Чингиз Абдулаев - Один раз в миллениум
— Нет. Лучше поднимитесь в приемную. Минут через пятнадцать мы снова соберемся в кабинете Халуповича.
Дронго пошел в гараж. Кроме Егора и Миши, здесь были еще несколько человек. Дронго узнал одного из охранников, который открывал им ворота, когда они выезжали. Он подозвал охранника.
— Сегодня, когда мы выезжали, вы сказали, что вам попало от Шальнева.
— Было такое, — улыбнулся охранник. Он был высокого роста, с большим, свисающим над ремнем животом. На широком лице — маленькие узкие глазки.
— За что попало?
— Мы машину Трошкина без досмотра выпустили. Он торопился очень. Вот нам и попало.
— Понятно. А вы не видели самого Трошкина?
— Он только что был здесь, — оглядываясь, сообщил охранник.
К ним подошел Миша.
— Что-нибудь ищете? — спросил водитель.
— Ничего, — улыбнулся Дронго, — уже ничего.
Вернувшись в здание, Дронго оказался в коридоре в
тот момент, когда рядом с приемной остановились Шальнев и Трошкин. Они о чем-то тихо разговаривали. Увидев Дронго, оба разом замолчали. Дронго подошел ближе.
— Вы не могли бы вызвать обоих водителей Эдуарда Леонидовича сюда, в приемную? — попросил Дронго.
— Сделаю.
Шальнев вошел в приемную. Трошкин угодливо улыбнулся.
— Когда сегодня вы ездили за женщинами, то сидели в машине или выходили за ними в отели?
— Выходил, конечно, — с гадливой ухмылкой ответил Трошкин, — Эдуард Леонидович очень щепетилен в вопросах этикета. Я ждал их в холле. Сначала забрали Элгу Руммо, а потом поехали за другой. Это правда, что ее брат убил Ольгу?
— Нет, неправда, — огорченно ответил Дронго. — Слухи уже начали распространяться. У вас хорошо поставлена информация, Трошкин.
— У нас небольшая компания, — лукаво заметил Трошкин.
— Вы по дороге никуда не заезжали? — спросил Дронго.
— Заезжали, — кивнул Трошкин, — нужно было взять масло для «Ауди». Эти иностранные машины жрут деньги, как воздух. Мы подъехали, и Егор загрузил ящик масла. Вот и все. Но это было по дороге, и мы остановились на несколько секунд прямо у магазина. Он находится в Козицком переулке, туда даже въехать нормально нельзя. Егор подал машину задом, и мы взяли масло.
К ним вышел Шальнев.
— Я позвал водителей, — сообщил он, обращаясь к Дронго. — Сейчас они поднимутся.
— Очень хорошо, — сказал Дронго и вошел в приемную. Озиев сосредоточенно разглядывал в журнале новые марки автомобилей.
— Нина, — сказал Дронго, — сейчас сюда придут ваши водители. Пусть они нас подождут. Мы с Шальневым будем через пять минут…
Он не успел договорить, как в приемной появился Халупович. Увидев Дронго, он сумрачно кивнул ему и спросил
— У вас есть что-нибудь? Бозин говорит, что полчаса уже прошло.
— Прошло, — согласился Дронго, — скажите ему, что мы соберемся через пять минут.
— Вы уже знаете, кто убил Ольгу? — удивленно спросил Халупович.
В этот момент в приемную вошли Трошкин и Шальнев. Нина блеснула стеклами очков. Озиев отложил журнал.
— Да, — сказал Дронго, — кажется, знаю. Мы соберемся через пять минут. Если вы разрешите, Шальнев пойдет со мной.
— Конечно, — растерянно разрешил Халупович.
Глава девятнадцатая
Прошло еще пять минут. В приемной сидели водители, Трошкин и майор Озиев, когда туда вошли Дронго и Шальнев. Нина с надеждой посмотрела на Дронго.
— Вас может кто-то подменить? — обратился Дронго к молодой женщине.
— Нет. Уже поздно, все сотрудники уехали домой.
— Тогда закройте дверь в приемную и пройдите в кабинет, — твердо предложил Дронго. — Мы должны собраться все вместе.
В кабинете за столом по-прежнему сидели три женщины, Бозин и Линовицкая. Халупович, устало откинув голову, сидел в кресле. Увидев Дронго, он слегка приподнялся. Дронго кивнул ему в знак поддержки.
— Разрешите позвать остальных? — спросил он у хозяина кабинета.
Тот кивнул.
В кабинет вошли Шальнев, Трошкин, Миша, Егор. Взяв стулья, они разместились у стены. Последними вошли Нина и майор Озиев. Нина села рядом с Элгой, и та ободряюще улыбнулась ей. Озиев, пройдя в центр комнаты, взял стул, стоявший рядом с Бозикым, отнес его к двери и уселся там. Вид у него был уставший, сказывалась ночь дежурства.
— Прямо-таки шоу, — заметила Линовицкая, обращаясь к Дронго. — Может быть, вы все-таки объясните нам, что же здесь случилось?
— Объясню, только это не шоу. Это трагедия, которая случается в обществе, где деньги являются главным смыслом человеческой жизни.
Дронго поднялся. Все смотрели на него, терпеливо ожидая, когда он заговорит. Женщины заметно волновались: Фариза нервно сжимала пальцы, Элга шумно дышала, а Нина все время протирала очки. Только Линовицкой и Оксане Григорьевне удавалось сохранить некоторое спокойствие.
— Сегодня с утра происходило много разных событий, которые так или иначе влияли на специфику сегодняшнего преступления, — начал Дронго. — Дело в том, что убийство вашей секретарши, Эдуард Леонидович, наложилось на смерть вашей домработницы, происшедшей два дня назад в вашей квартире. К тому же исчезла девочка, заботу о которой вы так благородно взяли на себя. Хотя должен отметить, что это был не совсем продуманный шаг. Она могла провести в квартире Нины одну ночь, ну две, три ночи. Возможно, даже пожить неделю. Но, рано или поздно, вам все равно пришлось бы принимать трудное решение об отправке девочки в детский дом. Если, конечно, к тому времени не вернулась бы ее мать.
— Я просил соседей найти адрес матери, — процедил Халупович, — но никто не знал, где именно она находится.
— Кто сейчас говорит соседям, куда собирается уехать, не говоря уже о том, чтобы оставить свой адрес, — ответил Дронго. — Ясно, что они не могли знать где мать девочки. Итак, я хочу перейти непосредственно к преступлению. Была убита молодая женщина. Ее ударили по голове, причем удар был несколько смазанным и пришелся в висок. Это означало, что разговор, а возможно, и ссора, произошел на лестничной площадке, и убийца нанес боковой удар, возможно, в пылу гнева. Однако, как бы там ни было, женщина упала и погибла.
Его слушали молча. Было ощущение, что напряжение в комнате нарастает с каждой минутой. Это чувствовали все присутствующие, и каждый невольно посматривал на соседей, думая, кто же из них убийца.
— Должен сказать, что я неисправимый материалист, — продолжал Дронго, — и не очень, верю в существование духов или внезапно появившихся убийц, которые могут растаять в воздухе. Поэтому с самого начала у меня была внутренняя установка на то, что преступление совершено кем-то из людей, близко знавших Ольгу. Более того, я был уверен, что убийцу нужно искать именно здесь.
