Дороти Сэйерс - Без свидетелей
— О да, конечно. Мы с Мэри такие друзья, несмотря на то, что она гораздо умнее меня. Мы заведем ферму и будем вместе вести там хозяйство, это уже твердо решено. Просто прекрасно, не правда ли?
— А вам не станет там тоскливо и одиноко? Представьте себе: две девушки, совсем одни… Не забывайте, ведь здесь, в Лихэмптоне, вы привыкли к тому, что вокруг вас много молодежи. Вы не будете скучать по игре в теннис, молодым людям и всему прочему?
— Ну уж нет! Они такие глупые, если б вы только знали! И вообще, я не нуждаюсь в мужском обществе, — воскликнула мисс Финдлейтер, вскинув голову. — У них в голове нет ни единой мысли. А женщину они рассматривают либо как своего рода домашнее животное, либо как игрушку. Как будто женщина вроде Мэри не стоит дюжины таких мужчин! Например, Маркхэм как-то на днях разглагольствовал о политике с мистером Тредгоулдом и никому не давал и слова вставить. Нужно было слышать, каким тоном этот тип потом заявил Мэри: «Боюсь, мисс Виттейкер, для вас эта тема очень скучна». Мэри ответила ему спокойно, как всегда: «О, саму тему, мистер Маркхэм, можно назвать какой угодно, только не скучной». Но Маркхэм оказался до того глуп, что даже не понял смысл ее ответа и сказал: «Знаете, от дам вообще-то трудно ожидать интереса к политике. Но, может быть, вы — одна из тех современных молодых леди, которые требуют избирательного права для гимназисток». «Отдам», извольте видеть! И почему мужчины говорят о «дамах» с такой нетерпимостью?
— Я думаю, мужчины склонны завидовать женщинам, — задумчиво ответила мисс Климпсон, — а зависть нередко вызывает проявления резкости и невоспитанности. Мне кажется, если кому-нибудь хочется презирать какую-то группу людей, но сделать это искренне никак не получается, то в результате такой человек обычно начинает высказывать к ним в разговоре преувеличенное неуважение. Вот почему, дорогая, я всегда тщательно слежу за тем, чтобы не говорить о мужчинах с насмешкой, хотя они этого, как вы знаете, частенько заслуживают. Но если бы я стала над ними насмехаться, все бы решили, что я просто завистливая старая дева, не правда ли?
— Ну и что, я тоже хочу остаться старой девой, парировала мисс Финдлейтер. — Мы с Мэри это окончательно решили. Нам интересны дела, а не мужчины.
— В таком случае вы положили хорошее начало, проверив, насколько хорошо это у вас пойдет, — заметила мисс Климпсон. — Это прекрасный тест — прожить с человеком месяц под одной крышей. Наверное, вы наняли там кого-нибудь для работы по дому?
— Никого. Мы сами делали все по хозяйству, и это было ужасно весело. Я научилась превосходно драить полы и разводить огонь, а Мэри просто потрясающе готовит. Какой контраст с привычной обстановкой у нас дома, где вокруг все время суетятся слуги! Конечно, нужно признать, что это был современный коттедж, где все очень рационально устроено. Его хозяева, насколько я знаю, принадлежат к театральному миру.
— А чем вы занимались, когда не собирали информацию о положении в тамошнем птицеводстве?
— О, мы катались на машине, осматривали новые места, бродили по рынкам. Разумеется, я и раньше часто бывала на рынке, но с Мэри это гораздо интереснее. А еще мы старались подмечать все, что может нам пригодиться на будущее, когда мы откроем свою торговлю.
— Но вы время от времени выбирались в Лондон?
— Нет.
— Мне казалось, что с вашей стороны было бы естественно воспользоваться такой возможностью и немного развлечься.
— Мэри ненавидит Лондон.
— Но вам, наверное, было бы приятно время от времени ненадолго выезжать туда.
— Мне этого не так уж и хочется. Во всяком случае, сейчас. Раньше мне казалось, что меня сильно тянет в Лондон, но, как я подозреваю, это было своего рода духовное томление, вызванное отсутствием цели в жизни. Само по себе оно ничего не значило.
Мисс Финдлейтер произнесла это тоном разочарованного повесы, который, до капли выжав апельсин жизни, обнаружил, что в нем не осталось сока. Но мисс Климпсон удержалась от улыбки: она привыкла исполнять роль наперсницы.
— Так значит, вы провели этот месяц вместе — все время вдвоем, и никого больше?
— Да, мы ни на минуту не расставались, и при этом ни капельки друг другу не надоели.
— Надеюсь, ваш эксперимент увенчается успехом, — сказала мисс Климпсон. — Но когда вы действительно начнете свою совместную жизнь, будет весьма разумно периодически нарушать ваше уединение. Общение с новыми людьми никому не повредит. Я видела не одну гармоничную дружбу, которая распалась единственно из-за того, что люди слишком много времени проводили в четырех стенах, глядя друг на друга.
— Тогда это наверняка не было настоящей дружбой, — авторитетным тоном заявила девушка. — Мы с Мэри абсолютно счастливы вместе.
— Однако, — заметила мисс Климпсон, — если вы позволите старой женщине вас предостеречь, я бы не советовала вам слишком перегибать палку.
Представьте, что мисс Виттейкер захочется поехать в Лондон и провести там денек без вас, или, например, навестить своих друзей. Тогда вам придется научиться переносить это без обиды.
— Ну конечно, я и не буду обижаться. Почему… — тут девушка внезапно оборвала фразу. — Я хочу сказать, что я уверена: Мэри предана мне ничуть не меньше, чем я — ей.
— Да, моя дорогая, — вздохнула мисс Климпсон. — Чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь, что ревность — это самая пагубная из страстей. В Библии говорится, что она «жестока как смерть». Я убеждена, что так оно и есть. Абсолютная преданность, без примеси ревности, — это самое главное.
— О, да. Хотя, конечно, мысль о том, что человек, с которым вы по-настоящему дружите, может заменить тебя кем-то другим, сама по себе просто невыносима… Мисс Климпсон, как вы считаете, ведь у друзей все должно быть пополам?
— Полагаю, это и есть идеальная дружба, — задумчиво произнесла мисс Климпсон, — но, как мне кажется, это огромная редкость. Я имею в виду — между женщинами. Мужчины способны с большей легкостью принимать и отдавать, вероятно, потому, что у них, в отличие от нас, много посторонних, внешних интересов.
— О, эта мужская дружба! О ней столько говорят. Но мне кажется, что в половине случаев это вовсе не настоящая дружба. Мужчина может пропасть на много лет, даже не думая о своих друзьях. И между ними нет настоящего доверия. Мы с Мэри рассказываем друг другу о всех своих мыслях и чувствах.
Мужчинам достаточно взаимно считать друг друга хорошими парнями, их не волнует то главное, что скрыто в глубине души.
— Вероятно, именно поэтому мужская дружба выдерживает испытание временем, — заметила мисс Климпсон. — Мужчины не предъявляют к друзьям столь высокие требования.
