Рекс Стаут - Знают ответ орхидеи (сборник)
Диган подался в ее сторону. Разумеется, это было неосознанное движение. Сознательным оно быть никак не могло, потому что Сол и Пэрли держались начеку. Но, даже дотянись он до Фанни и прикончи ее, ему бы уже ничто не помогло. Вульф правильно определил: убив четверых, Диган превратился в настоящего маньяка. Вот почему, услыхав, что и миссис Ирвин приняла сторону его гонителей, он действовал как типичный маньяк. Сол и Пэрли крепко схватили его за руки с обеих сторон, а уж эти двое обуздают любого злодея.
Ирвин вскочил со своего места, Аркофф – тоже. Поднялся и Кремер. Альберт Фрейер подбежал к моему столику и схватился за телефон.
– Я закончил, мистер Кремер, – спокойно констатировал Вульф, – хотя у меня осталось в запасе целых двадцать минут.
Я знал, что им сейчас не до меня, поэтому выскочил в прихожую и взбежал вверх по лестнице, чтобы рассказать обо всем миссис Моллой. Уж кто-кто, а она заслужила радостную весть. Когда Фрейер освободил телефон, я позвонил из ее комнаты Лону Коэну и довел до его сведения кое-какие новости.
Глава девятнадцатая
Через несколько дней в шесть часов вечера Кремер зашел проведать нас и, когда я впустил его, обратился ко мне по имени. Устроившись в красном кожаном кресле и приняв приглашение выпить пива, а также обменявшись новостями с Вульфом, он изрек миролюбивым тоном:
– Окружной прокурор хочет знать, откуда и каким образом к вам попал ключ от ячейки камеры хранения. Я бы тоже не возражал узнать об этом.
– Нет, вы бы стали возражать, – заявил Вульф.
– Вы о чем?
– О ключе. Не хочу занимать ваше время. Если окружной прокурор будет настаивать, я, предположим, скажу ему, что получил письмо с ключом по почте, а конверт уничтожил. Или что Арчи нашел его на мостовой. И что с того? У него есть убийца, которого ему передали вы, и хватит с него. Да и вам ключ не нужен. Правда?
Он не настаивал.
Несколько сложнее было уладить проблему гонорара, возникшую, как только Питер Хейз оказался на свободе. Потребовав в запале пятьдесят тысяч долларов, Вульф не собирался идти на попятную. Однако пятьдесят кусков многовато за работу, на которую ушла неделя.
Но босс нашел достойный выход из положения, условившись с Хэролдом, что тот выпишет по чеку на 16 666,67 доллара вдове Джонни Кимса и матери Эллы Рейес. Так что Вульфу осталось 16 666,66, а посему те, кто считает Вульфа хапугой, оказались в дураках. А П. Х., выйдя из кутузки, в конце концов признал себя сыном своих родителей. Хотя в уведомлении о свадьбе, напечатанном «Таймс», он назвал себя Питером Хейзом. А «Таймс» всегда права – это каждому известно.
Бракосочетание состоялось примерно через месяц после того, как Патрика Дигана признали виновным в совершении особо тяжких преступлений и осудили. Через парочку недель молодые люди заглянули к нам.
Я бы ни за что не признал в теперешнем П. Х. того бедолагу, которого увидел в давний апрельский день сквозь стальную решетку. У него был вполне человеческий вид, да и вел он себя по-человечески.
Я хочу остаться справедливым, но в то же время должен описать вам все в точности, как оно было. Так вот, от общения с ним я не получил особенного удовольствия.
Когда молодожены собрались уходить, Сельма Хейз придвинулась к столу Вульфа и сказала, что она должна – ну просто обязана! – его поцеловать. Еще она сказала, что он вряд ли хочет, чтобы его поцеловали, но иначе нельзя.
Вульф нахмурился:
– Давайте лучше воздержимся. Это не доставит никакого удовольствия ни вам, ни мне. Я ведь старый и пыльный шкаф. Лучше поцелуйте мистера Гудвина. Он, кстати, дока в любовных делах.
Я был тут как тут. Она повернулась в мою сторону, и на долю секунды ей показалось, что она непременно меня поцелует. Мне, кстати, тоже. Но тут на ее щеках проступил румянец, и она передумала. Я что-то сказал, забыл уже что.
У этой женщины есть на плечах голова. Она знает, что далеко не всегда игра стоит свеч. Зачем рисковать…
Когда человек убивает
Перевод М. А. Хазина и А. М. Хазиной
Глава первая
– Вот так вот, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос не дрожал. – Получается, что на самом деле мы не женаты…
Мои брови поползли вверх. Много раз, сидя в кабинете Ниро Вульфа, я разглядывал наших молоденьких посетительниц, прикидывая, сколько убедительных доводов они могли бы привести в пользу того, что обручальное кольцо – отличное приобретение. Но уже окольцованными я обычно не интересовался. Так что мой взгляд на эту особу был чисто профессиональным, тем более что она явилась к нам с мужем.
Однако теперь я изменил мнение. Она, несомненно, заслуживала высокой оценки, если сделать скидку на угнетенное состояние духа и отбросить морщинки на лбу, покрасневшие веки, напряженную челюсть и плотно сжатые губы. Отбрасывать подобные детали, как вы понимаете, мне доводилось нередко, поскольку к нам приходили не просто поболтать, а поделиться серьезными проблемами.
Ниро Вульф, который только что спустился из оранжереи на крыше и успел уже втиснуть свою грузную тушу в огромное кресло за письменным столом, недовольно посмотрел на нее.
– Но вы же сказали мистеру Гудвину… – Не закончив фразу, он повернулся ко мне: – Арчи?
– Да, сэр, – кивнул я. – Некий Пол Обри сообщил мне по телефону, что они с женой хотят поскорее с вами увидеться. Я предложил им зайти в шесть часов. Но, разумеется, я не потребовал захватить с собой свидетельство о браке.
– Как раз свидетельство у нас есть, – со вздохом сообщила посетительница. – Но оно не имеет законной силы. – Она горестно покачала головой. – Объясни ему, Пол.
Женщина сидела в красном кожаном кресле у края письменного стола Вульфа. Кресло было глубокое, с широкими подлокотниками, и Пол Обри присел на один из них, закинув руку за спинку. Я предложил ему желтое кресло, ничуть не менее удобное, но, по всей вероятности, он предпочитал находиться рядом с женой.
– Черт знает какая неразбериха, – пробормотал он растерянно.
Хотя веки его не покраснели, было ясно, что переживает он не меньше жены. Пальцы руки, лежавшей на спинке кресла, сжаты в кулак. Широкие плечи расправлены, как будто он ожидает нападения. Взгляд мрачный. Наклонившись, он посмотрел в глаза своей спутнице.
– А ты не хочешь ему объяснить? – спросил он.
Женщина покачала головой:
– Нет, ты сам.
Протянув руку, она дотронулась до его колена, но сразу же отдернула пальцы.
Пол Обри повернулся к Вульфу:
– Мы поженились полгода назад. Точнее, шесть месяцев и четыре дня. Но сейчас в глазах закона мы не состоим в браке. Наш брак считается недействительным, потому что моя жена Кэролайн…
