Эрл Гарднер - Дело о пустой консервной банке
– Вы полагаете, он хочет отомстить за смерть своего партнера и за предательство? – спросила Делла.
– Вот в том-то и дело. – Мейсон помог ей подняться по ступеням, поддерживая под локоть, и на ходу включил свет в коридоре. – Двадцать лет – слишком большой срок для безуспешных поисков человека. Вероятнее всего, после эпизода, произошедшего в двадцать первом году, Карр и не вспоминал о Хоксли, пока нынешняя ситуация на Востоке не вынудила его снова заняться тем же бизнесом… Ну что ж, посмотрим, что нам удастся обнаружить. Хорошенько осмотри спальню слева, Делла. Включи свет, поройся в чуланах. Проверь, не ночевал ли здесь кто-нибудь. Залезь в ящики бюро… Словом, попробуй составить себе представление о тех, кто здесь бывает. А я займусь спальней справа.
Мейсон осторожно открыл дверь, включил свет и вдруг замер в оцепенении.
Делла Стрит, почувствовав неладное, подбежала к нему.
– Что такое, шеф? – удивилась она.
– Не входи, – остановил ее Мейсон.
Делла посмотрела из-за его плеча и тотчас в ужасе отпрянула.
На постели лежало тело мужчины, наполовину сползшее с кровати. Голова свешивалась вниз. Лицо темно-зеленого оттенка носило явные признаки смерти. Из пулевого отверстия в груди сочилась кровь, заливала простыню и скапливалась лужей на полу. Это был труп постояльца дома Джентри – Делмана Стила.
Глава 16
Делла Стрит вцепилась в руку Мейсона с такой силой, будто весь ее ужас сконцентрировался в кончиках пальцев.
– Нет… нет…
Мейсону удалось разжать ее похолодевшие руки.
– Стой здесь, Делла. В комнату не входи. Нельзя прикасаться ни к одному предмету.
– Шеф, пойдемте отсюда! Ну, пожалуйста!..
– Я обязан, – возразил он. – Теперь нам от этого не уйти… никак. Выше голову, Делла!
Адвокат прошел в комнату. Осторожно дотронулся до пятна крови на простыне, приложил палец к кисти Стила, нащупывая пульс, слегка приподнял руку. Потом повернулся и быстро вышел из комнаты. Носовым платком он протер металлическую пластину и кнопку на выключателе, указательным пальцем, обернутым носовым платком, нажал на него.
– Не стоит рисковать, – обеспокоенно говорила между тем Делла. – Вызывайте полицию. И это надо сделать сейчас же.
Ее шеф иронически усмехнулся:
– Да, в хорошеньком же положеньице мы предстанем перед полицией! Я же наврал патрульным, что живу здесь и что мой брат – лейтенант Трэгг, начальник отдела по расследованию убийств. А ты неплохо разыграла роль молодой дамы, обходящей дома и предлагающей подписку на «Кроникл Сан-Франциско»… Мы, конечно, можем рассказать полиции и еще кое-что: давно, мол, не были в доме и не знали, что здесь труп… Что не знали тайны этой спальни, что в доме оказались случайно, как сыщики-любители, проводили по собственной инициативе частное расследование. Что, как только обнаружили труп, решили оказать содействие полиции и вообще быть паиньками… Конечно, можно и так. Но потом нам придется рассказать Большому жюри, судейскому жюри, которое будет выносить приговор…
– Но это же единственное, что нам остается! Мы просто обязаны это сделать.
Мейсон решительно тряхнул головой:
– И потом они сделают с нами все, что им заблагорассудится. Оправдываться придется не то что до конца этого дела – до конца всей нашей жизни.
– Мне кажется, нам все равно придется заявить, – не уступала Делла. – Как только обнаружат труп, полиция начнет расследование. Они спросят лейтенанта Трэгга о его брате и, конечно, приведут ему подробное описание той парочки, которую они обнаружили в доме, и… В общем, вы уже знаете, что будет дальше.
– Конечно, знаю! – подтвердил Мейсон. – Вот о чем я и говорю.
– Я вас не понимаю.
– Лучший способ обороны, как известно, – это нападение. Ты разве не знаешь?
– Но как же нам нападать? У нас на это надежды не больше, чем у кролика, загнанного гончими собаками.
– Вот именно, – сказал Мейсон. – А ты разве не понимаешь, к чему я клоню? Они еще не напали на наш след. И не нападут, пока не обнаружат этот труп. А они не обнаружат его, пока кто-нибудь не войдет в дом.
– Кто?
– Возможно, – предположил Мейсон, – это будет Родней Уэнстон… Хотя, полагаю, вряд ли это произойдет. Если он даже и заглянет сюда, то не окажется в более выгодном положении, чем мы.
– Почему же?
– Да потому, что надо помнить, с какой целью использовался этот дом, а также обман, в который ввел Карр полицию. Карр, как и мы, явно опасается ее. А Родней Уэнстон, если у него нет железного алиби, больше, чем кто-либо, будет подозреваться в том, что нажал на курок… Ты вспомни, ведь это он возил Kappa туда-сюда, в Сан-Франциско и обратно, помогая ему скрыть ранение ноги.
Делла легким кивком головы показала на спальню.
– А как он попал туда, – спросила она, – и почему его убили?
– Давай уйдем отсюда, – вместо ответа предложил Мейсон. – Мы лучше поговорим в «Локарноз-грилл», а сейчас для нас главное – выбраться отсюда.
Они погасили свет в коридоре, спустились в гостиную. Мейсон еще раз осмотрел все комнаты, выключил всюду свет.
– Здесь, внизу, об отпечатках пальцев можно не беспокоиться, – сказал он. – Если у них возникнет против нас подозрение, те двое полицейских безошибочно произведут опознание.
– Ну, через какую дверь мы выйдем – через парадную или заднюю? – тихо спросила Делла.
– Естественно, через парадную, чего бы нам это ни стоило. Мы выйдем, держась под руку. Как муж с женой, идущие в кино или еще куда-нибудь…
– Для кино слишком поздно, – засомневалась она. – Мой желудок подсказывает, что муж и жена должны идти в ресторан.
– Хорошо, – согласился Мейсон, – супруги идут в ресторан. Подожди, я сейчас только выключу свет в столовой.
– Никаких «подожди»! – запротестовала Делла. – Как вы думаете, кто я? Жена! И потому за вами как нитка за иглой, пока не выберемся отсюда.
Мейсон обнял ее за талию.
– Я тебя понимаю, Делла, – сказал он сочувственно.
– К черту! – рассердилась девушка. Но если честно, то его сочувствие тронуло ее почти до слез. – А почему бы нам было не поручить Полу Дрейку продолжать обнаруживать для нас трупы?
– Так уж случилось, вот и все, – сказал Мейсон. – Ну, влезли в это дело, а раз влезли, то не будем унывать, а просто уйдем из этого дома.
Делла Стрит старалась все же держаться как можно ближе к Мейсону. Она слегка прижалась к нему, положила руки ему на плечи.
– Пожалуйста, не думайте, что я унываю. Просто меня все это слишком потрясло.
Так как свет во всем доме был погашен, путь к выходу теперь им освещал свет маленького фонарика.
– Все готовы? – шутливо спросил Мейсон.
