Рональд Нокс - Убийство на виадуке
Лишь на следующее утро он обнаружил на своих брюках мою жевательную резинку и догадался, что попался в расставленную ловушку. А услышав шум наших перемещений наверху, он вышел в бильярдную и попросил своего союзника спрятать его где-нибудь в комнатах для прислуги. Когда же стало известно, что полиция обследует вход в подвал, Давенант встревожился и решил спасаться бегством. Но и при этом он не терял головы, и если бы Ривз хоть немного отстал, Давенант мог бы преспокойно вернуться в Пастон-Уайтчерч медленным поездом, и предъявить ему обвинения было бы чрезвычайно трудно. Так или иначе, его выдала только неподдающаяся дверная ручка.
Тайну надписей на обороте зашифрованного письма мне разъяснила мисс Рэндолл-Смит. Разумеется, все стало ясно при виде надписей на второй половине листа, сделанной до того, как лист разорвали пополам. Мисс Рэндолл-Смит показала мне полный текст, и, признаться, поначалу я ничего в нем не понял, но Вы, несомненно, быстрее сумеете уловить, в чем суть. Так или иначе, вот он:
S O
C R
H a S socks
I n tE rest
S heC hem
M a T tins[37]
В таком виде текст представляет собой акростих и имеет какое-то отношение к конкурсу, объявленному в еженедельной газете. Первые два слова так и не были опознаны – в отличие от последних четырех. Все, что мы видели на нашей половине листа, – окончания четырех последних слов, не имеющие особого значения. Я показал этот текст Лиз-Джонсу – помните Лиз-Джонса, нашего знатока акростихов? – и он сказал, что по таким исходным данным восстановить изначальный акростих очень трудно. Ваше критическое мышление не преминет порадоваться ошибке, которую мы допустили, прочитав «отдых» как «жилет»[38] просто потому, что рядом находилось слово «носки», потянувшее за собой целую цепочку мысленных ассоциаций.
Как выяснилось, Давенант увлекался этой забавой, и мисс Рэндолл-Смит иногда помогала ему. В воскресенье накануне убийства она отправила ему ответ, расшифровав его, как смогла, на целом листе писчей бумаги, а Давенант оторвал от него половину, задумав написать зашифрованное послание Бразерхуду. Почерк на нем – мисс Рэндолл-Смит, и, по-моему, именно благодаря ему и помощи почты полиция вышла на след вышеупомянутой дамы.
Наиболее обманчивой уликой, сильнее прочих вводящей в заблуждение, оказалось письмо о бронировании места в спальном вагоне. По-видимому, сам Бразерхуд не подозревал о неминуемом банкротстве, когда отправлял это письмо, и всего лишь намеревался совершить деловую поездку в Глазго, где его действительно ждали. Исправления в письме – подлинные, необходимость в них возникла в результате ошибки клерка. На этом, если не ошибаюсь, заканчивается список загадок. Второй венок, само собой, прислала мисс Рэндолл-Смит. И действительно, человеком, который взял экземпляр Момери с книжной полки Ривза, был Мерриэтт (мне удалось выяснить это путем деликатных расспросов) – он искал материалы для вечерней проповеди.
Единственной загадкой для меня остается следующее: все ли нам известно о роли, которую играет в этой истории мисс Рэндолл-Смит? Чрезмерные старания Давенанта оградить ее от какой бы то ни было причастности к расследованию кажутся мне, признаться, подозрительными. Но я знаю, как недоверчиво Вы относитесь к теориям, и, возможно, поскольку Давенант предпочел унести свою тайну в могилу, было бы неблагородно продолжать попытки разгадать ее. Полиция, само собой, таких попыток не предпринимала. Ривз больше не навещал мисс Р.-С., не звонил ей и не получал от нее никаких вестей.
Между тем сам Ривз кардинально изменился к лучшему. Он поклялся больше не иметь дела с расследованиями и преуспел в прохождении девятой лунки четырьмя ударами. На днях я своими ушами слышал, как он начал фразу словами «Когда я служил мелким чиновником в военном министерстве», так что думаю, для него еще не все потеряно. Я зову его «Мордент Ривз, новообращенный детектив».
Надеюсь, Вы простите мне то, что это письмо отпечатано на машинке; оправданием мне служит его существенная длина. Надеюсь, вскоре мы снова увидим Вас здесь и проведем время вместе – на этот раз без приключений. Моя жена передает Вам привет и наилучшие пожелания, ревматизм у нее почти прошел.
Искренне Ваш
Уильям Кармайкл.
Десять заповедей детективного романа
I. Преступником должен быть кто-то, упомянутый в начале романа, но им не должен оказаться человек, за ходом чьих мыслей читателю было позволено следить.
Таинственный незнакомец, который явился неизвестно откуда, например сошел, как это часто бывает, с борта корабля, и о существовании которого читатель никак бы не мог догадаться с самого начала, портит все дело. Вторую половину этой заповеди труднее сформулировать в точных выражениях, особенно в свете некоторых замечательных находок Агаты Кристи. Пожалуй, вернее будет сказать так: автор не должен допускать при изображении персонажа, который окажется преступником, даже намека на мистификацию читателя.
II. Как нечто само собой разумеющееся, исключается действие сверхъестественных или потусторонних сил.
Разгадать детективную тайну при помощи подобных средств – это все равно что выиграть гребную гонку на реке с помощью спрятанного мотора. И в этой связи я позволю себе высказать мнение, что рассказам Честертона об отце Брауне присущ один общий недостаток. Автор почти всегда пытается направить читателя по ложному следу, внушая ему мысль, что преступление, должно быть, совершено каким-то магическим способом, но мы-то знаем, что он неизменно верен правилам честной игры и никогда не опустится до подобной разгадки. Поэтому, хотя нам редко удается угадать настоящего преступника, мы обычно лишены возможности пощекотать себе нервы, подозревая не того, кто совершил преступление.
III. Не допускается использование более чем одного потайного помещения или тайного хода.
Я бы добавил к этому, что автору вообще не следует вводить в повествование потайную дверь, если только действие не происходит в таком доме, в каком можно предположить существование подобных вещей. Когда мне случилось прибегнуть в одной книжке к тайному ходу, я позаботился о том, чтобы заранее сообщить читателю, что дом принадлежал католикам в эпоху гонений на них. Потайной ход в «Загадке Редхауза» Милна вряд ли отвечает правилам честной игры: если бы в доме современной постройки был сделан потайной ход – невероятно дорогое, между прочим, удовольствие, – об этом наверняка знала бы вся округа.
IV. Недопустимо использовать доселее неизвестные яды, а также устройства, требующие длинного научного объяснения в конце книги.
