Александр Макколл-Смит - Воскресный философский клуб
В эту минуту в гостиную вошла Минти. Она была на кухне и теперь появилась перед гостями, держа в руках серебряный поднос с канапе. Поставив поднос на стол, она подошла к адвокату и расцеловала его в обе щеки. «Роб, я уже дважды голосовала за тебя с тех пор, как мы последний раз виделись. Дважды!» А затем обратилась к журналистке: «Кирсти, как мило с твоей стороны откликнуться на наше приглашение». Потом сказала Изабелле: «Изабелла!» Это было все, но что-то едва уловимое промелькнуло в ее глазах. «А это Джейми, не так ли?» Язык тела тоже теперь изменился; она подошла к Джейми, чтобы поприветствовать его, и Изабелла с удовольствием отметила, что Джейми слегка отстранился — как магнит, к которому подносят не тот конец другого магнита.
Пол находился в другом конце комнаты: он готовил напитки. Теперь он вернулся. Все взяли бокалы и повернулись друг к другу. Это была непринужденная беседа — удивительно непринужденная, подумала Изабелла. Пол расспрашивал Роба о нынешней политической кампании, и тот рассказывал забавные моменты, связанные с борьбой в избирательных округах. Имена главных героев были хорошо известны: неистовый эгоцентрист против отчаянного бабника. Потом Минти упомянула еще одного политика, что заставило Роба презрительно фыркнуть, а Кирсти — многозначительно покачать головой. Джейми ничего не сказал: он не знал никаких политиков.
Чуть позже, когда Джейми обсуждал с Кирсти какой-то скандал в оркестре Шотландской оперы, Изабелла оказалась рядом с Минти, которая взяла ее под руку и повела к камину. Изабелла заметила, что на каминной доске стало еще больше приглашений, чем в прошлый раз, — правда, сейчас она не имела возможности их прочесть (за исключением одного, набранного крупным шрифтом, — вероятно, чтобы гостям было легче читать).
— Я очень рада, что вы смогли прийти, — сказала Минти, понизив голос. Изабелла поняла, что этот разговор не предназначен для посторонних, поэтому ответила так же тихо:
— Я чувствовала, что вы хотите со мной поговорить.
— Действительно хочу. Насколько я поняла, вы интересуетесь «Мак-Дауэллз». Я слышала, что вы беседовали с Джонни Сэндерсоном.
Этого Изабелла не ожидала. Кто-то сообщил Минти, что они с Джонни уединились в уголке на дегустации виски.
— Да, я с ним говорила. Я немного его знаю.
— А он в свою очередь расспрашивал людей из «Мак-Дауэллз». Правда, он когда-то там работал.
— Я знаю, — кивнула Изабелла.
Минти отпила из бокала.
— Тогда вы не будете возражать, если я спрошу: что именно вас интересует в этой фирме? Видите ли, сначала вы расспрашиваете о ней Пола, потом встречаетесь с Джонни Сэндерсоном, и так далее, и это заставляет меня задуматься о том, откуда такой интерес. Ведь ваша работа не связана с финансами, не так ли? Так отчего же вас так привлекают наши дела?
— Ваши дела? А я и не знала, что вы работаете в «Мак-Дауэллз».
Минти снисходительно улыбнулась:
— Дела Пола тесно связаны с моими. В конце концов, я его невеста.
Изабелла минуту помолчала. Джейми посмотрел в ее сторону из другого конца комнаты, и они обменялись взглядами. Она колебалась, не зная, как поступить. Она вряд ли может отрицать свой интерес, так отчего бы не сказать правду?
— Да, я интересовалась, — начала она. — Но теперь все уже в прошлом. — Она сделала паузу. Минти наблюдала за ней, внимательно слушая. — Я больше не связана с этим делом. Видите ли, не так давно на моих глазах молодой человек упал и разбился насмерть. Я была последней, кого он видел на этой земле, и чувствовала, что должна заняться расследованием этого происшествия. Как вам известно, он работал в «Мак-Дауэллз». Он знал, что там происходит что-то неблаговидное. Я подумала, нет ли тут какой-то связи. Вот и все.
Изабелла не сводила глаз с Минти, следя за воздействием на нее своих слов. Если она убийца, то сказанное равносильно прямому обвинению. Но Минти не побледнела. Изабелла не заметила ни шока, ни паники. Когда Минти заговорила, голос ее звучал совершенно ровно.
— Значит, вы считаете, что от этого молодого человека избавились? Вы так подумали?
Изабелла кивнула.
— Я не исключала такой возможности и хотела все проверить. Но я не обнаружила никаких доказательств чего-то предосудительного.
— А могу я спросить, кто же занимался подобными делами?
Изабелла почувствовала, как сильно бьется сердце. Ей хотелось ответить: «Вы». Это было бы так просто и восхитительно, но вместо этого она сказала:
— Очевидно, тот, кто боялся разоблачения.
Минти поставила бокал и, подняв руку, легонько помассировала висок, словно хотела ускорить ход мыслей.
— По-видимому, у вас богатое воображение. Я сильно сомневаюсь, чтобы могло случиться что-то подобное, — сказала она. — И в любом случае вам не следует прислушиваться к тому, что говорит Джонни Сэндерсон. Вы знаете, что его попросили уйти из «Мак-Дауэллз»?
— Я знала, что он ушел. Но я не в курсе, чем был вызван его уход.
Минти оживилась.
— Возможно, вам стоило бы спросить. Он расходился во взглядах с людьми, работавшими там, потому что не мог приспособиться к новым требованиям. Все изменилось. Но дело не только в этом. Его попросили оттуда, потому что заподозрили в инсайдерстве, что означает — на случай, если вы не в курсе, — что он использовал конфиденциальную информацию, чтобы играть на рынке. А иначе как бы он мог жить так, как живет сейчас?
Изабелла ничего не ответила: она понятия не имела, как живет Джонни Сэндерсон.
— У него есть домик в Пертшире, — продолжала Минти, — и особняк на Хэриот-роу. А еще дом в Португалии, и так далее. Крупная собственность повсюду.
— Но ведь никогда не знаешь, откуда у людей деньги, — возразила Изабелла. — Взять хотя бы наследство. Может быть, он унаследовал состояние.
— Отец Джонни Сэндерсона был пьяницей. Его дважды объявляли банкротом, и его бизнес переходил под внешнее управление. Вряд ли он что-нибудь завещал своим детям.
Минти снова взяла свой бокал.
— Не слушайте того, что он вам рассказывает, — посоветовала она. — Он ненавидит фирму «Мак-Дауэллз» и все, что с ней связано. Последуйте моему совету и держитесь от него подальше.
Во взгляде Минти читалось предупреждение, и Изабелла без труда расшифровала его в том смысле, что ей следует держаться подальше от Джонни. Завершив таким образом беседу, Минти покинула Изабеллу и вернулась к Полу. Изабелла с минуту постояла, глядя на картину над камином. Пришло время прощаться, подумала она, поскольку хозяйка явно дала ей понять, что она теперь уже злоупотребляет гостеприимством. К тому же пора было идти в музей, на лекцию о Беккете.
