Саймон Кларк - Падающая звезда
Холмс, опершись о каминную решетку ногами, схватил чудище за руки и сильно дернул, проследив при этом, чтобы лезвие, которое существо сжимало в руке, не полоснуло его самого.
С яростным воплем из тряпок показалась голова.
Под кипой огненно-рыжих волос обнаружилось бледное лицо с горящими как прожекторы глазами.
Существо куда больше походило на обезьяну, чем на человека. Как бы то ни было, я схватил его за ворот и вдвоем с Холмсом оттащил от камина. Все это время он шипел, хрипел и плевался, вызывая у меня отвращение, смешанное с ужасом.
— Ватсон, держите его за руки. Крепко держите! Он нам своей бритвой головы может отрезать. Так… Не отпускайте. Ай! Осторожно, этот черт кусается. Ну где же этот… А, вот и он! Слава богу!
Садовник, внявший просьбам профессора, тут же включился в дело. Он обхватил сумасшедшего своими мощными ручищами и держал, пока мы с Холмсом связывали тому руки и ноги шнурами от штор.
И вот у наших ног, извиваясь и шипя, не в силах избавиться от пут, лежал и строил невероятные гримасы маленький человечек — почти гном — с огненно-рыжими волосами.
Холмс выпрямился и попытался привести в порядок дыхание:
— Итак… Это доктор Колумбайн.
— Да… — Профессор Хардкасл еще не пришел в себя. — Да… Значит, все это время он прожил на выступе кладки в дымоходе?
— Совершенно верно, сэр. И слышал каждое слово, произнесенное в этой комнате. А теперь попросите Кларксона вызвать полицию. Только, профессор… Будьте так любезны, позвольте ему переобуться в собственные сапоги — эти ему уже все ноги стерли.
Вскоре полицейские увезли безумца, изрыгающего проклятия, предварительно упаковав его в смирительную рубашку.
Холмс закурил папиросу и приступил к рассказу:
— Этот несчастный сумасшедший, доктор Колумбайн, на все был готов, лишь бы отомстить вам, профессор. Из садистских наклонностей он пожелал продлить ваши муки, прежде чем приступить к убийству вашего сына. Он решил спрятаться у вас в доме, появляясь и исчезая так же неожиданно, как если бы у него был плащ-невидимка. Именно он положил столь очевидные улики, как аэролит и тимьян, на тумбочку в комнате вашего сына. Можете представить, как он веселился, прячась в дымоходе и слушая, как вы с женой встревоженно обсуждаете незнакомца, проникшего в дом. Словно вампир, наслаждающийся кровью, он упивался вашим страхом.
— Но как, черт побери, ему удалось залезть в камин, да еще так, чтобы его никто не заметил? Почему он не умер от жажды и голода?
— Попасть в сам дом было просто. Щеколды на окнах легко открыть при помощи обычного столового ножа. А вот оказавшись внутри дома, он задействовал все возможности своего больного изощренного ума. Ему хотелось не просто навредить вам и вашей семье, но следить за вами, наблюдать, как вы мучаетесь от страха. Потому он и решил спрятаться в дымоходе, на выступе в кладке. Это не такой уж безумный план, как кажется на первый взгляд. Сейчас лето, а потому огонь никто не разжигает. Дымоход внутри довольно чистый, сажи там мало. Профессор, весной вы, как и все здешние домовладельцы, велели прислуге вычистить дымоход. Возможно, вы и сами не раз видели, как трубочист посылает своего помощника проверить, начисто ли вымели сажу из трубы. Внутри дымохода достаточно ступенек и выступов, опираясь на которые ребенок пролезает по всей трубе. — Холмс фыркнул. — Разумеется, обычай использовать для этих целей детей иначе как бесчеловечным назвать нельзя. Как бы то ни было, это доказывает — если в трубу из камина мог пролезть ребенок, то и для миниатюрного доктора Колумбайна это труда не составило. Вот тут, — Холмс подошел к камину и, согнувшись, ткнул пальцем в дымоход, — он свил себе симпатичное гнездышко. На выступах внутри камина он хранил запасы — воду, хлеб, печенье, сухофрукты. Как видите, никаких продуктов с сильными запахами — это привлекло бы ваше внимание, профессор. — Холмс поднял из очага маленький тканый мешочек, который вывалился из трубы вместе с безумным ученым. — А вот тут он хранил чистые тапочки. Таким образом, выбираясь наружу, он двигался не только совершенно бесшумно, но еще и не оставляя следов сажи на коврах. А прежде чем вернуться к себе в убежище, снимал их и вскарабкивался по трубе босиком. — Холмс бросил мешочек обратно в камин. — Кроме того, джентльмены, тут же у него висит что-то вроде гамака из веревок и одеял. И он подслушивал и подглядывал за вами с женой, возлежа на весьма удобном ложе. — Холмс поднялся и аккуратно отряхнул перепачканные сажей руки. — Так что доктору Колумбайну удалось устроить вполне комфортное и безопасное убежище в самом сердце вашего дома. Что и неудивительно — в конце концов, кто из нас регулярно заглядывает внутрь дымохода?
