюрок не говорил вам о нем? Оно там. — Исполняющий обязанности коменданта кивнул в сторону арочного окна с красными стеклами слева от второго серванта, над которым на металлическом карнизе висели темно-красные халаты, кривой ятаган, кинжал в голубых ножнах и мавританский боевой молот. — Понимаете, — продолжал Перес, — прежде всего мы измерили ширину стены. Вроде бы она снаружи обращена к саду. Но стена оказалась слишком толстой, а на наружном окне шпингалет с неправильной стороны. Между стенами есть свободное пространство, по которому наш человек мог спуститься в канализационную трубу и сбежать. — Перес вздохнул. — К счастью, — добавил он, — ручка с этой стороны заржавела и с трудом поворачивается. И все же мы установили охрану снаружи. Слава Пресвятой Деве, она нам не понадобилась.
— Ну что, куколка? — мягко осведомился Г. М. — Вам полегчало?
Пола украдкой вытерла слезы и повернулась. Арабская девушка тут же прекратила втирать лосьон в грудь Билла, вынула у него изо рта сигарету и принялась собирать свои материалы.
— Я… прошу прощения, — тихо сказала Пола, опустив голову. — Я часто бываю глупой.
— Глупой? — отозвалась девушка, бросив быстрый взгляд на Билла. — Хорошо бы все женщины были такими глупыми, как вы, мадам.
— Меня зовут Пола Бентли. — Пола говорила по-французски, как и остальные. — А вас?
— Я Илия, — печально промолвила девушка, — жена Али.
Группа сразу насторожилась.
— Я здесь не только для того, — продолжала Илия, — чтобы позаботиться об этом пострадавшем джентльмене, но и чтобы умолять вас не отдавать Али и его четырех сообщников под суд Мендубии. Это очень справедливый суд, — добавила она, вздрогнув, — но они бы предпочли предстать перед самим Шайтаном. Я прошу об этом не потому, что люблю Али, — я его ненавижу, — а чтобы пролить бальзам на собственные раны. Вы очень добрый человек, — девушка внезапно устремила темные глаза на смущенного Г. М., — хотя будете отрицать это до последнего вздоха. Вы имеете огромное влияние на комиссара. Я клянусь, что Али всего четыре раза видел Колльера и ни разу — Железного Сундука.
Она опустила голову и скрестила руки на груди.
— Не знаю, что и сказать, — проворчал Г. М. — Вы можете это сделать?
— Трудность в том… — начал Альварес.
Но его прервали.
— Смотрите! — крикнул все еще сидящий на корточках Перес, указывая на красное окно.
Они вновь увидели человека, называвшего себя Грегором Вихокеном Колльером.
Он пришел в сознание быстрее, чем они думали, потихоньку подобрал с серванта пиджак и рубашку и надел их, а потом с трудом подполз, двигаясь за штабелем ковров, к окну.
Словно по волшебству, они увидели Колльера стоящим на подоконнике. Его левая рука вцепилась в скрытый под халатами карниз, а правая пыталась повернуть ржавую медную ручку, открывающую окно.
— Комендант, нам остается только одно, не так ли? — осведомился Перес.
— Да!
Покуда Колльер, стоя на фоне красных стекол как огромный белый слизняк, яростно дергал ручку, исполняющий обязанности коменданта махнул рукой в сторону левой стороны стены позади него.
