Софи Ханна - Эркюль Пуаро и Убийства под монограммой
«Ну вот, – подумал я уныло, – теперь Пуаро пришел, но, вместо приятного разговора, он тоже начнет суетиться вокруг меня, потому что Бланш Ансворт нашептала ему, будто со мной не все в порядке». И даже подумал, что было бы лучше, если бы никто из них вообще не подходил ко мне сейчас. Раз уж нельзя поговорить о чем-нибудь легком и приятном, я предпочитаю помолчать.
Пуаро вошел в гостиную, не снимая пальто и шляпы, и тут же прикрыл за собой дверь. Я ожидал шквала вопросов, но он лишь сказал рассеянно:
– Уже поздно. Я все хожу и хожу по улицам, ищу, а результат один – я поздно прихожу домой.
Было заметно, что он обеспокоен, но не из-за меня и не из-за того, поел я или голоден. Вздохнув с облегчением, я переспросил:
– Ищете?
– Oui. Ищу одну женщину, Дженни, и очень надеюсь, что она еще жива, а не убита.
– Убита?
Земля во второй раз за вечер ушла у меня из-под ног. Я, конечно, знал, что Пуаро – знаменитый детектив. Он пересказывал мне некоторые случаи из своей практики. Но еще я знал, что у него каникулы, и мне было нисколько не приятно слушать про убийство именно тогда, да еще в таком зловещем тоне.
– Как она выглядит, эта Дженни? – спросил я. – Опишите ее. Может быть, я ее видел. В особенности если ее убили. Я уже видел сегодня двух убитых женщин и одного мужчину, так что вдруг вам повезет. Мужчину, конечно, вряд ли могли звать Дженни, зато две другие вполне…
– Attendez[11], mon ami, – спокойный голос Пуаро прервал мое ворчание. Он снял шляпу и принялся расстегивать пальто. – Значит, мадам Бланш, она не ошиблась – вы встревожены. Ах, как же я сам сразу этого не заметил? Вы так бледны. А все потому, что мои мысли были заняты другим. Они всегда норовят чем-нибудь заняться, как только замечают приближение мадам Бланш! Но, прошу вас, расскажите Пуаро immediatemant[12] – в чем дело?
* * *– Дело в трех убийствах, – сказал я. – Да таких, каких я никогда в жизни не видел. Две женщины и один мужчина. Каждый в своей комнате.
Разумеется, мне не раз приходилось сталкиваться с насильственной смертью – я пять лет прослужил в полиции, из них два года в Скотленд-Ярде, – но все убийства, которые я видел прежде, носили явственный отпечаток потери самоконтроля: один впал в ярость и кого-то убил, другой напился и слетел с катушек. То, что произошло в «Блоксхэме», выглядело совсем иначе. Кто бы ни убил этих троих в отеле, он все распланировал заранее – на несколько месяцев вперед. Место каждого убийства представляло собой жуткое произведение искусства, послание, смысл которого я не мог разгадать. Меня приводила в ужас мысль о том, что на этот раз мне противостоит не обычный стихийный негодяй из тех, к которым я привык, а человек расчетливый, с холодной головой, который не хочет и не может потерпеть поражение.
Конечно, не стоило впадать в такое уныние из-за работы, но тройное убийство вызвало у меня тоскливое предчувствие, которое я никак не мог стряхнуть. Три одинаковых трупа: было от чего содрогнуться. Я говорил себе, что не надо поддаваться панике; каким бы отличным от других ни казался мне этот случай, я буду расследовать его точно также, как все остальные в моей практике.
– Каждый убитый в отдельной комнате одного и того же дома? – уточнил Пуаро.
– Не дома, отеля «Блоксхэм». Рядом с Пикадилли-Серкус. Вы, наверное, не знаете?
– Non.
– Я и сам никогда там не был, до сегодняшнего вечера. Парни вроде меня в такие места не ходят. Не отель – дворец.
Пуаро сидел, держа спину необычайно прямо.
– Три убийства в одном отеле, и каждое в отдельном номере? – спросил он.
– Да, и все совершены сегодня вечером, за небольшой промежуток времени.
– Сегодня? И вы уже здесь? Почему вы не в отеле? Убийца, его уже задержали?
– Если бы… Боюсь, что нет. Но я… – Я сделал паузу и прокашлялся. Излагать факты одно дело, но совершенно другое – признаваться Пуаро в том, как сильно повлияло на меня увиденное в отеле, как и в том, что я провел там лишь несколько минут, после чего просто сбежал, повинуясь внутреннему побуждению.
«Как они все трое лежали на спинах, торжественно и сурово, руки по швам, ладонями к полу, прямые ноги вместе»…
«Обряжать покойника». Эта фраза прочно засела у меня в голове вместе с воспоминанием об одной темной комнате, куда меня заставляли входить очень давно, еще совсем маленьким, и куда я твердо отказывался входить с тех пор и до сегодняшнего дня. И намеревался отказываться дальше, до конца моей жизни.
«Безжизненные руки, ладонями вниз».
«Возьми его за руку, Эдвард».
– Не беспокойтесь, там сейчас все кишит полицией, – сказал я поспешно и громко, чтобы отогнать навязчивое видение. – Завтра утром вернусь, ничего там без меня не случится. – Видя, что мой ответ его не удовлетворил, я добавил: – Честно говоря, мне просто необходимо было проветриться. Никогда в жизни не видал ничего страннее этих трех убийств.
– Что же в них странного?
– У каждой жертвы – и у женщин, и у мужчины – во рту кое-что было, один и тот же предмет.
– Non. – Пуаро погрозил мне пальцем. – Это невозможно, mon ami. Один и тот же предмет никак не может находиться в трех разных ртах одновременно.
– Три разных предмета, все идентичные, – уточнил я. – Три запонки; судя по виду, из литого золота. С монограммой. На всех трех одни и те же инициалы: Пи Ай Джей. Пуаро? С вами все в порядке? У вас такой вид…
– Mon Dieu![13] – Бельгиец поднялся на ноги и заходил по комнате. – Вы не понимаете, что это значит, mon ami. Да вы и не можете понять, ведь вы еще не слышали историю моей встречи с мадемуазель Дженни. Я должен вкратце рассказать вам, что случилось, тогда вы увидите.
Представление Пуаро о том, что значит рассказывать вкратце, отличается от такового у большинства людей. Для него все детали важны одинаково, будь то пожар, в котором гибнет триста человек, или ямочка на щечке ребенка. Ничто на свете не способно заставить его перейти сразу к сути, поэтому я поудобнее устроился в кресле и предоставил ему рассказывать по-своему. К тому времени, когда он изложил все, у меня было полное впечатление, будто я сам побывал там, – должен сказать, что не все события моей жизни, в которых я лично принимал участие, были мне ясны и понятны так же, как та сцена в изложении Пуаро.
– Какое экстраординарное происшествие, – сказал я. – Да еще и в один вечер с убийствами в «Блоксхэме». Настоящее совпадение.
Пуаро вздохнул.
– Я не думаю, что это совпадение, друг мой. Необходимо признать, что совпадения время от времени происходят, но здесь налицо явная связь.
– Связь между убийством и страхом убийства, вы это хотите сказать?
– Non. То есть такая связь, конечно, тоже есть, но я сейчас говорю о другом. – Пуаро прекратил свои хождения по гостиной и повернулся ко мне. – Вы говорили, что в вашем убийстве у каждой жертвы во рту была обнаружена запонка с монограммой Пи Ай Джей?
