Хорас Маккой - Целуй — и прощай!
— Тебя просто не узнать. Одет с иголочки, — приветствовал он меня.
— Это только начало. Как поживаешь, Хайнес? — а про себя я подумал, что пора бы ему уже научиться себя вести — выходить из машины и открывать перед людьми двери.
Негр повернул голову и окинул меня безразличным взглядом, но я-то знал, что он готов взорваться в любую секунду. От него всегда веяло каким-то холодом. Сукин сын, я продырявлю твое черное брюхо, если ты захочешь наброситься на меня…
— Где мы встретимся с Вебером? — спросил я Мэндона.
— В управлении…
— Ты обрисовал ему наше дело, хотя бы в общих чертах?
— Это не телефонный разговор. Боюсь, что и при личной беседе результат может быть отрицательным.
— Посмотрим.
— Он может появиться поблизости…
— Он может появиться или его заставят это сделать. Выбор будет за ним.
— Не стоит наседать на него. Здесь надо действовать деликатнее. Предоставь это дело мне.
— Ты слышал, Джинкс? Это тебя тоже касается.
— Слышу, — подал голос Джинкс.
Мэндон повернулся к нам лицом.
— Да что с тобой происходит?
Джинкс насупился.
— Ты разве не слышал? Джентльмен интересуется, что с тобой происходит.
— Ничего, — огрызнулся Джинкс.
— Никогда не приходилось видеть столько чувствительных натур сразу. Какого черта вы на меня дуетесь?
— Ты слышишь? — снова обратился я к Джинксу. — Он хочет знать, почему ты такой сердитый.
Джинкс демонстративно отвернулся к окну.
— Он ревнует меня к обновке, — резюмировал я.
— А что ему мешает купить такую же? Если он подождет до вечера, мы ему справим не хуже.
— Этот человек спрашивает, можешь ли ты потерпеть до вечера?
— Черт побери, — наконец не выдержал Джинкс. — Меня совершенно не интересует, на что он тратит свои баксы. А вот деньги, на которые клюнул Вебер со своим подручным, принадлежали мне. Если у нас будет что делить, я хочу свою долю.
— Я никак не могу ему втолковать, что у нас не было никаких поступлений, — наклонился я к Чероки. — Я их просто занял.
— Это правда, Джинкс, — подтвердил Мэндон.
— Джозеф, — поправил я.
— Я ссудил ему эти деньги, Джозеф…
Он повернулся ко мне и неожиданно понял, что мое тряпье стоит гораздо больше тех сорока долларов, которые он мне одолжил. Я купил их на те две сотни, что занял у Вика Мейсона, когда собирался встретиться с Маргарет Добсон, но мне не хотелось все это им объяснять, да и для Джинкса это ничего не изменит. Тем более мне было абсолютно наплевать на его чувства. Пусть думает, что хочет… Я не собираюсь долго быть с ним в одной упряжке…
— Разве это дорога в Сити холл? — поинтересовался я.
— Нет, конечно, да мы туда и не собираемся, — отозвался Мэндон.
— Но ты же говорил, что мы встретимся у него в управлении?
— В одном из его отделений.
— И сколько же таких?
— Несколько, — отрезал Мэндон.
Это отделение помещалось на третьем этаже восьмиэтажного здания. Мы проигнорировали лифт и стали подниматься пешком. Так предложил Мэндон, не без подсказки Вебера, конечно. В этом старом здании лестница была обшарпанной и грязной. В кабинетах горел свет. Мэндон подвел нас к одной из них, с табличкой: «Союз вкладчиков, инкорпорейтед». Рядом была еще одна дверь с такой же табличкой, но с дополнением: «Приемная. Вход 306». Он просто постучался в нее, безо всяких ухищрений или условного стука. Через некоторое время дверь нам открыл Рис.
Молча улыбнувшись, закрыл за нами дверь. На этот раз на нем был белый костюм с темными пятнами пота под мышками. Зубочистки во рту у него почему-то не было. В костюме спортивного покроя и с сигаретой в зубах у письменного стола стоял Вебер. Вокруг стола было несколько стульев, а под потолком лениво крутился вентилятор.
— Надеюсь, я не заставил вас далеко ехать, — приветствовал он нас.
— Нет, конечно, — отозвался Мэндон.
— Садитесь, пожалуйста, — предложил Рис.
Мы расселись вокруг стола и только Джинксу пришлось еще раз повторить, что надо сделать. Наконец и он уселся рядом со мной.
— Мне показалось, что лучше нам обсудить эту проблему подальше от лишних глаз, — начал Вебер. — Чероки, почему ты не мог хотя бы в общих чертах рассказать обо всем по телефону?
— Я-то мог все сообщить тебе и по телефону, но только ты не хотел этого.
— Ну, ладно. Что там у вас?
— Прежде всего, Чарли, — начал Мэндон издалека, — я хотел бы тебя сразу предупредить, что мы не просто ухватились за первое, что нам подвернулось под руку. Дело довольно опасное, но риска никакого. Мы вполне можем его провернуть.
— С вашей помощью, — вставил я.
Он бросил на меня косой взгляд, но тут же снова сосредоточил все свое внимание на Чероки.
— Трупы будут?
— Да.
— Кто же это?
— Инкассаторы Роумера.
— Роумера? — недоверчиво протянул тот и переглянулся с Рисом. — С чего это вы выбрали таких клиентов?
— Они перевозят крупные суммы денег… — пожал плечами Мэндон.
— Да, денег у них хватает, но еще не было ни единой попытки ограбления. И знаете почему? Без стрельбы тут никак не обойдется, но и все равно дело весьма сомнительное.
— Думаете вы первые, кому пришла в голову эта идея? — поддержал его Рис.
— Но мы будем первыми, кто сделает это, — заверил я их.
— Предположим, что вы за это возьметесь, — сказал Вебер, — но поднимется такая пальба, что весь город встанет на дыбы. Это уже пахнет террором.
Я только улыбнулся в ответ и повернулся к Мэндону.
— Пожалуй, надо ознакомить джентльменов с нашим планом, и все сразу станет на свои места.
— Вот и сделай это, — буркнул Чероки.
— Ничего подобного не будет, никакой перестрелки и затяжной пальбы на улице. Я это гарантирую.
— И как вам это удастся? Не собираетесь же вы прибегнуть к помощи гипноза? — поинтересовался Вебер.
— Вот для этого-то нам и потребуется ваша помощь, инспектор.
— В чем же она будет заключаться? — спросил Рис.
— Нам потребуется полицейская форма, полицейская машина и патрульная машина дорожной службы.
Вебер стряхнул пепел со своей сигареты прямо на пол.
— Хочешь сказать, что вы будете действовать под видом полицейских?
— Именно.
Он переглянулся с Мэндоном.
— Забавный мальчик, — резюмировал инспектор.
— Я вам гарантирую, никакой пальбы не будет. Мы захватим их врасплох и без борьбы.
— Да, сэр. Он просто комик, сказал Вебер Чероки.
— Нам просто необходима машина патрульной службы, полицейская форма и пара настоящих полицейских, — твердо настаивал я.
