Агата Кристи - Разбилось зеркало, звеня...
— А мы-то думали, что это просто истерика!
— Даже если бы это было так, кто бы мог ее осудить? Прямо у ее ног убивают женщину, убивают практически по ошибке, вместо нее самой. Она получает письма с угрозами — одно письмо за другим… Кстати, сегодня ничего не было?
Элла покачала головой.
— Кто все это организует? Кто подбрасывает эти письма? Конечно, я понимаю, любой может сделать это — у нас повсюду открытые окна.
— Вы хотите сказать, что нам следует наглухо запереть все окна и двери? Но сейчас такая жара. И потом, в саду постоянно дежурит полиция.
— Нет, нет, в этом нет необходимости. Да к тому же, я не хочу пугать ее такими мерами. Она и так достаточно напугана. В конце концов, угрожающие письма сами по себе не имеют большого значения. Но мышьяк, Элла, мышьяк — это совсем другое дело.
— Но в доме никто не может отравить еду!
— Так уж не может, Элла? Вы в этом уверены?
— Не может, не опасаясь, что его увидят. Да и разве найдется такой человек?
Джейсон прервал ее.
— Люди, Элла, пойдут на что угодно ради денег.
— Но не на убийство!
— Даже на убийство. Они могут, кроме того, не знать, что совершают убийство. Слуги…
— За слуг я ручаюсь.
— Тогда Джузеппе. Сомневаюсь, можно ли доверять Джузеппе там, где речь заходит о деньгах… Конечно, он у нас несколько лет, но…
— Стоит ли так мучить себя, Джейсон?
Он медленно опустился в кресло и закрыл лицо руками.
Элла не ответила. Она сидела молча, не отрывая от него взгляда.
— Что делать? — медленно произнес он с тоской. — Боже мой, что делать? Она была так счастлива здесь, — Джейсон больше говорил для себя, нежели для Эллы, и не отрыва^ рук от лица. Если б он это сделал, его бы удивило и наверняка испугало бы выражение ее лица. — Она была счастлива, — повторял он. — Она хотела быть счастливой и она была счастлива. Она говорила мне об этом в тот день, когда эта миссис… как же ее?..
— Бэнтри?
— Да, когда миссис Бэнтри пришла к чаю. Она говорила, что это такое мирное место. Она говорила, что наконец нашла свой дом, где может жить спокойно, счастливо и чувствовать себя в безопасности. Боже мой, в безопасности!
— Она собиралась жить счастливо и спокойно, — в голосе Эллы послышалась легкая ирония. — Да, это звучит как в сказке.
— Она, во всяком случае, в это верила.
— Но не вы! — констатировала Элла. — Вы никогда не думали, что так будет?
Джейсон Радд улыбнулся.
— Нет. Я не верил, что это будет длиться вечно, но думал, что какое-то время — год-другой — она будет спокойна и довольна жизнью. Это могло ей дать уверенность в себе. Она могла быть счастлива, а когда она счастлива, она как ребенок. Совсем как ребенок. И надо же было, чтобы с ней произошло это!
Элла беспокойно шевельнулась.
— Это могло произойти с каждым из нас, — бесцеремонно заметила она. — Такова жизнь. Нам всем приходится принимать ее как должное. Некоторые из нас могут это, некоторые — нет. Марина из тех, кто не может.
Она чихнула.
— У вас снова лихорадка?
— Да. Кстати, Джузеппе уехал в Лондон.
— В Лондон? Зачем? — в удивлении спросил Джейсон.
— Какие-то неприятности в семье. У него родственники в Сохо, и один из них серьезно болен. Он разговаривал с Мариной, и она отпустила его на день. Сегодня ночью он должен вернуться. Вы не возражаете против этого?
— Нет, не возражаю…
Джейсон встал и зашагал по комнате.
— Если бы я мог увезти ее куда-нибудь… сейчас же…
— И прервать съемки? Но подумайте…
— Я могу думать только о Марине! — Джейсон повысил голос. — Неужели вы не понимаете? Она в опасности. Больше я ни о чем не знаю и знать не хочу.
Элла импульсивно открыла рот и, не сказав ничего, закрыла. Она снова приглушенно чихнула и встала.
— Пойду воспользуюсь ингалятором.
Она вышла из комнаты и направилась в свою спальню, зло повторяя в уме одно слово:
«Марина… Марина… Марина… Всегда одна только Марина…»
Ярость поднялась в ней. Немного овладев собой, она зашла в ванную и взяла ингалятор, которым пользовалась от насморка.
Она вставила носик ингалятора в ноздри и нажала на грушу. Слишком поздно она почувствовала что-то неладное… незнакомый запах горького миндаля… Уже, однако, не было времени, чтобы разжать пальцы…
Глава 18
1
Фрэнк Корниш положил трубку.
— Мисс Брустер сегодня утром уехала из Лондона, — объявил он.
— И теперь она?.. — спросил Крэддок.
— Вы думаете, что она…
— Не знаю, ничего не знаю. А Ардвик Фенн?
— Он тоже уехал. Я попросил передать ему, чтобы он вам позвонил, когда вернется. И Марго Бенс, частный фотограф, получила заказ где-то в этом графстве. Ее компаньон не знает, где она, — во всяком случае, так он говорит. Дворецкий Джузеппе уехал в Лондон.
— Хотел бы я знать, — задумчиво пробормотал Крэддок, — не навсегда ли он удрал. Эти умирающие родственники обычно очень подозрительны. И потом, почему ему так спешно понадобилось выехать в Лондон именно сегодня?
— Ему достаточно было просто подсыпать цианистый калий в ингалятор перед отъездом.
— Это каждый мог сделать.
— Но все указывает на него. Вряд ли это сделал кто-нибудь посторонний.
— Почему? Преступник мог оставить свой автомобиль у аллеи, прокрасться к дому — кустарник доходит практически до стены, — подождать, пока все уйдут и проникнуть в дом через окно.
— Чертовский риск.
— Как вы знаете, наш убийца охотно идет на риск. Мы уже имели возможность в этом убедиться.
— Однако в саду постоянно дежурил наш человек.
— Знаю. Очевидно, одного человека недостаточно. Пока дело касалось анонимных писем, я не уделял этому достаточного внимания. Сама Марина Грегг находится под надежной охраной доктора Гилкриста и мужа. Мне и в голову не приходило, что кто-нибудь, кроме нее, находится в опасности. Я…
Зазвонил телефон. Корниш снял трубку.
— Это «Дорчестер». Мистер Ардвик Фенн у телефона.
Корниш передал трубку Крэддоку.
— Мистер Фенн? Крэддок слушает.
— А, здравствуйте. Мне передали, что вы просили меня позвонить. Я отсутствовал весь день.
— Должен сообщить вам печальную новость, мистер Фенн. Мисс Зилински скончалась сегодня утром от отравления цианистым калием.
— В самом деле? Чертовски жаль это слышать. Несчастный случай или что-нибудь другое?
— Нет, это не несчастный случай. Цианистый калий был брошен в ингалятор, которым она обычно пользовалась.
