Ольга Бэйс - Тайны Сент-Ривера
– Но вы ведь не только об этом хотели меня спросить?
– Да, не только. Вы уже упомянули в нашем телефонном разговоре юбилей вашего пациента Саймона Корби.
– Вы меня неправильно поняли. Он не был моим пациентом. Вообще немного встретишь людей, настолько же психически здоровых и гармоничных, как Саймон. Нет, он всего лишь обратился ко мне за консультацией по поводу своего сына.
– А у его сына были проблемы?
– Не думаю, что это были проблемы психического здоровья, скорее, характера.
– Извините, конечно, это к делу, моему делу, не относится, – я виновато улыбнулась, поскольку понимала, что поставила своими вопросами мою собеседницу в неловкое положение.
– Я не уверена, что это не относится к вашему делу, – неожиданно возразила Камила, – извините, но я рассуждаю, как психолог. Вы знаете, какой мотив к умышленному убийству ставится исследователями психологических причин противоправных действий на одно из первых мест?
– Честно, говоря, я не очень знакома с подобными исследованиями.
– Так вот, одной из таких причин является зависть. Вы человек в значительной степени рациональный, поэтому, как правило, опираетесь на рациональные мотивы, и вы абсолютно правы, с точки зрения расследования основной линии того, или иного преступления. Но иногда преступник совершает и не совсем рациональные действия, скажем так, действия, которые сложно или невозможно оправдать с точки зрения здравого смысла, понимание подобных нюансов, позволяет найти даже в гениально задуманном плане преступника слабое место, или вообще роковую ошибку. В данном случае, я имею в виду покушение на жизнь Саймона Корби. Мне кажется, что у этого преступления могут быть не только рациональные мотивы. Я думаю, что преступник мог просто изобрести мотив для убийства Саймона, убедить себя в необходимости этого шага, а на самом деле удовлетворить зов своей черной зависти. Видите ли, такие люди, как Корби, постоянно провоцируют тех, кого мы называем завистниками. Этот порок, к сожалению, распространен значительно больше, чем нам порою кажется.
– Вы хотите сказать, что проблема взаимоотношений Саймона Корби с его сыном шла от чувства зависти? Но как это может быть применимо к сыну?
– Неужели вы в подростковом возрасте никогда не завидовали взрослым? Даже, если этими взрослыми были ваши родители?
– Ну, понятно, что таких моментов было море, но это совсем не то. Это мимолетные всплески, которые мы просто потом перерастаем. Разве детская зависть может стать причиной серьезного конфликта?
– Иногда эта, как вы сказали, детская зависть накладывается на первые уже не детские проблемы, так было и с сыном Саймона. Я расскажу вам этот случай просто для того, чтобы вы поняли то, о чем мне хотелось бы вас предупредить. Я не называю вам имени этого мальчика, а у Саймона пятеро детей от первых двух браков. Это позволяет мне преподнести эту историю как некий абстрактный пример. То, что вы назвали перерастанием детской зависти, я отношу к процессу психологического развития, или психологического взросления. Но психологическое развитие и взросление очень часто тормозится физиологическими проблемами. Вернее, неправильным отношением молодого человека к этим проблемам. Он часто путает одно с другим. Так обычное влечение к противоположному полу превращается во вселенскую любовь, неудачный опыт которой, может показаться подростку глобальным крушением всей его жизни. Такая гиперболизация первого сексуального влечения, свойственна большинству подростков, у большинства первый опыт связанных с этим отношений бывает неудачным, но далеко не всегда это становится настоящей проблемой, требующей вмешательства специалиста. Чаще всего, срабатывают внутренние механизмы интеллектуально-психологической защиты. Проще говоря, разум помогает сердцу, психика подростка методом проб и ошибок находит. в конце концов, комфортный режим существования в новых условиях. У разных людей это происходит по-разному, но не буду сейчас нагружать вас теорией. Все это я упомянула лишь для того, чтобы объяснить с чего начинался тот самый конфликт, о котором сейчас пойдет речь.
– Видимо, сын Саймона влюбился, – не удержалась я, чтобы не продемонстрировать свою проницательность.
– Да, именно это и произошло, но были в этом весьма банальном эпизоде свои особенности. Во-первых, девушка была старше на пару лет и значительно сильнее по типу психики. Кроме того, она не отличалась ни добрым сердцем, ни устойчивыми моральными принципами. Она была умна, по-своему, конечно. Разумеется, обладала привлекательной внешностью и была уверена в себе.
– В таком случае, я вполне могу понять парня. Такие женщины редко терпят неудачи в личной жизни, – заметила я.
– Да, вы правы. Возможно, если бы она совсем не обратила внимания на юного поклонника, история имела бы и вполне банальное продолжение, и привычную развязку. Но, по какой-то причине, девушке захотелось поиграть в игру, которую, она, видимо, считала забавной и безопасной. Она не только принимала ухаживания молодого человека, она внушала ему надежды на развитие их отношений. Она согласилась прийти на семейный праздник, посвященный дню рождения его отца.
– Вы хотите сказать, что эта пара тоже присутствовала на том юбилее?
– Нет, это было за год до юбилея, – Камила задумалась, и мне пришлось напомнить о себе.
– Так что же произошло за год до этого юбилея?
– Тогда народу было совсем немного, все, как всегда, вертелось вокруг Саймона. Меня там не было, но я представляю, как это происходило. Так вот, когда наш герой пошел провожать свою даму, он попытался выяснить свои перспективы, совершенно серьезно полагая, что перед ним единственная женщина на свете. Она же просто посмеялась над ним. Если бы она ограничилась только упражнениями в своем весьма своеобразном остроумии, влюбленный мальчишка, возможно, просто бы обиделся. Наверное, чувство обиды было бы не стойким, но сигнал к его разуму пошел бы… В общем, все могло быть весьма предсказуемым. Однако, чертовка сравнила парня с его собственным отцом. Она сказала примерно следующее: чтобы стать героем ее романа, он должен был бы иметь хотя бы сотую долю ума, обаяния и прочих достоинств Саймона Корби, а так он всего лишь бледная тень настоящего мужчины. Мальчик, к счастью, все же был достойным сыном своего отца, только не успел к тому моменту еще развить унаследованные от него качества. Поэтому он впал не в отчаянье, а в ярость, которую выплеснул на Саймона, ничего толком не понимающего. Саймон пришел ко мне за советом и помощью именно потому, что не мог понять сына. Чисто детская зависть к взрослому, а потому свободному, богатому и независимому человеку – это действительно мелочи, причем временные, поскольку каждый в душе понимает, что все это еще придет. Кроме того, ребенок, пусть неосознанно, но понимает, что он не готов еще нести ответственность за свободу. Здесь же брошенное равнодушной рукой зерно зависти упало совсем на другую почву.
