Хью Пентикост - Крылья безумия
— Кто знает об этом? — спросил Питер. Его голос доносился как бы издалека. — Кто знает и кто мог оставить ту записку в моей машине?
— Единственные живые люди, которые знают, это вы, Пэт Уолш и моя жена, — сказал генерал. — Вы можете быть уверены, что никто из нас не выходил отсюда, чтобы помочь вам, мистер Стайлс.
— И мы найдем тело Редмонда, похороненное в розарии?
— Стал бы я вам это рассказывать, если бы его там не было? — удивился Уидмарк. — Стал бы я вам это рассказывать, не будь я уверен, что вы послали за подмогой, которую нельзя не впустить? Полагаю, вы будете удовлетворены. Вы отправите меня и миссис Уидмарк в тюрьму за сокрытие преступления — соучастие после свершившегося события. Вы обречете Эйприл на ужасы психиатрической лечебницы. А чего вы добились? Редмонд все равно мертв, все равно виновен в том, что предал порядочную девушку, все равно заслуживал именно того, что он получил.
Трудно был поверить, что генерал произнес эти слова. Никакого упоминания о Сэме Минафи, никакого упоминания об Олдене Смите, никакого упоминания о Чарли Биллоузе. Не было прямых улик, доказывающих его причастность к этим преступлениям, так что для генерала они не существовали. Он лишь испытывал горечь от перспективы того, что ему придется платить за преступление, которое он, руководствуясь своими нормами, мог оправдать. Сорок лет назад бароны-убийцы, занимающиеся подпольной торговлей спиртным, испытывали ту же самую горечь, когда их отправляли в тюрьму всего лишь за уклонение от уплаты подоходного налога!
— У меня не найдется слез для вас, генерал, и я не удовлетворен, — сказал Питер. — Что бы ни сделала Эйприл, помоги ей Господь, она не убивала Сэма Минафи или Чарли Биллоуза. Она не забивала насмерть вашего парня Олдена Смита в толпе у Дома Круглого стола. И она не входила в число тех штурмовиков в масках, которые едва не вышибли из меня дух сегодня вечером.
Суровый рот генерала дрогнул в едва заметной усмешке.
— Вы слишком многого хотите, Стайлс. Хороший солдат принимает поражение настолько философски, насколько может, но он не выбалтывает секретов врагу.
— Я знаю, — сказал Питер. — Он называет лишь имя, воинское звание и личный номер.
Уолш заговорил в первый раз, его голос срывался от гнева.
— Позвольте, я им займусь, генерал, — сказал он. И тут голос его изменился. — Что за черт! В Доме Круглого стола кто-то дурачится с оборудованием для «Звука и света».
Уидмарк повернулся. Питер увидел слабый проблеск света в венецианском окне. Генерал встал и прошел к нему.
— Это не осветительные приборы! — вдруг закричал он. — В доме пожар, Пэт!
К полнейшему изумлению Питера, он оказался один, оставленный в кабинете Уидмарка. Генерал и Уолш бегом преодолели прихожую и выскочили на улицу через парадную дверь. Несколько секунд спустя Питер услышал, как машина мчится по усыпанной медным купоросом аллее. Он подошел к окну.
Копия старинного здания, стоимостью в два с половиной миллиона долларов, ярко пылала. Снизу, из долины, доносилось завывание уинфилдской пожарной сирены.
Питер быстро вышел в холл и столкнулся лицом к лицу с Эйприл. На ней был стеганый халат поверх ночной рубашки, на ногах — туфли без задника. Она посмотрела на Питера с полнейшим равнодушием, как если бы никогда прежде его не видела. Она, подумал он, походила на растревоженную лунатичку.
— Дом Круглого стола! — сказала она. — Он горит.
Он кивнул.
— У вас есть машина?
— Нет.
Она быстро пробежала по холлу к дверце стенного шкафа. Когда она ее открыла, он увидел стенд для ключей, привинченный к его задней стенке. Она сняла с него кольцо с ключом и побежала к парадной двери.
Он отправился за ней следом настолько быстро, насколько позволяла его нога.
Когда он вышел на улицу, она уже заворачивала за угол дома. Несколько секунд спустя он услышал, как тронулась с места машина, и Эйприл вновь появилась в маленьком автомобиле «эм-джи» с опущенным верхом. Он подумал, что она проедет мимо него, но она притормозила.
— Скорее, — сказала она. — Им сейчас любая помощь будет не лишней.
Он забрался внутрь, и у него чуть не отлетела голова от того, как резко она нажала на газ. Поездка вниз по холму заняла две минуты и была едва ли не самым страшным приключением из всего, что приходило на память Питеру. Эйприл оказалась искусным водителем, а не то они бы оба погибли. Не было никакой возможности спросить ее о чем-либо. Все, что он мог сделать, это цепляться за жизнь, за которую теперь нельзя было дать и ломаного гроша.
У подножия холма Питер увидел, что поток машин уже спешит в направлении пожара. Местная пожарная машина как раз въезжала в ворота. Эйприл, вырулив вбок, объехала ее и помчалась дальше. Увы, она не смогла далеко уехать. Вокруг с криками суетились люди. Девушка выпрыгнула из машины и побежала к горящему дому, прежде чем Питер успел ее остановить.
Дома Круглого стола больше не существовало. Пламя вырывалось из окон второго этажа. Весь дом представлял собой ревущую топку. Потом Питер, подошедший настолько близко, насколько позволял жар, услышал звуки, которые он узнал, — отрывистые хлопки рвущихся патронов для стрелкового оружия и более громкие взрывы — как он догадался, от ручных гранат. Ему пришло в голову, что этот знаменитый исторический мемориал использовался в качестве склада боеприпасов для АИА.
Он отыскал взглядом Эйприл. Она билась в руках увещевавшего ее пожилого человека.
— Нельзя вам подходить ближе, мисс Эйприл! — говорил человек, изо всех сил стараясь не дать ей вырваться.
— Как это началось? — прокричал кто-то.
Старик, борющийся с Эйприл, повернул голову.
— Я обходил территорию, когда подошла миссис Уидмарк. Она пожаловалась, что не может заснуть и что она хотела бы кое-что проверить в доме. Разумеется, я ее впустил. Она ведь миссис Уидмарк! Потом я услышал рев и весь дом полыхнул вовсю. Пожар с самого начала был немаленький.
— А что это за взрывы, черт возьми? — спросил человек в пожарном шлеме. Он держал в руках пенный огнетушитель, но им тут ничего нельзя было сделать.
И вдруг Эйприл вскрикнула. Она взмахнула свободной рукой, показывая в сторону балкона над парадной дверью, где она и ее мать стояли, когда был убит Сэм Минафи.
— Господи! — тихо прошептал Питер.
На балконе появилась Эмма Поттер Уидмарк.
Ее одежда горела. Она была сплошным пылающим факелом. Но она не делала никаких попыток спрыгнуть. Никаких усилий, чтобы сбить пламя с одежды. Она стояла, высокая и прямая, вглядываясь вниз, в море объятых ужасом лиц. Потом она повернулась и огненным столпом шагнула обратно в пекло.
Один голос возвысился над шумом толпы, и огнем, и взрывами. Он походил на рев раненого зверя. А потом Питер увидел, как генерал Уидмарк вырвался из удерживающих его рук и бросился прямо к ступеням парадного входа, а оттуда — в дом.
