Дороти Сэйерс - Смертельный яд
В. Кто это?
О. (Понго) Она исчезла. Дурные духи вернулись. Ха, ха! Сгинь! Все кончено. (Карандаш вырвался из руки медиума, а когда его вернули на стол, он отказался отвечать на дальнейшие вопросы).
— Какая досада! — воскликнула мисс Бут.
— Вы, наверное, не знаете, где может храниться завещание?
— Совершенно не знаю. «Оно в Б…», так она сказала. И что бы это могло быть?
— Может быть, в банке? — предположила мисс Климпсон.
— Возможно. Но если это так, что мистер Эркерт — единственный, кто может его получить.
— Тогда почему он этого не сделал? Она сказала, что завещание нужно ему.
— Конечно! Значит, оно где-то в доме. Что может означать «Б»?
— Бюро, баул, буфет…
— Будуар? Это может оказаться все, что угодно!
— Как жаль, что ей не удалось закончить послания! Попробуем еще раз? Или нам осмотреть все места, где оно может храниться?
— Давайте сначала поищем, а если ничего не получится, то можно будет попробовать снова ее вызвать.
— Хорошая мысль. В одном из ящичков бюро лежат ее шкатулки, безделушки и другая мелочевка, там я видела ключи.
— Почему бы нам не воспользоваться ими? — смело предложила мисс Климпсон.
— Конечно. Вы мне поможете?
— Если вы считаете, что это необходимо. В конце концов, я ведь здесь человек посторонний, знаете ли.
— Послание предназначалось нам обеим. Я бы предпочла, чтобы вы были со мной. Вы сможете подсказать мне, где искать.
Мисс Климпсон больше сопротивляться не стала, и они пошли наверх. Боже праведный, что она делает!? Фактически собирается ограбить беспомощную старуху, чтобы спасти другую женщину, которую тоже толком не знает. Просто дикость. Но цель у нее благородна, раз ее поставил лорд Питер.
Поднявшись по необычайно красивой лестнице, они оказались в длинном и широком коридоре, стены которого от пола до потолка были густо увешаны портретами, набросками, письмами с автографами в рамках, программками и другими сувенирами театрального фойе.
— Вся ее жизнь собрана здесь и вон в тех двух комнатах, — сказала медсестра. — Эта коллекция стоит уйму денег. Наверное, настанет день, когда ее продадут.
— А вы не знаете, кому достанутся ее деньги?
— Ну, я всегда считала, что мистеру Норману Эркерту. Он ее родственник, чуть ли не единственный. Но мне никто никогда об этом не говорил.
Она открыла высокие двери с резными панелями и включила свет.
Комната была прекрасная — три высоких окна и потолок, украшенный лепными гирляндами цветов в роскошными канделябрами. Чистоту линий, однако, нарушали, если не сказать оскорбляли, чудовищные обои в розочках и тяжелые плюшевые шторы ярко-малинового цвета с густой золотой бахромой и шнурами, напоминавшими занавес в театре времен королевы Виктории. Комната была заставлена мебелью — массивные столы с инкрустацией нелепо соседствовали с шифоньерами из красного дерева; резные этажерки ломились от тяжелых немецких мраморных и бронзовых статуэток; лакированные ширмы, шератоновские бюро, китайские вазы, алебастровые лампы, кресла, кушетки самых невероятных форм, цветов и стилей тесно сгрудились, наподобие растений, которые борются за существование в тропическом лесу. Это была комната женщины, которая не отказывала себе ни в чем и ни с чем не желала расставаться, для которой сам факт обладания стал единственной прочной реальностью в мире потерь и перемен.
— Оно или здесь, или у нее в спальне, — сказала мисс Бут. — Я принесу ключи.
Она открыла дверь, которая вела из гостиной направо. Мисс Климпсон, сгорая от любопытства, прошла на цыпочках следом за ней. У огромной позолоченной кровати с балдахином из розовой парчи, поддерживаемом пухленькими золотыми купидончиками, тускло горел ночник. За этим кружком света смутно маячили все те же чудовищные гардеробы, многочисленные шкафчики, длинные комоды… Туалетный столик, весь в рюшках и оборках, был увенчан огромным трюмо, в котором смутно отражались сумрачные очертания мебели.
Мисс Бут взялась за ручку средней дверцы самого большого платяного шкафа. Она со скрипом распахнулась, из недр пахнуло жасмином. Было очевидно, что в этой комнате ничто не изменилось с тех пор, как молчание и неподвижность сковали ее хозяйку.
Осторожно ступая, мисс Климпсон неслышно приблизилась к кровати. Инстинкт заставил ее двигаться с кошачьей бесшумностью, хотя было очевидно, что ничто уже не может испугать или удивить лежавшее в ней существо.
Старое-престарое личико, казавшееся крошечным на огромном пространстве простыни и подушки, смотрело на нее немигающими, невидящими глазами. Сплошная сетка морщин, вроде тех, что появляются на пальцах, когда долго держишь руки в мыльной воде. Это лицо напомнило мисс Климпсон розовый воздушный шарик, из которого вышел почти весь воздух. Из полуоткрытого рта еле слышными толчками вырывалось угасающее дыхание. Из-под оборки ночного чепца выбилось несколько прядей совершенно седых волос.
— Странно, не правда ли, — сказала мисс Бут, — что она лежит здесь, а ее дух общается с нами.
Мисс Климпсон охватило чувство раскаяния. Ценой огромных усилий ей удалось удержать признание и слова раскаяния. Для безопасности она только передвинула подвязку с мыльницей выше колена, и резинка резко врезалась ей в ногу, не давая забыть, какой она совершает грех.
Но мисс Бут тем временем уже отвернулась и начала выдвигать ящички одного из бюро.
Прошло два часа, а они по-прежнему вели поиски завещания Буква «Б» открыла широкий простор
Для толкований. Мисс Климпсон выбрала ее именно из-за этого, и ее предусмотрительность была вознаграждена. С помощью этой буквы можно было проникнуть в самые потаенные уголки дома. Если ничего не дадут бюро, буфет, бумаги, белье и тому подобное, можно было переключиться на «большое», «белое», «багровое», «бумажное»… А поскольку каждая полочка, ящичек, каждое отделение для бумаг были до отказа набиты газетными вырезками, письмами, бесчисленными сувенирами, то у обеих сыщиц вскоре заныли не только ноги и спины, но и разболелась голова.
— Да, тут прячь, где хочешь, — призналась мисс Бут, — Мест предостаточно!
Мисс Климпсон, сидя на полу, шиньон у нее растрепался, благопристойная черная нижняя юбка задралась чуть ли не до самой мыльницы, устало согласилась с нею.
— Как это, однако, утомительно. Я совершенно обессилела, уверена, и вы тоже, — сказала мисс Бут. — Может, вы хотите прекратить поиски? Я могу завтра продолжить одна. Мне так стыдно эксплуатировать вас.
Мисс Климпсон обдумала это предложение. Если завещание будет найдено в ее отсутствие и отправлено Норману Эркерту, то сможет ли мисс Мерчисон заполучить его прежде, чем оно будет снова спрятано или уничтожено? Это вызывало сомнения.
