Джон Карр - Зловещий шепот
— Ничего?
— Вот именно.
— Но ведь она страшно испугалась, хотя на ней нет ни царапины…
— Вот именно, — поддакнул профессор Риго и шумно втянул носом воздух. — Ее испугало то, что она услышала, то, что она уловила. Короче говоря, шепот.
Шепот…
Если Майлз Хеммонд надеялся, что выбрался из царства монстров и кошмаров, то тут он понял, что жестоко ошибся. Барбара ответила ему растерянным взглядом и покачала головой.
Профессор Риго шумно дышал и молчал, уставясь в одну точку.
— Нечто подобное, — воскликнул он наконец, — могли бы подстроить вы, мистификатор Жак Боном или я. Казалось бы, все очень просто, но тем не менее…
Он умолк и прислушался.
Снаружи, на Болсовер-стрит, взвизгнули колеса затормозившего автомобиля, и кто-то тяжело зашаркал по булыжной мостовой. Профессор Риго заспешил к окну, схватившись за голову.
— Боже мой, доктор Фелл, — испуганно сообщил он. — Вернулся скорее, чем я думал. Я ухожу…
— Вы уходите? Почему? Профессор Риго!
Однако добряк профессор не далеко смог уйти, ибо массивная фигура доктора Фелла — без шляпы, но в плаще с капюшоном и с неизменной клюкой — фактически заполнила собой все пространство сначала на лестнице, потом в коридоре и, наконец, в дверях. Ни о каком бегстве не могло быть и речи, разве что через окно, но такой способ избежать встречи с доктором Феллом не устраивал профессора Риго. Доктор Фелл стоял на пороге, чуть склонив голову, чтобы не задеть за притолоку, и грозно взирая на всех через свое криво сидящее на носу пенсне. Отдышавшись, он обратился к Майлзу.
— Сэр, начал он, — я принес вам добрые вести.
— Фэй Сетон?..
— Фэй Сетон жива, — сказал доктор Фелл и добавил далеко не веселым голосом: — Сколько она проживет, зависит от того, будет ли она себя беречь. Может быть, месяцы, может быть, считанные дни. Не хотел бы вас пугать, но она — человек приговоренный в некотором смысле.
Воцарилась тишина.
Майлз невольно отметил про себя, что Барбара стоит как раз на том месте, где стояла Фэй — у серванта около лампы, — и от ужаса прячет лицо в ладонях.
— Не могли бы мы, — хрипло произнес Майлз, — не могли бы мы навестить ее в больнице?
— Нет, сэр, — отрезал доктор Фелл. Только теперь Майлз заметил, что в коридоре из-за доктора Фелла вынырнул полицейский и что-то шепнул ему на ухо; доктор Фелл в ответ кивнул, вошел в комнату и закрыл за собой дверь.
— Я только что разговаривал с мисс Сетон, — продолжал он. — Я выслушал всю эту печальную историю с начала и до конца. — Его лицо ничего не выражало. — Я постарался заполнить лакуны в моих собственных построениях и в довольно удачных умозаключениях. — Он оживился и поправил пенсне, прикрыв при этом ладонью глаза. — Но видите ли, именно мое прямое попадание меня и смущает.
Беспокойство Майлза росло.
— В каком смысле — смущает?
— Скоро здесь появится Хэдли с… кхм… чтобы исполнить свой долг. Это не доставит удовольствия одному из здесь присутствующих лиц. Поэтому я хотел попасть сюда первым, чтобы вас предупредить. Я подумал, что обязательно надо внести ясность в отдельные вопросы, в которых вы еще не разобрались.
— В каких вопросах? По поводу?..
— По поводу обоих преступлений, — сказал доктор Фелл и уставился на Барбару, словно только сейчас ее заметил. — A-а! Вы — мисс Морелл, не так ли!
— Да! Я хочу принести извинения…
— Вот оно что! Так, так. Не за великолепный ли срыв заседания «Клуба убийств»?
— Увы… да.
— Пустяки, — сказал доктор Фелл, устало махнув рукой.
Он неторопливо направился к обшарпанному креслу, которое теперь стояло у окна, и, опираясь на свою клюку, тяжело в него опустился. Откинув назад лохматую голову, он несколько секунд задумчиво смотрел на Барбару, на Майлза, на профессора Риго, затем вытащил из-под плаща уже изрядно потрепанную рукопись профессора Риго. Вместе с рукописью на свет появилось и еще кое-что знакомое Майлзу. Это была раскрашенная фотография Фэй Сетон, виденная им в отеле «Белтринг». С тем же мрачным видом, стараясь не показывать свою глубокую озабоченность и печаль, доктор Фелл молча разглядывал снимок.
— Доктор Фелл, — сказал Майлз, — одну минуту!
Доктор Фелл повернул к нему голову:
— Да? В чем дело?
— Я надеюсь, что инспектор Хэдли сообщил вам о том, что случилось в этой комнате часа два назад?
— Кхм, да. Сообщил.
— Мы с Барбарой пришли сюда и застали здесь Фэй. Она стояла у серванта, там, где сейчас стоит Барбара, а рядом с ней лежали перепачканные кровью купюры и портфель. Я… сунул одну пачку в карман, когда явился Хэдли. Не хотел лишних расспросов. Инспектор и так учинил Фэй настоящий допрос, стараясь выявить ее вину, а потом дал понять, что уже знает об этом портфеле.
Доктор Фелл нахмурил брови:
— Ну и что?
— Как раз в этот момент погас свет. Кто-то вывернул пробку на щитке в коридоре. Потом этот кто-то или что-то ворвался сюда…
— Кто-то, — повторил доктор Фелл, — или что-то. Черт возьми, хорошенькое словосочетание!
— Кем бы он там ни был, ворвавшись, он отшвырнул Фэй в сторону и выскочил отсюда с портфелем. Мы ничего не видели. Через какую-то минуту я подобрал портфель в коридоре. В нем ничего не оказалось, кроме остальных трех пачек денег и какого-то мусора. Хэдли все это взял с собой, включая банкноты, которые были у меня, и уехал с Фэй в машине «скорой помощи».
На скулах Майлза играли желваки.
— Я говорю обо всем этом, — продолжал он, — потому что со стороны инспектора были сделаны явные попытки приписать ей какую-то вину, и я очень рад, что могу помочь восстановить справедливость в отношении Фэй, Вы, доктор Фелл, кажется, забыли, что просили меня встретиться и поговорить с Барбарой Морелл. Я так и сделал, и результаты превзошли мои ожидания.
— Да-да, — пробормотал доктор Фелл в некотором смущении, стараясь не встречаться глазами с Майлзом.
— Известно ли вам, например, что именно Гарри Брук рассылал анонимные письма, в которых Фэй обвинялась в сожительстве чуть ли не со всеми мужчинами округи? Но эта гнусная затея не имела успеха, и тогда Гарри стал играть на суевериях крестьян и подкупил мальчишку Фрезнака, чтобы тот разодрал себе шею и наплел всякой чепухи о вампирах. Известно ли вам это?
— Да, — сказал доктор Фелл. — Известно. Все это так.
— У нас есть, — Майлз кивнул на Барбару, открывавшую в этот момент свою сумочку, — письмо, написанное Гарри Бруком в день убийства. Письмо адресовано брату Барбары, который, — поспешно добавил Майлз, — не имеет ничего общего с этим делом. Если у вас есть хоть капля сомнения…
