Дороти Сэйерс - Смертельный яд
Уимзи достал из кармана конверт.
— Тут две маленькие коробочки, — пояснил он. — Не открывайте их раньше времени, они специально подготовлены и абсолютно чисты. Когда вы будете готовы, вскройте конверт, достаньте коробочки, в одну положите обрезки ногтей, в другую — волосы, потом все закройте, запечатайте в чистый конверт и отправьте вот по этому адресу. Понятно?
— Да, — она протянула руку.
— Умница. И никому ни слова.
— Ни единого. — Она сделала жест, символизирующий предельную осторожность.
— Когда у вас день рождения?
— У меня его нет. Я не старею.
— Ладно, тогда я просто пошлю вам подарок. Может, лису, она подойдет к вашему лицу.
— Лису — к лицу, — передразнила она. — Да вы поэт!
— Вы меня вдохновляете, — учтиво заметил Уимзи.
ГЛАВА 22
— Я откликнулся на ваше приглашение, потому что меня очень интересуют новые сведения о смерти моего кузена, — промолвил мистер Эркхарт. — Конечно, я с радостью окажу вам любое содействие, если оно в моих силах.
— Благодарю вас, — ответил Уимзи. — Садитесь, пожалуйста. Несомненно, вы обедали, но, наверное, не откажетесь от кофе. Вы, кажется, предпочитаете по-турецки. Мой камердинер готовит его довольно хорошо.
Мистер Эркхарт принял предложение и похвалил Бантера за то, что тот правильно готовит это странное густое варево, столь неприемлемое для обычного европейца.
Бантер сдержанно поблагодарил его и принес коробку со столь же тошнотворным рахат-лукумом, который не только накрепко склеивает челюсти, но еще и осыпает едока облаком сахарной пудры. Мистер Эркхарт тут же засунул в рот огромный кусок, невнятно бормоча, что это — настоящие восточные сладости. Уимзи с холодной улыбкой отпил кофе, не добавляя ни сахара, ни молока, и налил себе бренди. Бантер вышел, и лорд Питер, положив на колени раскрытый блокнот и бросив взгляд на часы, приступил к повествованию.
Он кратко рассказал о жизни и смерти Филиппа Бойза, а мистер Эркхарт в это время зевал, ел, пил и слушал.
Затем, не сводя взгляда с часов, Уимзи перешел к завещанию миссис Рейберн.
Мистер Эркхарт изумленно отставил чашку, вытер носовым платком липкие пальцы и уставился на собеседника.
— Не могу ли я узнать, как вам удалось получить эти удивительные сведения? — наконец спросил он.
Уимзи махнул рукой.
— Полиция, все полиция! Удивительная вещь — полицейская организация. Поразительно, до чего они могут докопаться, когда им удается о чем-то задуматься. Я так понимаю, вы ничего не опровергаете?
— Я слушаю, — мрачно откликнулся мистер Эркхарт. — Когда вы закончите свое поразительное сообщение, возможно, я пойму, что именно мне следует опровергнуть.
— Конечно-конечно, — согласился Уимзи. — Попытаюсь все объяснить. Я, конечно, не юрист, но постараюсь быть предельно ясным.
И он безжалостно продолжил рассказ, а стрелка часов завершила полный круг.
— Таким образом, — промолвил он, — вам было крайне выгодно избавиться от Филиппа Бойза. На мой взгляд, он был жалким и презренным типом, так что на вашем месте я тоже не чувствовал бы угрызений совести.
— Это итог вашего фантастического обвинения? — осведомился адвокат.
— Ни в коем случае. Я еще не добрался до сути. «Медленно, но верно» — девиз вашего покорного слуги. Я вижу, что отнял уже у вас больше часа, но, поверьте, это время не потеряно зря.
— Если допустить, что вся эта немыслимая история соответствует истине, что я категорически отрицаю, я должен быть крайне заинтересован вашей версией, — заметил мистер Эркхарт. — Вы придумали что-нибудь оригинальное? Может быть, я подкупил кухарку и горничную? Это было бы довольно неосмотрительно, учитывая возможности шантажа, вам не кажется?
— Настолько неосмотрительно, что это полностью исключено, особенно для такого осторожного человека, — ответил Уимзи. — Например, запечатанная бутылка бургундского свидетельствует об осторожности и предусмотрительности. Кстати, именно это и привлекло мое внимание с самого начала.
— Неужто?
— Вот, например, когда и каким образом вы дали ему яд. Думаю, не до обеда. Предусмотрительность, проявленная вами в опустошении графина — да-да, и это вы не упустили — забота о постоянном присутствии свидетельницы, — думаю, все это исключает дообеденное время.
— Я тоже так думаю.
— Херес, — задумчиво продолжил Уимзи. — Свежая непочатая бутылка. Исчезновение ее остатков вполне объяснимо. Думаю, его мы тоже можем исключить.
Мистер Эркхарт насмешливо поклонился.
— Бульон ели кухарка и горничная и остались живы. Я склонен исключить его вместе с рыбой. Одну порцию рыбы отравить несложно, но это потребовало бы сотрудничества с Ханной Вестлок, а это противоречит моей теории. Для меня теория священна, мистер Эркхарт, можно сказать — почти догма.
— Опасный подход, — заметил адвокат, — но в данных обстоятельствах я не стану его оспаривать.
— Кроме того, — продолжил Уимзи, — если бы яд находился в супе или рыбе, он начал бы действовать до того, как Филипп — можно его так называть? — покинул дом. Мы подходим к цыпленку. Миссис Петтикан и Ханна Вестлок — живые свидетели его доброкачественности. И, судя по описаниям, он действительно был превосходным. Это я говорю как человек, имеющий познания в гастрономии, мистер Эркхарт.
— Знаю, знаю, — учтиво ответил мистер Эркхарт.
— Теперь у нас остался только омлет. Вкуснейшая вещь, когда его правильно приготовишь и, что крайне важно, вовремя съешь. Блестящая идея принести яйца и сахар на стол и готовить прямо на месте. Кстати, как я понял, на кухню остатки омлета не попали? Нет-нет! Такое вкусное блюдо невозможно не доесть до конца. Лучше предоставить возможность кухарке самой сделать омлет для себя и своей товарки. Я уверен, этот омлет съели вы с Филиппом.
— Да, — подтвердил мистер Эркхарт, — не стану отрицать. Однако не забудьте, я тоже его ел без каких-либо особых последствий. Кроме того, кузен приготовил его без моей помощи.
— Именно. Четыре яйца, если мне не изменяет память, сахар и джем — обычный набор. С сахаром и джемом все в порядке. Э-э… я не ошибаюсь, одно из принесенных яиц было треснутым?
— Возможно. Не помню.
— Не помните? Ну да, вы же не под присягой. Зато Ханна Вестлок помнит, что, когда вы принесли яйца — а вы ведь покупали их сами, мистер Эркхарт, — вы упомянули о том, что одно разбито, и специально указали, чтобы его подали к омлету. Более того, вы сами отложили его в миску.
— Ну и что? — возможно, чуть небрежней, чем прежде, осведомился мистер Эркхарт.
