Джорджетт Хейер - Завещание
Моторная лодка была накрыта брезентом, который быстро сняли. Моряк, прыгнув в нее, сразу прошел на корму и включил мотор.
– Мотор еще теплый, сэр, – сказал моряк. – Вам повезло.
Эмберли сел за руль.
– Надеюсь, – сказал он коротко.
Лодка потихоньку двинулась вперед, прокладывая себе путь между многочисленными суденышками, стоявшими на якоре в заливе. Моряк, убедившись, что его странный пассажир знает, как управлять рулем, успокоился и, не дожидаясь подсказки, увеличил скорость, когда лодка вышла на открытое пространство. Белая пена закипела по бокам лодки, шум мотора стал ровнее и тише.
При лунном свете море казалось серебристым, пустынным. Эмберли держался юго-западного направления, стремясь к той точке моря, где, как он предполагал, догонит лодку, идущую на меньшей скорости. Прошло десять минут. Эмберли они показались часами. За шумом мотора ничего не было слышно. Эмберли подал знак моряку заглушить мотор.
Мотор был выключен, и неожиданно наступившая тишина словно покровом опустилась на них. Лодка по инерции какое-то время скользила по воде, потом начала покачиваться на волнах. Сквозь тишину до Эмберли донесся звук, который он так хотел услышать. Где-то впереди другая лодка плыла, рассекая волны. Эмберли снова взялся за руль и попросил моряка включить мотор. Немного изменив курс, лодка понеслась вперед. Минут пять они держались этого курса, затем Эмберли опять попросил моряка выключить мотор. На этот раз шум, издававшийся другой лодкой, был слышен почти рядом.
– Вот она! Включай мотор! – сказал Эмберли.
Включая мотор, моряк подумал: кто же может быть в той лодке, которую они так упорно преследуют, и хотел было уж спросить об этом у джентльмена. Но шум мотора был так силен, что услышать друг друга они не могли, а потому моряк занялся собственными измышлениями, понимая, что едва ли его предположения правильны. Он не спускал глаз с Эмберли, стараясь не пропустить его сигнал остановить мотор. Что вскоре и последовало.
На этот раз тишину не нарушал ни один звук. Моряк озадаченно спросил:
– Думал, мы выйдем прямо на нее – ведь курс выбрали правильно. Что же случилось?
Эмберли вынул из кармана фонарик и сильным лучом начал обшаривать воду по кругу. Длина луча достигала почти две сотни ярдов, но кроме серебристой ряби на воде ничего не было видно. .
– Быстро! Включай мотор! – заорал Эмберли. – Держи среднюю скорость!
Лодка пошла вперед, свет фонарика описывал дугу за дугой перед ее носом. Моряк услышал, как Эмберли сказал сдавленным голосом:
– Слишком поздно… Господи, я опоздал!
«Ходим по кругу. Нет, он все-таки сумасшедший», – подумал моряк. Затем он увидел, как Эмберли сильно крутанул руль и направил лодку к темному, едва видному над водой предмету.
– Быстрее! – рявкнул Эмберли. – Она быстро погружается в воду!
– Господи Боже! – воскликнул моряк. – Тонет?
– Быстрее, черт возьми!
Лодка набрала скорость. Теперь они смогли разглядеть, что темным предметом оказалась лодка, почти до краев погрузившаяся в воду.
Гоночная лодка водно мгновение оказалась рядом с ней.
– Осторожно! – приказал Эмберли, подгоняя их лодку впритык к тонущей, – Стой!
Мотор смолк, поверхность воды успокоилась, и гоночная лодка, заскользив мягко, подплыла к обнаруженной лодке.
Внутри она до половины была полна водой. Эмберли бросил фонарик, чтобы освободить обе руки. К счастью, света полной луны было достаточно, чтобы разглядеть представшую его глазам картину. У самого края лодки над водой виднелось лишь белое лицо, нижняя часть которого была перевязана шарфом.
– Господи помилуй! – еле дыша, пробормотал моряк. – Да это женщина!
Эмберли наклонился через край и подхватил Ширли. Она казалась неестественно тяжелой. «Привязана к грузу», – догадался он и сказал:
– Все в порядке, бедное дитя, все в порядке, Ширли, – и через плечо крикнул матросу: – Нож, быстро!
Моряк, держась одной рукой за борт, другой вытащил из кармана складной нож. Эмберли открыл его и, наклонившись над Ширли, нащупал под водой что-то тяжелое у талии девушки. Это оказалась цепь, привязанная веревкой. Перерезав веревку, он через минуту держал Ширли на руках и положил ее на дно гоночной лодки. Она была смертельно бледна, но глаза широко открыты и с недоверием устремлены на него. Руки и ноги крепко связаны. Судорога сотрясала тело.
Эмберли сорвал шарф и вынул из ее рта кляп. Затем достал из кармана фляжку с бренди и поднес к посиневшим губам, приподняв ее голову.
– Выпей, Ширли! Да, я сниму с тебя веревки, но сначала выпей. Вот молодец, хорошая девочка! Слушайте, как вас там зовут, надо как можно быстрее отвезти ее на берег.
– Да, да, сэр. Предоставьте это мне, – сказал моряк. – Вы бы лучше избавили ее от этих пут… Благодарю, капитан! – Он перехватил руль из рук Эмберли и развернул лодку носом к берегу.
Эмберли опустился на колено рядом с Ширли и перерезал связывающие ее веревки. На руках и ногах остались глубокие следы. Слабая улыбка появилась на ее губах.
– Вы… всегда… появляетесь неожиданно, – сказала она, стуча зубами. – Спа… Спасибо.
ГЛАВА XIX
Испытания, через которые она прошла, и шок, который пережила при погружении в воду, губительно повлияли на Ширли. Хотя от глотка бренди синева исчезла с ее губ, но пока лодка неслась к берегу, она лежала в полуобморочном состоянии.
Эмберли почти ничем не мог ей помочь. Он снял пальто и укутал ее, но под ним она лежала в промокшей до нитки одежде и очень замерзла. Он начал растирать ее ноги и руки. Она закрыла глаза, длинные ресницы были мокрыми.
Моряк сочувственно поглядывал на нее и, не удержавшись от любопытства, крикнул в ухо Эмберли:
– Кто это сделал? – Не получив ответа, он прокричал доверительно: – Я думал, у вас винтика в голове не хватает.
Рядом с пристанью была небольшая гостиница и при ней пивная, и когда лодка причалила в гавани, Эмберли отнес туда Ширли. Дорогу ему показывал моряк. Хозяйка гостиницы, яркая здоровенная блондинка, вышла из-за стойки и, вопреки первому впечатлению, оказалась смышленой женщиной, оценившей ситуацию с одного взгляда. Моряк, обрадовавшись шансу поделиться впечатлениями, пустился в подробное описание спасения девушки. Эмберли положил Ширли на диван в зале. Хозяйка сказала:
– Ну и ну! Слава Богу, жива! – и скомандовала Эмберли отнести молодую леди наверх. Затем она громко крикнула кому-то, словно он находился за милю от нее, чтобы принесли горячую воду в лучшую спальню наверху, и враскачку вышла, показывая дорогу Эмберли.
Он отнес Ширли наверх и положил, как ему указали, на большую кровать красного дерева в затхлой спальне. Затем хозяйка сказала ему, что больше в нем не нуждается, и он ушел, зная наверняка, что Ширли попала в хорошие руки.
