Морис Леблан - Зубы тигра
Он приподнялся и дал Давану необходимые указания.
— Главное, не приближайтесь к ним чересчур. Один выстрел может все погубить.
Прошло около минуты.
Они вдруг увидели, что дальше, на расстоянии километра, примерно, от первой дороги, отделяются две другие и на перекрестке трех дорог образуется довольно большая площадка.
— Не здесь ли? — спросил Даван, оборачиваясь.
Кругом никого не было видно.
— Спускайтесь, — крикнул дон Луис.
Аэроплан устремился вперед, словно какой-то снаряд, брошенный в определенную мишень, пролетел на высоте ста метров над автомобилем, потом вдруг подобрался, выбрал место и спокойно, молча, как ночная птица, избегая деревьев и телеграфных столбов, опустился на придорожную траву.
Дон Луис выскочил и бросился навстречу автомобилю, который быстро приближался.
— Стой! Или буду стрелять.
Перепуганный шофер затормозил. Автомобиль остановился.
Дон Луис подскочил к дверце.
— Громы небесные! — завопил он и, неизвестно почему, нажал на курок, окно разлетелось вдребезги.
В автомобиле пассажиров не было.
Глава 7
«Западня готова. Берегись, Люпен!»
Дон Луис был охвачен таким порывом энергии, что разочарование не охладило его. Гнев, обида, тревога — все вместе вылилось в стремление действовать, выяснить, преследовать неутомимо.
Шофер, оцепенев от ужаса, с надеждой смотрел на бежавших по полю на шум аэроплана крестьян с соседних ферм.
Дон Луис схватил его за горло и приставил дуло револьвера ему к виску.
— Выкладывай все, что знаешь. Не то… на помощь не рассчитывай. Они подбегут слишком поздно. Итак, сегодня ночью в Версале приехавший из Парижа господин нанял твой автомобиль, не так ли?
— Да.
— С ним была дама?
— Да.
— Он сговорился, что ты отвезешь их в Нант?
— Да.
— Но дорогой передумал и вышел.
— Да.
— Где?
— Перед Маном, на проселочной дороге, уходящей вправо. Там стоит не то сарай, не то овин.
— А ты поехал дальше?
— Он мне заплатил за это.
— Сколько?
— Две тысячи франков. И в Нанте меня якобы ждал другой путешественник, которого надо было отвезти в Париж за три тысячи.
— Ты этому веришь?
— Нет. Я думаю, что он хотел кого-то сбить с толку, заставить идти по моему следу до самого Нанта. Но в конце концов он ведь заплатил мне.
— А когда они вышли, ты не полюбопытствовал, что они будут делать? Берегись! Маленький нажим пальца и…
— Ну да. Я пешком вернулся, скрываясь за кустами. Мужчина отпер сарай и выкатил оттуда лимузин. Женщина не хотела садиться. Они спорили довольно долго. Он то грозил, то упрашивал. Я слов не слышал, она, как будто, очень устала. Потом он принес ей стакан воды, который налил из водопроводного крана, и она решилась и села в лимузин. Он сел у руля.
— Стакан воды! — воскликнул дон Луис. — Ты уверен, что он ничего не подмешал туда?
— В самом деле… он как будто вынимал что-то из кармана… А она не видела. Нет, она не могла видеть…
Дон Луис не поддался страху, маловероятно, что бандит отравил Флоранс в таком месте и в такой момент, когда ничто не заставляло его спешить. Наркотик, скорее всего…
— Ты не знаешь, в каком направлении они поехали?
— Нет.
— Когда ты вез их, было ли заметно, что они боятся преследования?
— О, да! Он каждую минуту выглядывал из окна.
— А дама не кричала?
— Нет.
— Ты мог бы узнать его?
— О, нет. В Версале было совсем темно, а сегодня поутру я смотрел издалека и затем… странное дело… в первый раз мне показалось, что он высокого роста, а второй — напротив, что он совсем маленький, словно пополам переломился.
— Ничего не понимаю.
Дон Луис подумал. Он как будто узнал все, что можно было узнать. Он протянул шоферу тысячефранковый билет.
— Смотри, не болтай, приятель. Ни слова обо мне, не то я доберусь до тебя. Послушай доброго совета.
Он вернулся к Давану, аэроплан которого мешал движению на дороге.
— Мы можем двинуться дальше?
— К вашим услугам. Куда мы полетим?
Не обращая внимания на приближающихся со всех сторон людей, дон Луис развернул карту Франции на траве. Тревожно сжалось сердце, когда он увидел густой переплет дорог, по одной из которых бандит везет Флоранс. Сколько найдется укромных уголков, где он может спрятать ее! Но прочь колебания, раздумья. Он должен узнать сразу, без всяких данных, в силу лишь той чудесной интуиции, которая никогда не изменяла ему в трудные часы жизни. Не отводя глаз от карты, он отыскал Париж. Потом Ман и, даже не задавая себе вопроса, почему негодяй выбрал путь Париж — Ман — Анжер, он вдруг понял… Взгляд его упал на название одного городка и молнией вспыхнула мысль! Алансон! Мрак осветился… Он вспомнил…
— Мы полетим назад.
— В каком направлении?
— На Алансон.
— Решено, пусть кто-нибудь поможет мне. С того лужка сняться будет нетрудно.
Дон Луис и несколько крестьян откатили аппарат на указанное место. Даван проверил мотор, все было в порядке.
В это время с дороги на Анжер свернул огромный автомобиль — торпеда. Сирена его ревела, как взбешенный зверь. Он стал. Из автомобиля выскочило трое мужчин, которые бросились к шоферу желтой машины. Дон Луис узнал в них Вебера и двоих из тех людей, что ночью отвозили его в депо. Они перебросились несколькими словами с шофером желтого автомобиля и, видимо, озадаченные, стали совещаться, заглядывая в карту и посматривая на часы. Дон Луис подошел. В очках и шлеме он был неузнаваем, изменил голос.
— А пташки улетели, месье Вебер?
Тот посмотрел на него, опешив.
Дон Луис рассмеялся.
— Да, улетели. Тот, с острова Сен-Луи, малый ловкий, не так ли? Третий автомобиль меняет. Ночью пересел в Версале в желтый, в Мане снова.
Вебер таращил глаза: кто мог получить сведения, сообщенные им в два часа ночи в префектуру по телефону.
— А вы кто такой, месье? — спросил он.
— Как, вы меня не узнаете? Вот и назначай после этого людям свидание, из кожи вон лез, чтобы не опоздать, а тебя спрашивают, кто ты такой. Неужели, Вебер, мне нужно показываться при полном дневном освещении. Ну-ка, смотри.
Он поднял очки.
— Арсен Люпен! — пробормотал помощник начальника полиции.
— К твоим услугам, молодой человек. Пешком, лошадьми и по воздуху. Прощай!
Вебер не мог прийти в себя от изумления.
Как! Арсен Люпен здесь! На свободе! В четырехстах километрах от Парижа! Арсен Люпен, которого он сам отвез в депо двенадцать часов тому назад.
«Вот так удар! — думал дон Луис, — четырьмя фразами выбил его из строя».
Пройдет по меньшей мере трижды десять секунд, пока он сможет выговорить слово.
Дон Луис взобрался в кабину. Аэроплан отделился от земли.
