Дороти Ли Сэйерс - Престолы, Господства
Уимзи тихо удалился в гостиную и сел, ожидая, когда Харвелл придёт в себя. Ему было о чём поразмыслить.
Приблизительно через полчаса Харвелл появился вновь и выглядел успокоившимся.
— Простите, — сказал он. — Я не знал, что она их хранила.
— Вам совершенно не за что извиняться. Это я должен просить прощения за то, что расстроил вас.
— Мне придётся показать всё это полиции? — спросил Харвелл с дрожью в голосе.
— Не думаю. В конце концов, там нет ничего, что продвинуло бы нас хотя бы на шаг. Вы всё ещё не можете предположить, кого она могла пригласила на обед.
— Кто бы ни обедал с ней, он был последним человеком, который видел её живой, и поэтому тем, кто её убил, — сказал Харвелл сурово.
— Ну, не совсем. За стол не садились, еда не тронута. Выглядит так, как будто званый гость вообще не приходил. Но, естественно, мы хотели бы знать, кто он и почему не заявляет о себе.
— Единственный мужчина, который приходит мне на ум, это Клод Эймери. Но вы, кажется, говорили, что, по его словам, он не был приглашён?
— Он был поблизости, — сказал Уимзи. — Но его не приглашали. Если ему верить, то этот ужин предназначался кому угодно, только не ему.
— А что насчёт Гастона Шаппареля? — внезапно спросил Харвелл. — Совсем забыл о нём! Но вы же знаете его репутацию, Уимзи, и вы должны были видеть, как он смотрел на мою жену!
— Гм, — задумчиво произнёс Уимзи. — Я попрошу старшего инспектора Паркера поинтересоваться, где Шаппарель был в ту ночь.
— Харриет, у тебя уже назначено на это утро свидание с твоим Робертом Темплетоном, [170] или ты свободна, чтобы съездить со мной в Хэмптон?
— С удовольствием поеду, — сказала Харриет. — Роберт Темплетон вполне может повариться в собственном соку — я по горло сыта его обществом. Но…
— Никаких «но», Харриет. Я не собираюсь показывать тебе что-то ужасное. Мне просто нужна компаньонка в момент, когда я буду беседовать с молодой женщиной, которая может совершенно напрасно встревожиться, увидев незваного дурачка с моноклем.
— Но разве не лучше попросить Бантера? Я имею в виду, он привык всегда быть твоим преданным компаньоном, разве он не почувствует себя несколько…?
— Господи, я женился на святой! — воскликнул Питер. — Которая далека от типичного и простительного желания перевоспитать супруга и стремится сохранить всё неизменным. Как это деликатно, дорогая!
— Совершенно не хочу, чтобы ты менялся. Охраняла бы тебя, как исторический памятник, если бы могла. По-моему, и Бантер не желает ни малейших изменений.
— Но так вышло, что Бантер сам попросил выходной. Что-то, связанное с собранием фотографов. Конечно, я согласился. По-моему, у него не было выходных с 1920 года.
— Очень хорошо, тогда я больше не заикнусь о Бантере. О чём мы будем разговаривать?
— Ты хочешь спросить «с кем». С дочерью миссис Чантер, Роуз. Я договорился с миссис Чантер, что они с Роуз будут в понедельник в полдень ждать нас в «Монрепо». Вставай и поедем, а по дороге в автомобиле я для тебя бобами грядки засажу по счёту трижды три. [171] Введу в курс дела, я имею в виду. Жаль, что сегодня не самый лучший день для прогулки, но, по крайней мере, нет дождя. О, и Харриет, мы должны засечь точное время поездки.
— Пятьдесят одна минута, — сказала Харриет, когда «даймлер» встал на обочине переулка рядом с «Монрепо». — Но было большое движение.
— Спасибо, — сказал Питер. — Они предстали перед парадной дверью «Монрепо», и тут же появилась миссис Чантер в платье из набивной ткани и провела их в гостиную дома.
— Не думайте, пожалуйста, что я пытаюсь задирать нос перед вами, лорд Питер и миледи, — сказала она, принимая пальто у Харриет и усаживая её на стул у огня. — Я не осмелилась бы использовать дом моего работодателя без разрешения. Но мистер Сагден позвонил вчера вечером, чтобы предупредить, что они вернутся домой завтра, и я сказала ему, что мне потребуется свободное время, потому что вы хотите поговорить с Роуз, — тогда он предложил принять вас здесь.
— Очень любезно с его стороны, — сказал Питер.
— Он очень добрый джентльмен, сэр. Очень любезный. Они с миссис Сагден провели зиму в Италии — у неё слабое здоровье, — но теперь неожиданно должны вернуться домой из-за семейной проблемы. Он говорил взволнованно и огорчённо, бедный джентльмен. Хотя это не моё дело — обсуждать чужие семейные проблемы, сэр.
— Конечно, — сказал Питер. — Очень правильно с вашей стороны, миссис Чантер. Поверьте, мы спросим Роуз только о том, что абсолютно необходимо знать.
— Она здесь, — сказала миссис Чантер. — Я, наверное, пока пойду приготовлю чай.
— Возможно, позже, — сказал Питер. — А сейчас, наверное, вам лучше остаться на случай, если вы сможете что-то добавить к тому, что Роуз нам расскажет.
Миссис Чантер села, а в комнату вошла Роуз.
Харриет с удовольствием наблюдала за мягкими манерами Питера как детектива. Теперь же она перенесла своё внимание на Роуз. Девушка была симпатичной, с несколько детским выражением лица, которое часто исчезает с юностью, и опрятной. Видно было, что она очень боится, и Харриет ждала, как с этим справится Питер.
— Роуз, мы думаем, что вы сможете помочь нам найти убийцу миссис Харвелл, — начал он. — Из того, что ваша мать рассказала мистеру Бантеру, мы поняли что вы работали как горничная и домоправительница у миссис Харвелл в тот короткий промежуток времени до её смерти.
— Она приехала в среду, — сказала Роуз, — и она позвонила и спросила, смогу ли я открыть дом до её приезда.
— Что в точности вы должны были сделать? — спросила Харриет, желая принять участие в беседе с самого начала, чтобы иметь возможность позже задать более важный вопрос, если таковой возникнет.
— Я отдёрнула занавески, принесла уголь и затопила все камины, — сказала девушка. — Прошлась мокрой тряпкой по всему дому, сняла чехлы с мебели в гостиной, принесла немного молока и хлеба из деревенского магазина, поставила букетик в вазу, заполнила несколько грелок и уложила их в постель, чтобы подсушить бельё. Ну и конечно, мне пришлось сначала застелить кровать. Работа на пару часов.
— И когда приехала миссис Харвелл?
— Около четырёх часов, сэр. Она приехала со станции на такси. Она сразу же послала меня в деревню по магазинам. Когда я вернулась, то приготовила ужин, а затем распаковала её чемодан и повесила одежду — у неё была великолепнейшая одежда, сэр, трудно даже представить, — а затем она сказала, что я могу уходить и должна прийти на следующее утро.
— Вы так и сделали?
