Дьердь Сита - Зарубежный детектив
Асунсьон сочла своим долгом вмешаться:
— Мне тоже случалось готовить мудреные смеси. Не рискнете ли попробовать одну такую — моего… изобретения?
— С превеликим удовольствием, — заверил ее месье Венс, снова улыбнувшись.
Впрочем, судя по выражению его лица и всему поведению, говорил он вполне искренне.
«Странный тип, — подумал Сантер. — Что ему здесь нужно?»
А «странный тип» достал тем временем из кармана серебряный портсигар со своими тесно переплетенными инициалами «В. В.», открыл его и протянул сначала Асунсьон, затем Сантеру.
— Между нами говоря, что вы думаете об этом рыжем человеке?
— Но… — начал Сантер.
— Вы, конечно, как и я, считаете, что это миф, чистейшей воды обман?
— Видите ли…
— Ну что ж, вы, думается, недалеки от истины… Так оно и есть! Обман грубый, но рассчитанный на определенный эффект.
Сантер с изумлением воззрился на него.
— Вот он, ваш рыжий человек!
С этими словами месье Венс вытащил из кармана пиджака очки с томными стеклами.
— Или, по крайней мере, хоть часть его.
— Где вы их нашли?
— В номере гостиницы «У двух церквей». Сантер удивился еще больше.
— Полицейский ведь уже обыскивал эту комнату и ничего не нашел!
— Нда, но я побывал там до него! Предпочитаю все видеть своими глазами. Доверяй, но проверяй! Заметьте, что такой находки вполне достаточно, чтобы начисто уничтожить этот персонаж.
— Почему же?
— Можно ли вообразить себе убийцу, разгуливающего с рыжей бородой да еще в темных очках?.. Его опознают на первом же углу. Стало быть, и борода и очки служат для отвода глаз. И вот вам доказательство. Человек, который по необходимости носит очки, чтобы лучше видеть, не станет забывать их в гостинице, в особенности при известных вам обстоятельствах. Я близорук, хотя и не настолько, чтобы постоянно носить очки. Тем не менее они всегда при мне…
Месье Венс извлек из внешнего кармана своего жилета очки в роговой оправе.
— …Я ни за что не расстанусь с ними. Какой же из этого следует вывод? Человек, которого мы ищем, не нуждается в очках и, вполне возможно, не носит бороды. Честному человеку борода не помеха, но если в одно прекрасное утро он решит заняться преступной деятельностью, первое, что он сделает, — побреется, особенно если борода у него рыжая.
— К чему тогда весь этот маскарад? — спросил Сантер. — Чтобы скорее угодить в руки полиции?
— Видимо, он хочет привлечь к себе внимание! — заметил месье Венс.
И, повернувшись к Сантеру спиной, направился в спальню.
— Вы находились здесь, мадам, когда на вас напали? Поставив сосуд для сбивания коктейлей, Асунсьон присоединилась к месье Венсу.
— Да, здесь.
— Дверь, которая ведет на лестницу, была открыта?
— Мне кажется, полуоткрыта. Я в точности не помню…
— Стало быть, тот, кто напал на вас, мог прятаться только в этом месте?
Инспектор показал на угол, который образовывали застекленная створка двери, ведущей из спальни в гостиную, и дверь, выходившая на лестничную площадку.
— Возможно…
— Иначе и быть не может! — заявил месье Венс. Он в задумчивости воззрился на кровать.
— Я полагаю, для этой старинной вещи требуется парчовое покрывало, шитое шелком, или что-то в этом роде? — спросил он, наконец повернувшись к Сантеру.
Тот пришел в замешательство. Он посмотрел на Асунсьон, затем на кровать и только потом решился ответить:
— Разумеется… Но… Я не знаю, куда оно делось, это покрывало…
— Вы хотите сказать, что не знаете, куда его дели? На нем должны были остаться пятна крови. Думаю, что судебный следователь…
— Судебный следователь ничего не говорил мне об этом. А у меня это совершенно выпало из головы. И если бы вы не напомнили…
— Вероятно, человек, который унес тело вашего друга, взял покрывало, чтобы завернуть ого…
Пока Асунсьон готовила коктейли, месье Венс решил поговорить с Сантером.
— Когда вы вернулись с доктором, вы, конечно, воспользовались лифтом, чтобы быстрее добраться?
— Мы хотели им воспользоваться. Но он не работал, и нам пришлось подниматься по лестнице.
— Лифт не работал весь день или вы обнаружили это лишь в тот момент, когда вернулись?
— Я заметил это только, когда вернулся. Но не исключено, что лифт не работал весь день. Вы можете спросить у консьержа, он, верно, знает.
— И то правда, — согласился месье Венс. Взяв коктейль, он подошел к окну.
— Этот человек с бородой оказался ловким стрелком… Действовал он ловко, но рискованно. Не могли бы вы дать мне образчик вашего почерка, месье Сантер, вашего и ваших друзей? А у вас, мадам, не найдется нескольких написанных вами слов?
Не задавая лишних вопросов, Асунсьон протянула ему визитную карточку, на которой она нацарапала слова благодарности, да так и не отправила, но Сантер не выдержал и, роясь в ящиках маленького секретера, спросил всетаки:
— Вы коллекционируете автографы, месье Венс?
— Да, у меня уже набралось их с полдюжины, и все причем от знаменитых преступников, — не остался в долгу инспектор. — А это вещи месье Намота и месье Жернико?
— Только Намота. Вещи Жернико велел унести месье Воглер. Как будто бы «для изучения».
— Если вы не возражаете, завтра мне хотелось бы составить вместе с вами опись багажа месье Намота.
— Пожалуйста. Только скажите, в какое время. На день или на два я покидаю эту квартиру. Собираюсь поселиться в гостинице «Титаник».
— Вот как! — рассеянно произнес Воробейчик, думая уже о чем-то другом.
И в самом деле, немного помолчав, он спросил:
— Полагаю, связаться с вашими друзьями Тиньолем и Гриббом нет никакой возможности?
— Разумеется. Я ничего о них не знаю вот уже… Да, уже целых пять лет! Понятия не имею, где они сейчас находятся и когда вернутся.
Месье Венс бросил сигарету.
— И в этом вся загвоздка! Они не смогут постоять за себя…
Не собираясь, видимо, давать какихлибо разъяснений на этот счет, он кивнул на прощанье своим собеседникам и вышел, закрыв за собой дверь.
— Madr?! — воскликнула Асунсьон. — Он не притронулся к коктейлю.
Это показалось ей дурным предзнаменованием.
ГЛАВА IX
ОДНА ЖЕНЩИНА, ДВОЕ МУЖЧИН
Озерная гладь раскинулась у их ног. Они сидели на террасе за маленьким столиком, накрытым скатертью в голубую и белую клетку. Посредине в узкой хрустальной вазе доживала свои последние часы пронзительно красная гвоздика. Метрдотель, желая дать им насладиться последними прелестями уходящего лета, удалился, устранив предварительно помехи в радиоприемнике, служившем связующей нитью между этой террасой и внешним миром. На парке лежала печать особого великолепия, лебеди один за другим скользили по озеру к своему убежищу, оставляя за собой длинные борозды, отливающие изумрудом и слоновой костью.
