Агата Кристи - Подвиги Геракла
— Весьма польщен, — сказал Пуаро. — Как он, ce cher Auguste[147]?
Мисс Карнаби всплеснула руками и рассыпалась в похвалах своему пекинесу:
— О, мосье Пуаро, он стал еще умнее! Он все понимает! Знаете, я тут как-то засмотрелась на младенца в коляске и вдруг чувствую — кто-то дергает поводок. Оборачиваюсь — а это Огастес старается вылезти из ошейника! Ну разве не умница?
Огонек в глазах Пуаро стал еще ярче.
— Похоже, ваш песик все-таки был не чужд преступных наклонностей!
Мисс Карнаби это не показалось смешным. Напротив, на ее милое пухлое личико легла тень тревоги.
— О, мосье Пуаро! — выдохнула она. — Я так волнуюсь!
— В чем же дело? — участливо поинтересовался Пуаро.
— Знаете, мосье Пуаро, я так боюсь — мне кажется, что я закоренелая преступница. Мне приходят в голову разные мысли!
— Какие, например?
— Совершенно неожиданные! Скажем, не далее как вчера у меня возник план ограбления почты. И ведь я ни о чем таком не думала — просто он вдруг возник сам собой! И еще очень остроумный способ избежать уплаты таможенных сборов… Я уверена — совершенно уверена, что это сработало бы.
— Не сомневаюсь, — сухо обронил Пуаро. — Как бы ваши идеи не довели вас до беды.
— Я очень расстроена, мосье Пуаро. Человеку, воспитанному, как я, в строгих правилах, тяжело сознавать, что он способен на такие грешные мысли. Наверное, причина в том, что у меня сейчас много свободного времени. Я ушла от леди Хоггин и нанялась к одной старой даме чтицей и секретаршей. Она мне каждый день диктует письма, но это занимает от силы два часа, а едва я начинаю читать, она тут же засыпает. Мне абсолютно нечего делать, а мы-то с вами знаем, что безделье — мать всех пороков…
Пуаро сочувственно поцокал языком.
— Я недавно прочла одну книгу, перевод с немецкого. Там очень точно трактуют проблему преступных наклонностей. Как я поняла, главное — это правильно направить свои порывы! Там еще такое словечко… суб-ли-ми-ровать[148]. Вот поэтому я, собственно, и пришла.
— Слушаю вас.
— Видите ли, мосье Пуаро, я думаю, что дело не столько в моей порочности, сколько в жажде острых ощущений! К сожалению, жизнь моя всегда была очень скучной. Собственно, я по-настоящему жила только во время той… э-э-э… кампании с похищением пекинесов. Это, разумеется, достойно осуждения, но, как сказано в моей любимой книге, нужно смотреть правде в глаза. И что я подумала, мосье Пуаро… Наверное, можно было бы как-то использовать эту мою жажду острых ощущений, найти ей более достойное применение…
— A-а, — протянул Пуаро. — Так вы видите себя в роли моей коллеги?
— Я понимаю, что чересчур самоуверенна, — зарделась мисс Карнаби. — Но вы были так добры ко мне…
Она не договорила. Ее глаза, поблекшие голубые глаза, смотрели на него умоляюще. Так смотрит на хозяина пес, вопреки всему надеющийся, что его возьмут на прогулку.
— А что, неплохая идея, — пробормотал Пуаро.
— Я, конечно, звезд с неба не хватаю, — пояснила мисс Карнаби, — но могу сыграть очень даже достоверно. А как же иначе — без этого в компаньонках и дня не продержишься. Сколько раз убеждалась, что казаться глупее, чем ты есть, иногда очень даже выгодно.
— Вы меня покорили, мадемуазель, — засмеялся Пуаро.
— О, мосье Пуаро, до чего же вы добры. Так, значит, я могу надеяться? Кстати, я недавно получила небольшое наследство — очень небольшое, но теперь нам с сестрой есть на что жить, пусть и скромно… Так что я больше не завишу от своих заработков.
— Давайте подумаем, где можно найти применение вашим талантам. Нет ли у вас самой какой-нибудь идеи?
— Мосье Пуаро, вы просто читаете мои мысли. Я в последнее время очень беспокоюсь об одной моей подруге. Конечно, вы можете сказать, что все это просто глупости, вздорные фантазии старой девы. Люди вообще склонны преувеличивать и во всяком случайном совпадении искать злой умысел.
— Не думаю, что вы грешите мнительностью, мисс Карнаби. Рассказывайте, что вас тревожит.
— Понимаете, это моя очень близкая подруга, хотя в последнее время мы редко видимся. Ее зовут Эммелин Клегг. Они с мужем жили на севере Англии. Несколько лет назад муж умер, оставив ей весьма солидное состояние. После его смерти ей было очень одиноко, а она в некоторых отношениях чересчур доверчива. Религия, мосье Пуаро, конечно, великое благо, она может поддержать человека, но только если это истинная религия.
— Это какая же? Католическая? — осведомился Пуаро.
— Нет-нет, что вы, — ужаснулась мисс Карнаби. — Англиканская, конечно. Католиков я не очень-то жалую, но они, по крайней мере, официально признаны. Методисты[149] или там конгрегационалисты[150] — тоже достаточно известные и респектабельные организации. Я имею в виду все эти странные секты, растущие буквально как грибы после дождя. Определенная притягательность в них, конечно, есть, а вот их цели… Совсем не уверена, что тут замешаны исключительно религиозные чувства.
— Так вы считаете, что ваша подруга стала жертвой подобной секты?
— Считаю, мосье Пуаро. Конечно считаю! Они себя называют «Стадом Пастыря». Их штаб-квартира в Девоншире, в «Святилище Зеленых Холмов», чудесном поместье на берегу моря. Новообращенные отправляются туда, как они говорят, ради Отрешения. Оно продолжается две недели, со службами и ритуалами. И еще в году они отмечают три больших праздника: Начало Пастьбы, Разгар Пастьбы и Жатву Пастьбы.
— Жатва? Но как можно жать пастьбу?
— Да все это несусветная чушь! — с жаром воскликнула мисс Карнаби. — Во главе секты Великий Пастырь, как они его называют. Некий доктор Андерсен, насколько мне известно, весьма красивый и импозантный мужчина.
— Что привлекает женщин, не так ли?
— Боюсь, что так, — вздохнула мисс Карнаби. — Мой отец был очень красивым мужчиной, и иногда это создавало большие неудобства. Такие страсти разгорались насчет того, кому вышивать облачение или делать какую-то работу в церкви…
Мисс Карнаби покачала головой при воспоминании о давних приходских страстях.
— А что, в этой секте состоят в основном женщины?
— Ну да. А те немногие мужчины, что там есть — их примерно четверть, — просто чокнутые! Успех этой фантазии зависит от женщин и… от средств, которые они жертвуют.
— A-а, — оживился Пуаро. — Так вот в чем дело. Короче говоря, вы считаете, этот пастырь — обыкновенный мошенник.
— Если честно — да, мосье Пуаро. Кроме того, меня беспокоит еще одно обстоятельство. Мне стало известно, что моя бедная подруга настолько увлеклась этой религией, что недавно составила завещание, по которому все ее имущество отходит Стаду Пастыря.
