Эллери Квин - Чудо десяти дней
— Прошу вас, Шалански, позвольте ему продолжить, — одернул его невропатолог, ни на секунду не отводя глаз от Говарда.
— Мне очень скоро стало ясно, — сказал Эллери, — что Говард несет ответственность за шесть поступков, а эти шесть поступков в сумме составляют девять различных преступлений.
Шалански больше не улыбался, а следователь вытянул свои длинные ноги.
— Девять различных преступлений, — повторил Шалански. — Вам они известны, Грапп?
— Черт побери, нет!
— Дайте же ему договорить, — остановил их Дейкин. — Какие девять преступлений, Квин?
Но Эллери тут же пояснил:
— Девять преступлений не схожи между собой, но в высшем смысле они являются одним и тем же преступлением. Я имею в виду, что в них есть продолжительность, слитность — модель. Они были взаимосвязаны, они были частями единого целого.
Когда я распознал природу этой связи, — продолжил Эллери, — и когда вы, господа, тоже поймете ее, то увидите, как и я, что каждое следующее преступление нетрудно предвидеть. Оно должно произойти. И это неизбежный вывод. Девять преступлений, неминуемо ведущих к десятому. Как только вы осознаете суть данной модели, то сможете предсказать — что я и сделал в отношении Дидриха Ван Хорна, — каким станет десятое преступление, против кого оно будет направлено и кто его совершит. Еще никогда в жизни я не сталкивался со столь безупречным замыслом, а ведь у меня накопился немалый опыт. Не хочу показаться самонадеянным, но сомневаюсь, чтобы кто-то из вас имел дело с подобным планом. Я даже склонен утверждать, что никто и нигде с ним не столкнется.
Теперь в гостиной не было слышно ни звука, кроме дыхания множества мужчин, да за окнами кто-то из конной полиции гневно повысил голос.
— Единственным непредсказуемым фактором оставалось время. Я не знал, когда именно будет совершено десятое преступление, — взволнованно произнес Эллери. — Ведь оно могло произойти, когда я сидел в машине, почти в пятидесяти милях от Райтсвилла, и обдумывал случившееся. Я подъехал к ближайшему телефону-автомату и дал указание Ван Хорну незамедлительно принять меры предосторожности, а сам постарался скорее вернуться сюда. Я не подозревал, что миссис Ван Хорн сделает такой выбор и будет сегодня ночью спать в постели своего мужа и в его спальне. Руки Говарда искали в темноте горло его отца, но вместо этого лишили жизни женщину, которую он любил. Не находись он в тот момент в состоянии амнезии, ощущение, наверное, подсказало бы ему, что он ошибся. И он смог бы вовремя остановиться. Но тогда он был просто машиной для убийства, а, как известно, приведенная в действие машина выполняет свою работу слепо и до конца.
Вот вам и вся история, — заключил Эллери. — А сейчас рассмотрим шесть поступков Говарда. Шесть поступков, в сумме составляющих девять преступлений, о которых я упоминал. И раскроем стоящий за ними план, сделавший предсказуемым десятое преступление.
Первый поступок. — Эллери помедлил, а потом словно нырнул на самое дно. — Говард создавал скульптурные изображения древних богов.
Пока он молчал, никто не решился задать вопрос, непременно пришедший бы в голову всякому практически мыслящему человеку. Неужели столь необычное утверждение свидетельствует о психическом здоровье?
— Древних богов, — ошеломленно откликнулся прокурор. — А какого рода?
— Что вы хотите сказать, мистер Квин? — встревоженно спросил шеф Дейкин. — Разве это преступление?
— Да, Дейкин, — ответил Эллери. — И не одно. Тут целых два преступления.
Шалански изумленно раскрыл рот и откинулся на спинку стула.
— Второе. Говард, по сути, достиг цели, поставив на своих скульптурах или, вернее, набросках и первоначальных моделях любопытно многозначительную подпись — «Г.Г. Уайи».
Шалански покачал головой.
— Г.Г. Уайи. — Эту фамилию повторил следователь, выговорив ее без пренебрежения, а так, словно ему хотелось услышать ее звучание.
— И это тоже преступление? — осведомился прокурор с раздраженной ухмылкой.
— Да, мистер Шалански, — подтвердил Эллери. — И в высшей степени богохульное.
Третье. Говард украл двадцать пять тысяч долларов у Дидриха.
Все заметно расслабились, как будто посередине лекции на урду лектор вдруг вставил английское предложение.
— Что же, я согласен, это преступление! — засмеялся Шалански, снова осмотревшись по сторонам. Но никто не последовал его примеру.
— Вы согласитесь, мистер Шалански, когда сможете мысленно охватить модель в целом, ибо все поступки Говарда являются преступлениями, хотя некоторые из них и не относятся к разряду уголовно наказуемых.
Четвертое. Говард осквернил могилы Аарона и Мэтти Уайи.
— Вот тут почва гораздо тверже, — заявил следователь Грапп. — Теперь мы имеем дело с преступлением, Шалански — с вандализмом или чем-то в этом роде, не так ли? Не совсем точно. В законодательстве есть акт…
— Два преступления, которые совершил Говард, осквернив могилы своих родителей, нельзя найти в ваших законодательных актах, мистер Шалански. Я могу продолжить?
Пятое. Говард влюбился в Салли Ван Хорн. И здесь тоже целых два преступления.
И наконец, шестое. Оскорбительная ложь Говарда, когда он принялся отрицать, что отдал мне бриллиантовое ожерелье Салли для залога в ломбард.
Шесть поступков и девять преступлений, — подытожил Эллери. — Девять из десяти самых тяжких человеческих грехов, согласно авторитетному источнику, куда более древнему, чем ваши законодательные акты, мистер Шалански.
— И какой же это авторитетный источник?
— Авторитетный источник, имя которого начинается на букву «Б».
Шалански так и подскочил:
— Я только хотел…
— Бог.
— Что?
— Тот самый Бог, известный нам по Ветхому Завету, мистер Шалански. В которого, между прочим, до сих пор верят православные, католики и большинство протестантов, равно как верили и древние евреи, увековечившие Его в Писании. Да, мистер Шалански. Бог, или Яхве. Это имя — лишь транслитерация иудейского тетраграмматона и переводится как Иегова: в христианском толковании «невыразимое» или непередаваемое имя Высшего Бытия, мистер Шалански… Господь, мистер Шалански. Тот, кто воззвал к Моисею из середины облака на горе Синай и держал его там сорок дней и сорок ночей. А когда настал конец пребыванию Моисея на Синае, даровал ему две скрижали со священными заповедями. Две каменные скрижали, написанные пальцем Божиим.
И своими шестью поступками, — заключил Эллери, — Говард нарушил девять из десяти заповедей.
