Морис Леблан - Канатная плясунья
— Не может быть. Ты не ошиблась? — лепетал он со страхом.
— Нет. Та же походка и так же волочит левую ногу.
— Неужто он узнал меня?
— Может быть. Увидев твои прыжки на арене, он, верно, вспомнил того дьявола, который утром лазил по канату. А от тебя перешел ко мне и догадался, что это я хватила его камнем по черепу. Я вижу по его глазам, что он все понял. Какая гнусная у него манера лезть с пошлостями и при этом насмешливо улыбаться.
Кантэн вспылил.
— И ты еще хочешь оставаться! Ты смеешь еще оставаться!
— Смею.
— Несмотря на бородатого?
— Ведь он понял, что я разгадала.
— Чего же ты хочешь?
— Хочу погадать им и заинтриговать их.
— Зачем?
— Чтобы заставить проболтаться.
Кантэн был окончательно сбит с толку.
— О чем же?
— О том, что меня интересует.
— А если обнаружится кража? Если нас потащат на допрос?
Терпение Доротеи лопнуло.
— Если ты такой трус, возьми у капитана деревянное ружье и стань на караул у фургона. А когда появятся жандармы — пали в них пробками. Понял?
Доротея быстро привела себя в порядок и пошла в замок. Рядом с нею шагал долговязый Кантэн и рассказывал все подробности своего ночного приключения. Сзади шли Кастор и Поллукс, а за ними — капитан, тащивший игрушечную повозочку, нагруженную его незатейливыми игрушками.
Приняли их в главной гостиной замка. Прислуга сказала правду: графиня была славная, сердечная женщина. Она ласково угощала мальчиков сладостями и была очень мила с Доротеей.
Доротея совсем не казалась смущенной. В гостиной она держала себя скромно, но так же непринужденно, как и в фургоне. Она даже не нарядилась, только поверх своего скромного платья набросила черную шелковую шаль и перехватила ее поясом. Приличные, полные достоинства манеры, умный выразительный взгляд, литературные обороты, в которые только изредка вкрадывались народные словечки, веселая подвижность — все восхищало графиню и ее мужа.
— Не вы одна, я тоже могу предсказывать, — заявил Эстрейхер. — По крайней мере, за ваше будущее я ручаюсь. Я уверен, мадемуазель Доротея, что вас ждут слава и богатство. И если бы вам захотелось попасть в Париж, я бы с радостью согласился руководить вами… У меня есть связи, и я гарантирую вам блестящую карьеру.
Она покачала головой.
— Мерси. Мне ничего не нужно.
— Может быть, я вам неприятен?
— Вы мне ни неприятны, ни приятны. Я просто вас не знаю, вот и все.
— Жаль. Если бы вы знали меня — вы бы мне верили.
— Сомневаюсь.
— Почему?
Она взяла его руку и стала рассматривать линии.
— Распутство. Жажда наживы. Совести нет.
— О!.. Я протестую. У меня? Нет совести?..
— Это показывает ваша рука.
— А что говорит моя рука о моем будущем? Ждет ли меня удача?
— Нет.
— Как… Я никогда не разбогатею?
— Боюсь, что нет.
— Черт побери! А когда я умру?
— Скоро.
— Вот как. И долго буду болеть?
— Нет. Всего несколько секунд.
— Значит, я погибну от несчастного случая?
— Да.
— Каким образом?
Доротея провела пальцем по какой-то линии ладони.
— Посмотрите, — сказала она. — Видите эту линию у основания указательного пальца?
— Вижу. А что это значит?
— Виселица.
Все расхохотались. Эстрейхер представился, будто его очень забавляет хиромантия, а граф Октав захлопал в ладоши.
— Браво, браво. Уж если вы предсказали этому развратнику петлю, значит, вы настоящая ясновидящая, и я больше не стану колебаться. — Он переглянулся с женой и продолжал: — Да-да, не стану колебаться и прямо скажу…
— Причину, из-за которой вы пригласили меня в гости, — подхватила Доротея.
— Что вы, — возразил граф, чуть-чуть смутившись. — Мы пригласили вас потому, что хотели иметь удовольствие побеседовать с вами.
— И испытать мои способности ясновидящей.
— Ну да, — вмешалась графиня. — Ваша прощальная речь нас заинтриговала. Признаюсь, мы не верим во всякие волшебства, но мы хотим задать вам несколько вопросов, так сказать, из пустого, несерьезного любопытства.
— Хорошо. Раз вы не верите в мои способности — не будем говорить об этом. А я все-таки удовлетворю ваше любопытство.
Графиня удивленно подняла ресницы.
— Каким образом?
— Отвечая на ваши вопросы.
— Под гипнозом?
— Зачем! По крайней мере, сейчас гипноз не нужен. А что будет дальше — посмотрим.
Доротея отослала детей в сад, оставила только Кантэна и подсела к графине.
— Я к вашим услугам.
Графиня замялась.
— Я, право, не знаю…
— Говорите прямо, графиня. Не стесняйтесь.
— Ну, хорошо. — И подчеркнуто легкомысленным тоном, стараясь показать, что все это пустяки, которым никто не придает значения, графиня продолжала: — Вы говорили о забытых кладах, о спрятанных под камнями сокровищах. Наш замок существует несколько веков. В нем, вероятно, не раз разыгрывались разные драмы, бывали бои и разные происшествия. И вот нам хотелось бы знать, не спрятал ли кто-нибудь из наших предков один из тех сказочных кладов, на которые вы намекали.
Доротея задумалась и не сразу ответила.
— Я всегда отвечаю, — сказала она наконец, — с большей или меньшей точностью, если мне вполне доверяют. Но если говорят недомолвками и не прямо ставят вопрос…
— Какие недомолвки… Уверяю вас…
Но Доротея не сдавалась.
— Вы мне сказали, что спрашиваете меня из пустого любопытства. Но почему же никто мне не сказал о том, что в замке уже производятся раскопки?
— Может быть, раскопки и производились, — вмешался граф, — но давно, несколько десятков лет тому назад, при покойном отце или деде.
— Нет, — настаивала Доротея. — Недавно производились раскопки.
— Не может быть. Мы живем здесь не более месяца.
— Я говорю не о месяцах, а о нескольких днях, даже часах.
— Уверяю вас, — с живостью заговорила графиня, — что никто из нас не начинал раскопок.
— Значит, раскопки производятся кем-то другим и без вашего ведома.
— Кем? С какой стати? Где? — спрашивала графиня с непритворным волнением.
Доротея умолкла, задумалась и ответила не сразу.
— Извините, если я вмешиваюсь в чужие дела. Это один из моих недостатков. Недаром Кантэн вечно твердит мне, что рано или поздно попаду в неприятную историю… Сегодня мы приехали задолго до представления, и я пошла немного побродить. Гуляя, я нечаянно обратила внимание на кое-какие мелочи, потом задумалась, сопоставила их и сделала выводы.
Хозяева и гости переглянулись. Видно было, что они не на шутку заинтригованы.
— Я рассматривала, — продолжала Доротея, — прелестный старинный фонтан посреди внутреннего двора. Долго любовалась скульптурой и вдруг заметила, что мраморные плиты бассейна недавно поднимались. Не знаю, добились ли искавшие толку, но камни и землю они аккуратно водворили на место, но все-таки не настолько аккуратно, чтобы скрыть следы своих раскопок.
