Джон Карр - Дом, в котором живёт смерть
Джилберт Бетьюн взмахнул сигарой.
— Как видите, дорогие друзья, вы смотрели куда угодно, но только не в правильном направлении. Вы искали внутри сейфа пропавший журнал, и вам не пришло в голову остановиться и подумать о самом сейфе. Все было так очевидно, что в это невозможно было поверить. Этот сейф не хранил тайну спрятанного золота коммодора. Он сам был этим пропавшим золотом — в течение почти семидесяти лет.
Глава 17
Последовала долгая пауза, отчего Джефф явственно услышал, как издалека донеслись раскаты грома. Было ясно, что краткая весенняя непогода с громом и молниями по пути в город заглянула и сюда. Джефф продолжал рассматривать угол, где стоял сейф коммодора Хобарта.
— Давайте признаем, — рискнул он подать голос, — что коммодор был куда более хитрым интриганом, чем можно было подозревать. Где бы он ни жил, он мог возить свое сокровище с собой, и ни у кого не возникало никаких вопросов. Причина, по которой в кабинете любого человека стоит сейф, совершенно очевидна и не требует объяснений. Когда вы догадались об этом фокусе, дядя Джил?
— Не так давно, — у дяди Джила был сокрушенный вид, — и, наверно, я должен извиниться. Если бы я применил свои слабые умственные способности к проблеме с золотом, как только узнал, что семья Хобарт контролировала литейное производство «Вулкан», вместо того чтобы откладывать размышления по этому поводу в долгий ящик, как свойственно ленивой личности…
— Значит, слабые умственные способности?! — воскликнул лейтенант Минноч, глядя на него. — Ради всех святых, слабые способности? Для начала, сэр, любой, кто назовет эти способности слабыми, сам страдает редкостным тупоумием!
— И все же не приходится сомневаться, что, действуй я быстрее, Серена Хобарт осталась бы в живых. Вы же понимаете это, не так ли?
— Откровенно говоря, дядя Джил, — возразил Джефф, — я не думаю, что мы вообще что-то понимаем. Находка золота, по вашим словам, только половина нашей проблемы, и самая безобидная. Чтобы получить все ответы и объяснить вторую половину, которую безобидной никак не назовешь, мы должны выяснить, кто убил Серену и как убийца добрался до нее. Вы сказали, что можете объяснить и это тоже.
— Думаю, да. Во всяком случае, надеюсь.
— Например, был ли тут пущен в ход другой искусный фокус, как в случае с золотым сейфом?
— По крайней мере, фокус такой же степени изобретательности.
— Вдохновленный из того же источника?
Джилберт Бетьюн продолжал внимательно изучать сигару.
— Если вы спросите меня, имел ли давно усопший коммодор Хобарт какое-то отношение к убийству своей внучки — пусть даже всего лишь как источник вдохновения для того, кто убил ее, я дам совершенно решительный ответ — ни в коем случае! С другой стороны…
— Как деловой человек, сэр, — сказал лейтенант Минноч, — я хочу задать вам вопрос. Кто бы ни был убийца и как бы он это ни сделал, что, черт возьми, нам сейчас делать?
— Тоже как деловой человек, отвечу, лейтенант, что сейчас мы будем составлять план, как поймать убийцу. Кто-то у нас на глазах ведет двойную жизнь. С помощью еще одного телефонного звонка я уже получил необходимую информацию. Как я и подозревал, некое преследование было в ходу осенью, зимой, часть весны — но никогда летом. Наконец, если мы сможем получить совет эксперта, на что я очень надеюсь, завтра в это же время мы сможем прекратить наш поиск источника дьявольских деяний. А тем временем, лейтенант, удалось ли мне каким-либо образом убедить вас, что Дэйв Хобарт совершенно невиновен?
— Не могу не признаться, мистер Бетьюн, что это было нелегко. Я был совершенно уверен, что этот молодой человек виновен, как враг рода человеческого; я шел за ним по пятам и думал, что припру его к стенке. И тем не менее! Вы доказали свою точку зрения относительно сейфа старого коммодора, тут вы были правы, что я признаю. И если вы скажете, что Дэйв никоим боком не замешан в этих делах, меня это вполне устроит.
— Отлично! — просиял дядя Джил. — Не забывайте, что Дэйв сейчас в доме. Думаю, он наверху в своей комнате. Когда Джефф вчера утром видел его, он, если мне не изменяет память, сказал, что был не совсем откровенен с вами. Но сейчас Дэйв обещал полную искренность. Если я теперь переговорю с ним, может, мне удастся прояснить один или два сомнительных аспекта. Можете ли вы проявить тактичность, лейтенант, когда встретитесь с ним? Постарайтесь не давать ему знать, что вы серьезно подозревали его в инцесте и убийстве. Хорошо?
Минноч, с силой переведя дыхание, отряхнул рукава, словно давая понять, что отказывается от споров.
— Я не дурак, сэр, но могу убедительно сыграть полного идиота. Порой я думаю, что мне стоило бы бросить все эти дела и пойти на сцену. Можете мне поверить! Что же до Дэйва Хобарта, если он невиновен, то с ним все будет в порядке. Когда они притащат золото сюда, а я считаю, что вы об этом позаботились…
— О да, тут уж я постарался.
— Значит, он может пребывать в добром здравии и благодарить вас, Ведь, как ни крути, он обрел состояние!
Дядя Джил снова развернулся и направился в библиотеку. Остальные двое последовали за ним. И снова, пересекая смежные комнаты, он бросал реплики из-за плеча.
— Вопрос, конечно, состоит в том, признает ли Дэйв или сможет ли признать, — что он вступил во владение сокровищем своего дедушки. Золото было незаконно вывезено с территории британских владений и не было продекларировано перед соответствующими властями. И в настоящее время британские власти может ждать нелегкая работа по доказательству, что золото, потонувшее на Амброджианских рифах, стало золотым сейфом в кабинете коммодора Хобарта. С юридической точки зрения — это серьезная головная боль, которая, к счастью, не угрожает ни полиции, ни моему офису.
Жестокий преступник, зная о слабом сердце Дэйва, решил, что удар дубинкой убьет его. Не стоит удивляться отсутствию отпечатков пальцев на дубинке; кто-то прибегнул к несложным предосторожностям, надев перчатки. И теперь наша работа — если уж мы признали невиновность Дэйва — состоит в том, чтобы не позволить тому же убийце повторить свою попытку. Мотив всех этих преступлений…
Войдя в библиотеку, дядя Джил сделал паузу, чтобы взять сигару, оставленную в пепельнице на столе. Затем он направился к дверям в малую гостиную, которые Катон, уходя, прикрыл за собой. Джилберт Бетьюн взялся за дверную ручку, и в этот момент Джефф заговорил.
— Да, мотив! — сказал он. — Кто-то убил Серену и попытался убить Дэйва. Но каков мог быть мотив? Убийство Дэйва и Серены принесло бы пользу лишь мне — а я уж явно невиновен — или тихому священнослужителю из Бостона, который вполне обеспечен. То есть определить мотив невозможно, да?
