Энн Перри - Утопленник из Блюгейт-филдс
Гилливрей покраснел. Он сражу же понял свое упущение. Альби вызывал у него отвращение. Надо было без напоминания предусмотреть такую возможность и провести необходимые обследования. Все было бы очень просто. И Альби определенно был не в том положении, чтобы отказаться.
— Однако Альби опознал Джерома, — сказал сержант, возвращаясь на более твердую почву. — Значит, Джером бывал у него. А фотографию Артура он не опознал. Естественно, я показал ему ее.
— Вот только говорит ли Альби правду? — изображая невинность, спросил Питт. — Поверили бы вы его слову в чем-либо другом?
Гилливрей покачал головой, словно отгоняя мух — что-то раздражительное, но не имеющее никакого значения.
— Какой смысл ему лгать?
— Никому не хочется признаваться в знакомстве с жертвой убийства. По-моему, это не нужно объяснять.
— Но что насчет Джерома? — Лицо Гилливрея горело желанием узнать правду. — Альби ведь опознал Джерома!
— Как он его опознал? Что вы можете сказать на этот счет?
— Как что? Я показал ему фотокарточку, разумеется!
— Но уверены ли вы, что ничем, ни словом, ни выражением лица, ни интонацией, быть может, не подсказали Альби, какой снимок ему выбрать?
— Конечно, уверен! — тотчас же решительно заявил Гилливрей и сразу же замялся. Ему не хотелось лгать себе самому и уж тем более окружающим. — Я так не думаю.
— Но сами вы не сомневались в том, что преступник Джером?
— Да, конечно, не сомневался.
— Уверены ли вы в том, что никак не выдали этого — ни тоном, ни взглядом? Альби очень шустрый — от него ничего не укрылось бы. Он поднаторел в том, чтобы улавливать мельчайшие нюансы, не высказанные вслух слова. Как-никак он зарабатывает на жизнь, ублажая людей.
Гилливрей был оскорблен подобным сравнением, однако он был вынужден признать справедливость замечания инспектора.
— Не знаю, — вздохнул он. — Я так не думаю.
— Но такое не исключено? — настаивал Питт.
— Я так не думаю.
— И мы не проверяли Альби на сифилис.
— Не проверяли… — Гилливрей махнул рукой, снова отгоняя назойливых мух. — С какой стати? Заболевание было у Артура, однако тот даже не был знаком с Альби. Это Джером состоял в интимных отношениях с Альби, но Джером был чист. Если бы Альби был болен, предположительно Джером заразился бы от него! — Сержант выстроил блестящую цепочку логических рассуждений и остался доволен собой. Он снова расслабленно развалился на стуле.
— Это если исходить из предположения, что правду говорят все, кроме Джерома, — указал Питт. — Но если Джером говорит правду, а все остальные лгут, все будет выглядеть совсем по-другому. И, следуя вашей же логической цепочке, раз у Артура был сифилис, у Джерома также должна быть эта болезнь, не так ли? Но об этом почему-то никто не подумал, правда?
Гилливрей сидел, уставившись перед собой.
— Заболевания у него нет.
— Вот именно. Спрашивается, почему?
— Не знаю. Быть может, оно просто еще не проявилось… — Сержант покачал головой. — Быть может, у него больше не было интимной близости с Артуром после того, как он сводил его к той женщине. Откуда мне знать? Но если Джером говорит правду, из этого следует, что все остальные лгут, а это уже что-то немыслимое. Зачем этим людям лгать? И опять же, если в отношениях участвовали Альби и все трое подростков, это все равно не дает ответа на то, кто убил Артура и почему. А именно это главный вопрос. И мы снова возвращаемся к Джерому. Вы сами учили меня не коверкать факты, подстраивая их под маловероятную теорию, — а принимать их такими, какие они есть, и стараться понять их смысл. — В его голосе прозвучало удовлетворение, словно он добился какой-то маленькой победы.
— Совершенно верно, — согласился Питт. — Но только речь идет обо всех фактах. А в данном случае мы не потрудились установить их все. Нам следовало также проверить Альби и мальчишек.
— Но это же невозможно! — воскликнул потрясенный Гилливрей. — Не можете же вы теперь обратиться к Уэйбурну с просьбой проверить на сифилис его младшего сына! Он выставит вас за дверь — и, скорее всего, также пожалуется комиссару, если не прямо в парламент!
— Возможно. Однако это все равно не освобождает нас от необходимости попробовать.
Презрительно фыркнув, Гилливрей встал.
— Ну, лично я считаю, что вы только напрасно теряете время… сэр. Джером виновен и будет повешен. Знаете, сэр, при всем моем уважении к вам, порой мне кажется, что в своем стремлении добиться справедливости — и того, что вы понимаете как равенство, — вы забываете здравый смысл. Все люди разные. Такими они были всегда, и такими они будут — разными физически, разными в плане моральных принципов, неравными по общественному положению…
— Знаю, — перебил его Питт. — Я не питаю никаких иллюзий насчет равенства, обусловленного природой или человеком. Но я твердо убежден в том, что перед лицом закона ни у кого не должно быть никаких привилегий — а это уже совершенно другое дело. Джером не должен быть повешен за преступление, которое он не совершал, какого бы мнения мы с вами ни придерживались насчет его личных качеств. А если вы предпочитаете взглянуть на все с другой стороны, мы не имеем права повесить Джерома, если он невиновен, и оставить виновного на свободе. По крайней мере я считаю именно так. Ну, а если же вы можете просто отвернуться от этой проблемы, вам следует подыскать себе другую работу. В полиции вам не место.
— Мистер Питт, это просто неслыханно! Вы несправедливы ко мне. Ничего подобного я не говорил. Я только сказал, что вы мыслите предвзято — вот что я сказал, и только это я имел в виду! Я считаю, что вы в своем стремлении к справедливости отклоняетесь так далеко назад, что вам угрожает опасность опрокинуться на спину. — Гилливрей распрямил плечи. — Вот чем вы сейчас занимаетесь. Одним словом, если вы хотите обратиться к мистеру Этельстану и попросить у него ордер на обследование Годфри Уэйбурна на предмет венерических заболеваний — пожалуйста, вам никто не мешает. Но я с вами не пойду. Я не верю в это и так прямо и скажу мистеру Этельстану, если он у меня спросит. Дело закрыто. — С этими словами сержант встал, подошел к двери и обернулся, перед тем как ее открыть. — Это все, что вы хотели мне сказать?
— Да. — Оставшись сидеть в кресле, Питт сполз еще дальше, так, что его колени уперлись в ящик письменного стола. — Полагаю, вам следует заняться этим поджогом — разобраться, действительно ли это был поджог. Скорее всего, какой-то глупец просто воспользовался неисправным газовым рожком.
— Слушаюсь, сэр. — Открыв дверь, Гилливрей вышел и захлопнул дверь за собой.
