Эрл Гарднер - Дело об искривленной свече
Гамильтон Бюргер смущенно закашлялся.
– Итак, – продолжал Мейсон, – тот факт, что убийца намеревался подвести под монастырь Роджера Бербенка, показывает, что этому человеку было известно прошлое Бербенка.
Мейсон забрал диаграмму, сложил ее и сунул в карман.
– Конечно, не мое дело подсказывать прокурору, как исполнять свои обязанности, но на месте мистера Бюргера я бы непременно надавил на приятелей и партнеров Бербенка. Когда убийца переместил тело Милфилда, он нечаянно разоблачил свою тайну. Теперь, джентльмены, я сообщил вам все, что мне самому известно по делу о кривой или наклоненной свече, называйте ее как хотите. И этого вполне достаточно, чтобы вынести правильное решение, если только действовать быстро.
Глава 21
Перри Мейсон, Делла Стрит, Кэрол Бербенк и ее отец находились в офисе адвоката. Роджер Бербенк курил сигару за сигарой. Мейсон выстукивал какой-то мотивчик на крышке стола. Делла Стрит напряженно сидела на краю своего секретарского стула. И только Кэрол Бербенк внешне оставалась совершенно спокойной.
Мейсон заметил:
– Недавно звонил Пол Дрейк, он в скором времени появится.
Кэрол поинтересовалась:
– Как вы считаете, судья Ньюарк во всем разберется?
– Какие-то мелочи он, несомненно, упустил. У него имелась собственная теория относительно времени убийства, основанная на фазе приливов, но ему не пришло в голову, что убийца выдал себя, передвинув тело. Он… А вот и Пол!
Дрейк едва успел постучать, как Делла распахнула перед ним дверь.
Детектив был настолько возбужден, что забыл о своей привычке растягивать слова.
– Ты изменил весь ход судебного дела, Перри! – начал он с информации, не тратя времени на приветствия. – И теперь у них уже имеется полная картина.
– Что, убийца сознался? – спросил Мейсон.
– Сознался не он, от него пока ничего не смогли добиться. А вот миссис Милфилд почти сразу раскололась.
– Ну и что она сказала?
– Достаточно, чтобы у Бюргера было обоснованное дело по обвинению. Признайся, Перри, как ты узнал, кто убил этого Милфилда?
– Ответ мне подсказал тот факт, что тело Милфилда было перенесено в другое место, то есть с позиции номер два в позицию номер один. Убийце было известно о тайне Роджера Бербенка. Он рассчитал, что, если бросить на него подозрение, у Бербенка не будет ни малейшего шанса выпутаться.
А о прошлом мистера Бербенка знали всего трое: миссис Милфилд, ее муж и Ван Ньюис.
Барыши Ван Ньюиса в нефтяном деле зависели только от того, сумеет ли Милфилд добиться денег у Бербенка. Но если бы Бербенк заподозрил обман и мошенничество с их стороны, то им бы ничего не досталось.
Как я понимаю, поскольку была предпринята попытка спекуляции на прошлых неприятностях Бербенка, убийцей могла быть либо миссис Милфилд, либо Ван Ньюис. Лично я склоняюсь в сторону последнего, потому что именно убийца должен был подложить взрывное устройство на яхту. Удирая на лодке, он поднял невероятный шум веслами. Конечно, он не такой профан в гребле, как Бурвелл, но далеко и не такой специалист, как миссис Милфилд, которая в свое время занималась спортивной греблей.
Однако мне было ясно, что миссис Милфилд узнала об убийстве мужа вскоре после того, как оно было совершено. Вот почему я предположил, что миссис Милфилд окажется слабым звеном в этой цепочке.
– И ты был абсолютно прав, Перри! – воскликнул Дрейк. – Когда Бербенк сообразил, что Милфилд самым наглым образом обкрадывает его, он приказал Милфилду явиться на яхту для объяснения. В панике Милфилд связался с Ван Ньюисом, потому что не знал, что ему делать и как выкручиваться. На случай, если ему не удастся вывернуться, он сказал Ван Ньюису, что Бербенка придется ликвидировать до того, как он обратится в суд.
Вдвоем они разработали план убийства. Милфилд должен был взять лодку напрокат у Камерона, подойти на веслах к яхте, поговорить с Бербенком, попытаться рассеять его подозрения. Самое же главное – выяснить, что ему стало известно. Незадолго до того, как отправиться на встречу, Милфилд вызвал по телефону Палермо. Милфилд по описанию внешности сразу же сообразил, кто именно был «соперничающим с ним спекулянтом», предложившим Палермо пять тысяч долларов за его участок.
Тогда Милфилд пообещал Палермо заплатить еще большие деньги за то, чтобы тот отправился к Бербенку на яхту и «признался», что он высосал из пальца всю историю о продаже земли, потому что понадеялся содрать с него большие деньги.
Ван Ньюис должен был раздобыть складную лодку (эта идея пришла им в голову после того, как они увидели лодку Палермо), доставить ее на эстуарий, спрятать в каком-то укромном местечке, а потом подождать на безопасном расстоянии от яхты, но так, чтобы не упускать ее из виду.
Покидая яхту, Милфилд должен был подать сигнал Ван Ньюису. Если бы ему удалось утихомирить Бербенка, на этом бы все и закончилось. Но если бы он не сумел спасти положение с помощью более или менее убедительного вранья, подтвержденного Палермо, тогда Ван Ньюис намеревался тихонечко спустить лодку на воду, подплыть к яхте и поместить взрывное устройство где-то на палубе, затем быстро спуститься вниз по течению, к тому месту, где оставалась его машина, сложить лодку и как можно скорее уехать.
Ван Ньюису необходимо было иметь алиби на время взрыва.
Поэтому Ван Ньюис, у которого действительно был роман с миссис Милфилд, разработал схему алиби. По ней примерно тогда, когда намечался взрыв, миссис Милфилд должна была отправиться в аэропорт, позвонить Бурвеллу в Сан-Франциско и сообщить, что по не зависящим от нее обстоятельствам передумала ехать к нему. Бурвелл – неопытный парень, влюблен по уши, так что миссис Милфилд вертела им, как ей было угодно. Она флиртовала с ним от скуки и, естественно, его чувства к себе не воспринимала всерьез. Он ей написал множество пламенных писем, умолял ее бросить мужа и уехать вместе с ним. Из коварства она поддерживала в нем эти чувства.
Миссис Милфилд состряпала фальшивую записку, которую якобы оставила мужу, отдала ее Ван Ньюису вместе с письмами Бурвелла. Ну а Ван Ньюис «под нажимом» должен был весьма неохотно рассказать о том, как миссис Милфилд, «эмоциональная цыганка», умчалась в аэропорт. И как он отправился следом за ней вдогонку. В подкрепление своего рассказа он должен был предъявить в самый драматический момент ее записку мужу вместе с пачкой любовных посланий Бурвелла.
Но Бербенк вышел из себя, сбил Милфилда с ног ударом кулака по челюсти и решил добиться его ареста. Он поднялся на палубу яхты, отвязал шлюпку Милфилда и пустил ее по течению, потом сел в собственную моторку и исчез в направлении яхт-клуба.
