Марджори Эллингем - Смерть призрака
— Да, — медленно подтвердил Кэмпион. — Именно поэтому я и пришел к вам!
Инспектор вернулся к столу, где его карандаш без дела покоился на блокноте, и снова заговорил:
— Давайте все обсудим, — предложил он. — Я думаю, наше единственное направление удара должно лежать через эти картины. Но здесь есть один или два пункта, которые мы еще не прояснили. Один из них таков: почему Фастиен убил Дакра сейчас, а не перед его отбытием в Рим? Мне кажется, тут имел место шантаж со стороны Дакра. И второй пункт: почему и как в этот ряд затесалась миссис Поттер?
— Не думаю, что мы когда-нибудь это узнаем, — произнес мистер Кэмпион. — И не думаю, что это столь уж важно. Полагаю, нам достаточно ясно, что она была с Дакром, когда он делал работу для Макса. Она была при нем прислужницей, моделью и стражем. Я в этом абсолютно уверен. Но убил ли Фастиен ее потому, что она поняла его причастность к смерти Дакра, или потому, что она пригрозила ему раскрытием аферы с картинами — какая разница? Лично я склоняюсь к последнему предположению. — Он поглядел на своего друга с отчаянием. — Я зашел в тупик, Станислас, — сказал он. — Охота за людьми не мое ремесло. Это задача полиции. Я понимаю все ваши затруднения. Если этот малый снова что-нибудь выкинет, вы его, возможно, и схватите. А сейчас вы можете всего лишь следить за ним, пока он не предпримет очередную попытку — удачную или неудачную. Но у меня немного другой подход. Я хочу прекратить все его попытки.
— И все же, сосредоточимся на картинах, — твердо произнес инспектор. — Сосредоточимся на Дакре. Я, собственно, и не переставал об этом думать, но рассказанное вами все прояснило в моей голове. Кстати, насчет той девочки Розини, маленькой итальянки, на которой он женился. Еще в начале расследования я поручил полиции округа Саффрон Хилл не сводить глаз с нее и сообщать мне обо всех более-менее интересных происшествиях, связанных с ее окружением. К этому особых поводов не было, вы сами понимаете. Это была всего лишь часть обычных формальных предосторожностей. И я совсем было позабыл об этом, но сегодня утром меня проинформировали о том, что бывшая миссис Дакр, у которой несколько странный круг приятелей, взяла в привычку вместе с ними укатывать на уик-энды в деревню. В поданном мне отчете говорится, что эти поездки «связаны с недвижимостью, завещанной мисс Дакр ее супругом». — Инспектор, наблюдая реакцию Кэмпиона, продолжал: — До сих пор по поводу этих уик-эндов никаких особых сведений не поступало, но в последнюю поездку там произошла какая-то потасовка, в результате чего вся компания вернулась в Лондон рано утром в воскресенье, и вид у всех был изрядно помятый. Вот пока все, что я узнал. Это, возможно, и не заслуживает внимания, но кое-что заставило меня насторожиться. Разве У Дакра было что завещать? Какая такая «недвижимость»?
— Я никогда не слыхал ни о чем подобном, — сказал Кэмпион. — Он поднял с ковра свою шляпу.
— Мне, по-моему, следует повидаться с Розой-Розой, — заметил он, — надеюсь, у вас нет по этому поводу возражений, Станислас?
— О Господи, конечно нет! Будьте с ней поаккуратней, впрочем, нет смысла говорить это вам. И не слишком расстраивайтесь, мой мальчик! За этим субъектом теперь будет глаз да глаз. За каждым его шагом. Я надеюсь, что он не отважится на какие-то действия против старой леди, а если отважится, то мы его схватим! У самой двери Кэмпион задержался.
— Станислас, — промолвил он, — как вы полагаете, если бы вы раньше знали столько, сколько знаете сейчас, был бы у вас один шанс из тысячи, чтобы спасти миссис Поттер?
Инспектор Оутс был человеком кристальной честности. Поэтому он лишь пожал плечами.
— Возможно и нет. Но ведь там все было так изобретательно сделано! — пробормотал он.
— Изобретательность, по-видимому, есть свойство, присущее мистеру Фастиену, — заметил Кэмпион и удалился, явно расстроенный.
Тем же вечером около шести часов он предпринял вылазку с целью встретить Розу-Розу. Из вполне понятных соображений ему не хотелось нанести ей визит в лавку деликатесов ее дядюшки в Саффрон Хилле, но ему, к счастью, пришла в голову довольно удачная мысль.
Он направился на Шарлотт Стрит, весьма рассчитывая найти ее в «Робеспьере». И, как только он вошел внутрь этого наиболее странного из всех лондонских кабачков, миновав красные плюшевые гардины, отделяющие наружный бар от внутреннего «логовища», он сразу же увидел ее, сидящую на потертом кожаном диванчике у края камина.
Зал был не особенно заполнен. Около полудюжины мужчин сидело на высоких табуретах у стойки бара, а покрытые рисунками стены и радужный потолок, с которого отсвечивали полоски разноцветной фольги, еще не были скрыты завесой табачного дыма.
Наиболее многочисленной здесь была компания самой Розы-Розы. Она состояла из четырех молодых людей, среди которых Кэмпион заметил острохарактерного Дерека Файра, карикатуриста, чьи язвительные, слегка непристойные рисунки нередко появлялись в достаточно рафинированных еженедельниках. Остальные были ему неизвестны, хотя он смутно припомнил, что изнеженного юношу с бакенбардами он как будто бы видел на сцене во время представления на каком-то воскресном приеме. Толстый бородач в роговых очках выглядел иностранцем, а еще одним иностранцем был молодой итальянец с повязкой на глазу, сидевший слева от миссис Дакр и державший ее за руку.
Роза-Роза совсем не изменилась. И даже тот факт, что ее голова как бы обрамлялась увеличенной фотографией детишек владельцев кабачка, снятой в двадцатом году, нисколько не снижал исключительной современности всего ее облика.
Она была без шляпы, ее странные черты казались неподвижными и лишенными выражения, а ее желтые волосы свисали с темени, напоминая рябь на ржаном поле.
Пока Кэмпион размышлял о том, как бы ему подойти к Розе-Розе, проблема решилась сама собой.
Он стоял с кружкой пива в руке, озираясь вокруг, и тут Роза-Роза его заметила.
— Хелло! — воскликнула она. — Я с вами виделась в день, когда убили моего мужа! Приглашаю вас посидеть с нами.
Это приветствие, произнесенное ее высоким пронзительным голосом, вызвало легкое движение в зале. Люди, сидящие вокруг стойки бара, обернулись, с удивлением взирая на нее. Но дородная расторопная барменша даже бровью не повела. Очевидно, несчастье, постигшее Розу-Розу, отнюдь не было для нее новостью.
Полный молодой человек освободил у стола место для Кэмпиона. Было ясно, что Роза-Роза считает его старым приятелем, и он уселся рядом с ней, все еще держа в руке кружку пива. Он сидел справа от нее, тесно вжатый в компанию, причем ножки его стула оказались почти в камине.
