Агата Кристи - Том седьмой. Выпуск II
Майор Блетчли прервал повествование и сказал Томми:
— Обратили внимание на парня, который только что вышел? Он эмигрант. Бежал из Германии всего за месяц до войны.
— Он немец?
— Чистокровный. Не еврей. Отец его попал в беду — критиковал нацизм. Два брата сидят в концлагере. Парень удрал как раз вовремя…
Но тут Бирсфордом завладел мистер Кейли, который завел нескончаемый разговор о своем здоровье и так увлекся, что ускользнуть Томми удалось лишь перед самым отходом ко сну.
На другое утро Томми встал рано и отправился прогуляться к морю. Он быстро дошел до мола и уже повернул обратно, как вдруг заметил, что навстречу ему движется знакомая фигурка. Томми учтиво приподнял шляпу.
— Доброе утро… э-э… миссис Бленкенсоп, если не ошибаюсь?
Вокруг не было ни души.
— Встреча Ливингстона со Стэнли, — отпарировала Таппенс.
— Как ты сюда попала? Это же чудо! Форменное чудо!
— При чем здесь чудо? Просто хорошая голова. Надеюсь, это послужит вам уроком — тебе и твоему чванному мистеру Гранту.
— Конечно, послужит. Но выкладывай скорее, как ты ухитрилась выкинуть такую штуку? Я прямо сгораю от любопытства.
— Все очень просто. Как только Грант заговорил о нашем мистере Картере, я сразу поняла, в чем дело. Я сообразила, что тут пахнет не канцелярской работой и что меня к этой работе не допустят. Поэтому я решила принять свои меры: пошла за шерри, спустилась к Браунам и позвонила Морин. Велела ей вызвать меня к телефону и объяснила, что говорить. Она сделала все как надо — визжала так, что на всю комнату было слышно. Ну, а дальше сыграла свою роль я: заболела подруга, я должна уйти, ах, какая досада — и в полном расстройстве выбежала из комнаты. Хлопнула входной дверью, сама осталась в передней, шмыгнула в спальню и приоткрыла дверь в гостиную — ту, что заставлена комодом.
— И все слышала?
— Все, — самодовольно подтвердила Таппенс.
— И даже виду не показала?
— Конечно нет. Я хотела проучить вас — тебя и твоего мистера Гранта. Мистер Картер не поступил бы со мной так подло. Нет, теперь Секретная служба уже не та, что в наше время.
— Но мы снова в ней, и она опять обретет былой блеск, — торжественно возразил Томми. — А почему ты выбрала фамилию Бленкенсоп?
— А что? Фамилия как фамилия.
— Какая-то странная!
— Первая, которая пришла мне в голову. И потом очень удобно для белья.
— При чем тут белье?
— Идиот! С какой буквы начинается фамилия Бленкенсоп? С той же, что Бирсфорд. Метки на белье! Патриция Бленкенсоп — Пруденс Бирсфорд. А почему ты выбрал фамилию Медоуз?
— Во-первых, — начал Томми, — у меня на кальсонах не вышиты мои инициалы. А во-вторых, я ее не выбирал: мне так приказано. Мистер Медоуз, респектабельный джентльмен с незапятнанным прошлым. Я уже выучил свою биографию наизусть.
— Очень мило, — заметила Таппенс. — Ты женат или холост?
— Я вдовец, — с достоинством поправил ее Томми. — Моя жена скончалась десять лет тому назад в Сингапуре.
— Почему в Сингапуре?
— Все мы где-то умираем. А чем тебе не нравится Сингапур?
— Да нет, ничем. Вероятно, это вполне подходящее место для смерти. Я тоже вдова.
— Где и от чего умер твой муж?
— Ах, не все ли равно! Наверное, в какой-нибудь частной лечебнице. Кажется, от цирроза печени.
— Понятно. Все это очень грустно. А чем занимается твой сын Дуглас?
— Служит на флоте.
— Это я уже слышал вчера вечером.
— У меня еще два других — Раймонд и Сирил, младшенький. Один в авиации, другой в пехоте.
— А если кто-нибудь возьмет да наведет справки об этих несуществующих Бленкенсопах?
— Они вовсе не Бленкенсопы. Бленкенсоп был моим вторым мужем. Фамилия первого — Хилл. В телефонной книге целых три страницы Хиллов. Всех Хиллов никому не проверить.
— Это твоя всегдашняя беда, Таппенс, — вздохнул Томми. — Ты вечно перебарщиваешь. Два мужа, три сына — это слишком много. Запутаешься в мелочах.
— Не запутаюсь. А сыновья мне еще пригодятся. И запомни: мне пока что никто не отдает приказов. Я ввязалась в дело ради собственного удовольствия, и я это удовольствие получу.
— Похоже, — согласился Томми и мрачно добавил: — впрочем, если хочешь знать мое мнение, вся эта история — просто фарс.
— Почему ты так думаешь?
— Вот ты живешь в «Сан-Суси» дольше, чем я. Скажи по совести: разве тебе пришло бы в голову, что среди тех, кто сидел вчера за столом, скрывается опасный агент противника?
— Маловероятно, — задумчиво ответила Таппенс. — Хотя, конечно, этот молодой человек…
— Карл фон Дайним? Но ведь эмигранты находятся под надзором полиции.
— Верно. И все же как-то можно устроиться… А этот молодой человек очень недурен собой… А что ты скажешь насчет миссис Перенны?
— Да, — задумчиво протянул Томми. — Это штучка. Не спорю, к ней надо присмотреться.
Таппенс перешла на деловой тон:
— А как будет с нами? Как мы будем сотрудничать?
— Нельзя, чтобы нас слишком часто видели вместе.
— Конечно. Если кто-нибудь заподозрит, что мы знакомы друг с другом не со вчерашнего дня, — все пропало. По-моему… Да, пожалуй, так будет лучше… Сделаем вид, что я за тобой охочусь.
— Охотишься за мной?
— Вот именно. Ты стараешься уклоняться от встреч, но это не всегда удается: ты — мужчина, и к тому же рыцарь по характеру. У меня уже было два мужа, теперь я подыскиваю третьего. Словом, ты вдовец, которого ловят. Иногда я где-нибудь настигаю тебя — в кафе, на прогулке, и всех это очень забавляет.
— На мой взгляд, приемлемо, — одобрил Томми.
— Мужчина, за которым гоняются, — извечный предмет насмешек. Это-то нам и на руку: завидя нас вместе, любой лишь улыбнется и скажет: «Нет, вы только поглядите на беднягу Медоуза!»
Неожиданно Томми схватил Таппенс за руку:
— Смотри! Вон там!
Впереди, у одной из купальных кабинок, стоял молодой человек с девушкой. Оба были поглощены разговором.
— Карл фон Дайним! — прошептала Таппенс. — Интересно, кто эта девушка?
— Кто бы она ни была, такую красавицу встретишь не часто.
Таппенс кивнула и неторопливо оглядела незнакомку. Смуглое темпераментное лицо, пуловер в обтяжку, подчеркивающий стройные формы. Говорит пылко, выразительно. Карл фон Дайним слушает.
— По-моему, тебе пора удалиться, — негромко бросила Таппенс.
Томми повернулся и зашагал в другую сторону. В конце эспланады он наткнулся на майора Блетчли. Тот подозрительно взглянул на Томми и буркнул:
— Доброе утро!
— Доброе утро!
