Энтони Беркли - Убийства шелковым чулком
Что касается записок, оставленных после этого, и следующего преступления, то я не могу сказать с уверенностью, каким образом он заставил девушек написать их. Быть может, Плейделл предложил им новую авторучку и захотел посмотреть, как она подходит к их почерку, или притворился, будто умеет определять по почерку характер. В любом случае, он убедил их написать продиктованный им текст. Но, по-видимому, это было не так уж легко, так как в последнем случае, когда Плейделл не располагал лишним временем, он удовлетворился вырезанными строчками из подвернувшегося тома стихов.
Смерть Дженет Мэннерс разожгла его аппетит. Плейделл продержался шесть недель, а потом убил эту жалкую проститутку, Элси Бенем. Конечно, выбор жертв был для него достаточно безопасным, так как обнаружить какую-либо связь с ним было практически невозможно. Впрочем, сомневаюсь, чтобы его беспокоили такие вещи, так как следующей он прикончил собственную невесту.
— Не вижу, каким образом это могло навести на его след, — заметил Морсби.
— Никто из нас его не заподозрил, но это произошло потому, что мы оба допустили одинаковую ошибку — сочли само собой разумеющимся, что их помолвка была счастливой. В действительности все было совсем наоборот. На дознании об этом не упоминалось, но в кругу их близких друзей ходили кое-какие сплетни. Болван Ньюсам упомянул мне об этом только прошлой ночью, после того как я часа два приставал к нему с расспросами. Но вы допустили худшую ошибку, чем я, когда, узнав, что Ньюсам и леди Урсула одно время были довольно близки, подумали, что ее последовавшая помолвка с Плейделлом дала Ньюсаму мотив для убийства. Зная Ньюсама, я не мог предположить подобное. В действительности мотив появился у Плейделла.
Заместитель комиссара, уже слышавший все это, глубокомысленно кивнул.
— Насколько я понял, — продолжал Роджер, — леди Урсула всегда была влюблена в Ньюсама и обручилась с Плейделлом, лишь впав в отчаяние, так как думала, что Ньюсам не любит ее. Он до сих пор не имеет об этом понятия, но для меня это очевидно. Такая помолвка едва ли могла быть счастливой, верно? Очевидно, жених и невеста постоянно ссорились, и леди Урсула собиралась разорвать помолку. В ту ночь они случайно встретились (как вы помните, на это время у Плейделла не было подлинного алиби), снова поругались, и леди Урсула, чьи нервы были на пределе от головной боли, дала ему окончательную отставку. Очевидно, они зашли в студию, чтобы не привлекать внимание своей ссорой, и Плейделл, чьей мегаломании был брошен серьезный вызов, принял, по его мнению, надлежащие меры, дабы восстановить самоуважение. На сей раз не обошлось без борьбы, так как при нем не оказалось оружия, поэтому он был вынужден связать ей запястья и лодыжки, а также заткнуть рот таким способом, как я предполагал.
— Да, помню, — кивнул Морсби. — Шарфом или чем-то в таком роде. Но как насчет записки, мистер Шерингэм?
— Ах да, записка, — улыбнулся Роджер. — Я все время чувствовал, что записка увела вас на ложный след, Морсби, но вы все равно не стали бы меня слушать. Меня насторожило то, каким образом была сложена эта записка. Вы обратили внимание, что основная складка проходила не посередине, следовательно, кто-то отрезал верх, но упустили тот момент, что если бы это сделал тот человек, для которого предназначалась записка и который позже воспользовался ею в своих целях, то складка находилась бы как раз посередине, так как он бы срезал верх до, а не после того, как сложил записку. Когда я узнал от слуги, что записку оставили без конверта, я понял, что ею воспользовался не тот, кому она была адресована, а другой человек, который завладел запиской, сложил ее и унес, прежде чем срезать верх. Понимаете?
— Право, мистер Шерингэм! — запротестовал Морсби. — Это уж слишком изощренно.
— Я знал, что вы так скажете, — невозмутимо отозвался Роджер. — Потому и помалкивал об этом. Но благодаря столь изощренным умозаключениям, я пришел к выводу, что кто-то, по-видимому, завладел ключом от квартиры Ньюсама. Спросив слугу, я узнал, что один из его ключей действительно исчез. Ньюсам объяснил, что несколько недель назад кто-то обчистил его карман, забрав ключи и бумажник. Разумеется, это сделал Плейделл, который искал письма леди Урсулы и решил, что ключи ему тоже пригодятся.