— Верно, — ответил Хардкасл. — Теперь я понимаю, как он все провернул. И почему. Но, ради всего святого, объясните мне, как вы догадались, что этот демон скрывается у меня в камине?
Холмс медленно прошелся по комнате.
— В криминалистике, как и в любой другой науке, решение проблемы часто приходит на ум неожиданно. Просто снисходит озарение, и тогда детектив приступает к поиску улик, которые подкрепили бы его интуитивную догадку.
Профессор удивленно на него посмотрел:
— То есть вы хотите сказать, что просто догадались?
— Скажем так: я мысленно обошел вам дом, пытаясь понять, где может спрятаться мужчина небольшого роста, да так, чтобы ему удобно было вести за вами наблюдение и наслаждаться страданиями, которые обрушатся на вашу семью в результате его злодейских махинаций. Затем я перешел к поиску улик. Преступнику, без сомнения, надо было что-то есть и пить. Скорее всего, по ночам он выбирался из своего укрытия, чтобы украсть немного еды из кладовой — ровно столько, чтобы пропажу не заметили. Пристрастился он и к алкоголю. — Холмс махнул рукой в сторону винных графинов на столе. — На одной из хрустальных затычек отчетливо виден грязный отпечаток пальца. Кроме того, работавший у вас трубочист поленился, и в дымоходе осталось немного сажи, которая ссыпалась на пол после того, как Колумбайн принялся лазать туда-сюда.
— Но ведь вы определили по веточке тимьяна, что он рос где-то возле железной дороги, ведущей к Кингс-кросс?
— Ах это! Финальный тест. Чистая выдумка. Да и частичек угля на листьях не было. А черные точки на визитке — обычная лондонская копоть. Кроме того, вы могли бы и заметить, что Большая Западная обслуживает не вокзал Кингс-кросс, а Паддингтон. Наш невероятно зловещий и одаренный безумец наверняка это знал. Также я понял, что, хоть ему и удалось спрятаться в камине и сидеть там тихо, не шевелясь, словно истукан, но дышать-то ему все равно надо. А чем тяжелее он дышит, тем больше шевелится, пусть даже и едва заметно. Именно поэтому я сознательно сделал абсурдное заявление о том, что Большая Западная обслуживает вокзал Кингс-кросс. Вы только представьте себе этого человека, стиснутого в тесном камине, сверкающего безумным взглядом в темноте трубы! Он бесшумно корчился от хохота, смеясь над якобы великим сыщиком Шерлоком Холмсом, который допускает такие детские ошибки! Хихикая, он все чаще шевелился, и этого оказалось достаточно, чтобы обрушить вниз крошку хлеба, приставшую к его одежде, и веревочку, крепившую гамак. Именно ее я и заметил в очаге и отсюда сделал вывод: внутри камина находится живое существо!
