Колин Маккалоу - Слишком много убийств
Кармайн устроил у себя в кабинете небольшое совещание: Эйб, Кори, Делия и Патрик.
— Ну вот, уже десять, — сказал он, не пытаясь скрыть удовольствие. — Про огнестрелы пока забудем, это тупик. Мы раскроем их, когда поймаем нашего злого гения, все они определенно заказные. Остаются шесть — Беатрис Эгмонт, Бьянка Толано, Питер Нортон, Кэти Картрайт, Эван Пью и Дезмонд Скепс. Беатрис Эгмонт на время откладываем в сторону, тут тоже все глухо. Итак, мы имеем пять трупов, которыми надо заняться в первую очередь. Все силы бросаем на хрестоматийное сексуальное убийство Бьянки Толано. Заказное — несомненно, но есть загвоздка: маньяков-киллеров не заказывают. Деньги их не интересуют. Значит, убийца — местный. Наш преступный гений каким-то образом узнал о его фантазиях, привлек к себе и направил. Если мы его не поймаем, он убьет снова, — теперь он вошел во вкус. Один из уроков, которые мне преподал Призрак, — это то, что сексуальные убийцы не способны остановиться.
— И кого мы будем искать? — спросил Патси. — Главная проблема с Призраком — мы не знали, как он выглядит. Разве сейчас не то же самое? — Он хмуро посмотрел на Кармайна. — Кстати, если не ошибаюсь, ты не собирался называть убийцу гением?
— Мне и сейчас это не нравится, — терпеливо сказал Кармайн, — зато точно и удобно. Или предлагаешь поступить как ФБР и дать парню кодовое имя? Как тебе Эйнштейн или Полинг? Может, Мориарти? Нет? Тогда давай не будем придираться к мелочам. Теперь относительно того, чем отличается этот случай. Дело в том, Патси, что убийца принялся осуществлять свои тайные фантазии не по собственному почину. Некто — «гений» — насильно вырвал его из мира грез, и наш рак-отшельник еще не вполне устроился в своей новой раковине. Ему страшно ходить по-крабьи, боком; до Призрака ему далеко. У меня есть мысли, где его искать, — Призрак был отличным учителем. Патси, напомни нам, пожалуйста, данные по Бьянке.
— Она была найдена голой, — начал Патси, — запястья и щиколотки связаны одножильным стальным проводом. Сознания не теряла, за исключением кратких периодов асфиксии, когда ей стягивали шею колготками. На теле двадцать девять ожогов от сигареты и семнадцать порезов, нанесенных чем-то вроде ножа для гипсокартона. Особенно много ран на груди и лобке. Была многократно изнасилована, однако спермы нигде не обнаружено. Смерть наступила в результате кровотечения, вызванного разбитой бутылкой во влагалище. В одном учебнике о сексуальных отклонениях, очень популярном среди студентов, описан точно такой же случай.
— Когда он был издан? — спросила Делия.
— Десять лет назад, несмотря на кучу протестов. Многие считали, что это будет слишком доступное чтиво для любителей острых ощущений. — Патрик криво усмехнулся. — Это вам не через Крафт-Эбинга продираться — поди пойми, что такое «фроттеризм»! В мое время таких слов не знали даже словари. Кажется, автор был немцем, и книгу перевели с немецкого. Сексуальные термины изобрели в кайзеровской Германии.
— Спасибо, Патси, — сухо сказал Кармайн. — Мы знаем этого парня. Должно быть, не раз его видели, возможно, даже допрашивали. Он невысокого роста и непривлекательной внешности, насчет возраста я сомневаюсь.
— Тогда предлагаю поехать в «Корнукопию», — немедленно среагировал Эйб, — и начать с секретаря доктора Давенпорт.
— Почему это вдруг? — ревниво буркнул Кори. Вакансия лейтенанта не давала ему покоя ни днем ни ночью.
— Потому что я его помню, — ответил Эйб. — Подходит по всем параметрам.
— Ты сказал, что сомневаешься насчет возраста, Кармайн, — сказала Делия. — Ты имел в виду, что он может быть очень молодым, молодым и не очень молодым?
— Нет, Делия, я имел в виду молодым, средних лет или пожилым.
— А кем он может работать? — продолжала допытываться Делия, которая не работала в управлении в те достопамятные дни, когда ловили Призрака.
— Маньяки бывают разных профессий, но по поводу данного случая я сказал бы, что он скорее привык выполнять распоряжения, а не отдавать их. Иначе «гению» не удалось бы промыть ему мозги.
— Интересная формулировка, — сказал Патси. — По-моему, обычно так говорят про идеологическую обработку.
— Промывать мозги? Недаром у нас здесь ФБР рыскает на предмет шпионажа, — сказал Кармайн. — Если серьезно, думаю, так можно сказать про любые попытки залезть человеку в душу ради своих целей.
— Особенно, — добавил Эйб, — если уже имеются предпосылки.
Кармайн поехал в «Корнукопию», где взялся за Ричарда Оукса, секретаря доктора Эрики Давенпорт. Новоиспеченный председатель правления и управляющий директор «Корнукопии-Сентрал» была вне себя от возмущения, но это не помешало Эйбу и Кори подвергнуть молодого человека допросу. Через два часа Оукс вышел из кабинета в слезах, дрожа всем телом и с такой мигренью, что его начальнице пришлось вызвать «скорую» и отправить беднягу в больницу.
— Вы за это ответите. Я вчиню вам иск! — кричала Эрика на Кар- майна.
— Ерунда, — бросил он презрительно. — Парень трясся, как молодая кобылка перед стартом, только и всего. Не имело значения, кто его допрашивал, он бы в любом случае реагировал точно так же. Для меня важно, что теперь он свободен от подозрений в убийстве Толано.
— На каком основании вы вообще его подозревали? — процедила она, задыхаясь от гнева.
— Мои основания вас не касаются, доктор Давенпорт, но могу сказать, что собираюсь допросить еще нескольких мужчин в «Корнукопии», так же как и в других учреждениях Холломена, включая Чабб.
Взвыв от досады, Эрика умчалась к себе в кабинет.
«Хм, — подумал Кармайн, — кажется, я начинаю понимать, почему Уоллес Грирсон думает, что она посадит корабль «Корнукопии» на мель».
Словно поставив себе целью произвести впечатление, противоположное Ричарду Оуксу, Майкл Дональд Сайкс вел себя на допросе бодро и самоуверенно. Мысль, что кто-то мог заподозрить его в сексуальном убийстве, приводила его в восторг, и он доставил Эйбу и Кори немало хлопот, то и дело пытаясь примерить роль допрашивающего на себя.
— Я знаю, почему вы меня заподозрили, — сказал он торжественно. — Потому что меня не интересует Геттисберг. Как могу я, американец, предпочитать Аустерлиц?! А что это, спросите вы, за «Маренго» такое? Блюдо из курицы? Наполеон Бонапарт, господа, — военный гений! Ни Шерман, ни Грант, ни Ли ему в подметки не годятся! По крови он был итальянцем, а не французом, древний итальянский Дух проявился в нем с новой силой.
— Замолчите, мистер Сайкс, — взмолился Кори.
— Да, мистер Сайкс, заткнитесь, — сказал Эйб.
Увы, все просьбы были тщетны. В конце концов Сайкса выпроводили из временно экспроприированного кабинета, и он поскакал прочь, очень довольный собой. Проходя мимо Кармайна, остановился.