Правда становится достаточно очевидной, если читать между строк. Плейделл безумно ревновал леди Урсулу к Ньюсаму. Он пытался получить доказательство, что между ними существовало нечто большее, чем близкая дружба — отсюда карманная кража. Не сомневаюсь, что Плейделл часто тайком следовал за леди Урсулой — во всяком случае, он наверняка видел, как она входила в квартиру Плейделла накануне убийства. По-видимому, тогда его подозрения перешли в уверенность. Как только слуга вышел из дому, Плейделл проник в квартиру с помощью украденного ключа и нашел записку. Он забрал ее, сразу поняв, что может ею воспользоваться, если подвернется случай. Почему вы не прислушались к моему намеку, Морсби, и не попробовали допустить, что Ньюсам говорит правду, а лгут факты? Не знаю, тогда или позже Плейделл осознал, что вольно или невольно сфальсифицировал убедительное дело против Ньюсама. Оставалось развить его должным образом. И здесь мы подходим к последнему убийству.
До сих пор мы сталкивались с убийствами по двум различным мотивам. Первые два были совершены только из жажды убивать. Причиной убийства леди Урсулы была месть или, если хотите, мания величия. Единственной же целью последнего убийства было сделать более убедительными доказательства против человека, которого Плейделл ненавидел. То, что леди Урсула предпочла ему Ньюсама, было со стороны последнего непростительным грехом. Ньюсама следовало уничтожить любой ценой, и ему расставили коварную ловушку.
Роджер сделал паузу, чтобы не дать застояться очередной порции пива.
— Плейделл был очень коварным человеком. Знаете, Морсби, что привело его в Скотленд-Ярд? Не смутные подозрения, как мы думали тогда, а заметка в «Ивнинг клэрион», которую вы мне показывали и которая сообщала об интересе полиции к смерти леди Урсулы. Плейделл отлично знал, что полиция интересуется смертью, только подозревая нечто вроде убийства. Он намеренно привлек к себе наше внимание и вел себя именно так, как мы ожидали от него, превосходно играя свою роль. Но ему хотелось идти в ногу с нашим расследованием и быть в курсе всех наших дел, мыслей и намерений. Должен признать, что я оказался простофилей и сам преподнес ему то, что ему было нужно.
Плейделл отнюдь не возражал против полицейского расследования. Он приветствовал его, и оно ужасно его забавляло. О подозрениях в его адрес не могло быть и речи, поэтому ничто не мешало фабриковать дело против Ньюсама. Разработав план, Плейделл начал приводить его в действие. Он явился в облике «адвоката», на случай если его заметят снаружи, в дом девушки, участвовавшей в одном из его шоу (вчера вечером я узнал по телефону от мисс Дипинг, что Плейделл финансировал и «Жену своего мужа»), позвонил в дверь, быстро избавился от маскировки и вошел в квартиру. Несомненно, он заранее связался с Дороти Филдер по телефону или узнал каким-то иным способом, что до ленча препятствий не возникнет, и ловко организовал себе алиби. Первым делом Плейделл сообщил Дороти, что его друг Джералд Ньюсам очень ею интересуется (конечно, это всего лишь догадка, но, по-видимому, достаточно близкая к фактам) и советовался с ним насчет вложения денег в шоу, где она будет звездой. (Разумеется, Плейделл специально выбрал девушку, которая знала Джерри). Якобы Ньюсам собирался пригласить ее сегодня на ленч, чтобы обсудить предложение. Получала ли она от него какие-нибудь известия? Дороти ответила отрицательно. «Тогда, на вашем месте, я бы сразу позвонил ему и договорился о встрече, — сказал Плейделл. — Только не раньше часа, так как до этого я сам хочу с вами побеседовать». Возбужденная перспективой девушка, естественно, повиновалась. Таким образом, было обеспечено присутствие в доме Ньюсама в час дня, когда его должен был заметить консьерж. Я не сомневался, что Плейделл достаточно знал о Пелем-Мэншинс, чтобы быть в курсе графика портье. Это тоже подтвердилось вчера вечером, как я объясню позже.
