Джорджетт Хейер - Зачем убивать дворецкого? Лакомый кусочек
Человек двинулся дальше, обошел кусты. Она сидела тихо, пальцем нащупывая курок.
Затем в зловещей тишине раздался звук, столь несоответствующий обстановке, что она замерла в шоке. Неподалеку кто-то засвистел мелодию «Голубого Дуная».
Свет исчез. До слуха Ширли донеслось шуршание, словно человек быстро пробирался по зарослям высокого папоротника. И опять наступила тишина. Свист был едва слышен, тень пропала.
Прошло несколько минут, прежде чем она осмелилась покинуть кусты и двинуться вперед. Она старалась придерживаться направления, в котором, по ее предположениям, проходила тропинка. Каждый раз, сделав несколько шагов, она останавливалась и прислушивалась.
Света видно не было. Он исчез, будто его спугнул звук мелодии вальса, насвистываемой вдалеке.
Она продолжила путь, продираясь сквозь заросли подлеска, все еще не отваживаясь включить фонарик.
Отсутствие света не говорило о том, что ее уже не преследуют. Несколько раз ей показалось, что она слышит неподалеку то затрудненное дыхание, то хруст ветки, но когда она останавливалась, вглядываясь вперед, то ничего не слышала и не видела. Она продолжала идти, но вдруг совсем рядом услышала тяжелое дыхание. Она бросилась в сторону и выскочила на тропинку. Твердый дерн под ногами и смутные очертания деревьев по обе стороны тропинки указывали направление, и она бросилась бежать.
Яркий свет неожиданно ударил ей в лицо. Она коротко вскрикнула, остановилась и навела пистолет.. Холодный голос с явной издевкой спросил:
– Куда держите путь, мисс Браун?
Она опустила руку, державшую пистолет, глубоко, облегченно вздохнула.
– Вы! – задыхаясь проговорила она, ошеломленная. – Это – только вы!
– Не очень-то любезно вы меня приветствуете, —сказал мистер Эмберли, подходя к ней. – Кажется, вы спешите?
Она протянула руку и схватила его за рукав пальто. Было что-то успокаивающее в том, что ткань была толстой и грубой.
– Кто-то преследует меня, – сказала она. – Кто-то следит за мной.
Он крепко схватил ее за руку. Переполненная противоречивыми чувствами, она ощутила, что больше не боится. Стоя под руку с мистером Эмберли, она смотрела, как он с помощью фонарика осматривает лес вокруг них.
Вдруг она резко вскрикнула. Луч фонарика на секунду высветил лицо человека. При ярком свете лицо мелькнуло бледным пятном и тут же исчезло за кустами.
– Кто этот человек? – еле дыша, спросила она. – Вон там, разве вы не видели? Он наблюдал за нами. О, пойдемте отсюда!
– Конечно, – согласился Эмберли. – Такая ночь не для загородных прогулок.
– Вы видели? – настаивала она. – Человека за кустами. Кто это был? Он преследовал меня. Я слышала его.
– Да, я видел, – ответил Эмберли. – Это новый дворецкий Фонтейна.
Она невольно прижалась к нему:
– Я не знала. Он преследовал меня. Я не совсем… Пожалуйста, уйдем!
Мистер Эмберли, держа ее под руку, направился по тропинке в сторону ворот. Оглянувшись, она нервно проговорила:
– Вы уверены, что он не идет за нами?
– Нет, не уверен, но меня это не беспокоит, – сказал Эмберли. – Возможно, он таким образом выпроваживает нас. Вы же знаете, это частное владение.
– Нет, вы так не думаете! – воскликнула она. – Он следит за нами не по этой причине.
– Нет? – сказал Эмберли. – Так, может быть, вы скажете, в чем причина?
Она молчала. Спустя несколько минут она выдернула свою руку из-под его руки и сказала:
– Что вы здесь делаете?
– Вот теперь вы опять стали прежней, не так ли? – заметил он. – Так и думал, что вы долго не выдержите. Но я хотел бы узнать, что вы здесь делаете?
– Не могу сказать, – ответила она коротко.
– Не хотите, – поправил он.
– Возможно. Но вы не ответили мне.
– В моем появлении здесь нет ничего таинственного, – сказал Эмберли весело. – Я следил за вами.
Она резко остановилась:
– Вы? Вы следили за мной? Но каким образом? Как вы узнали, куда я пошла?
– Интуиция, – усмехнулся мистер Эмберли. – Я умный, не так ли?
– Вы не могли узнать. Где вы были?
– Около «Головы кабана», – ответил он. – Я следовал за вами в машине. Хотел предложить подвезти вас, но боялся, что вы откажетесь.
Она с жаром сказала:
– Это нахальство, шпионить подобным образом!
Он рассмеялся:
– Несколько минут назад вы не считали это нахальством, не правда ли?
Наступила пауза. Ширли зашагала вперед, засунув руки в карманы. Мистер Эмберли шел за ней следом. Минуту спустя она угрюмо и еле слышно сказала:
– Я не имела в виду, что я не благодарна.
– Вы говорите, как маленькая девочка, которой дали хороший нагоняй, – сказал мистер Эмберли. – Хорошо, я вас прощаю.
Она фыркнула от смеха.
– Я была рада встретить вас, – призналась она. – Но все равно, нехорошо с вашей стороны… следить за мной. Так это вы свистели?
– Привычка, – сказал мистер Эмберли.
Она взглянула, стараясь разглядеть его лицо.
– Вы жаловались, что я… скрытная, но разве вы откровенны со мной?
– Нисколько, – сказал он.
Она расседилась.
– Вот как!
– Баш на баш, дорогая, иначе ничего не получится, – сказал мистер Эмберли. – Когда вы решитесь доверять мне и все откровенно расскажете, тогда и я буду откровенен настолько, насколько вы пожелаете.
Она сказала:
– Я доверяю вам. Вначале не доверяла, но с этим покончено. Дело не в том, что я не хочу довериться вам, а в том, что я не смею. Пожалуйста, верьте мне!
– Это образец вашего доверия, не так ли? Я не высокого о нем мнения.
Но ей непременно хотелось объяснить свое поведение.
– Нет, это не то, что вы думаете. Я не боюсь, что вы… предадите меня или что другое, но я не смею рассказать никому, потому что если я расскажу, то… Как мне сделать, чтобы вы поняли меня!
– Вы ошибаетесь. Я вас прекрасно понимаю. Вы боитесь, что я вмешаюсь и испорчу вам все дело. Я повторяю, что я не высокого мнения о вашем доверии.
Они приблизились к воротам и вышли на дорогу. Невдалеке светились красные огоньки задних фонарей машины, они направились к ней.
– Мистер Эмберли, вам уже многое известно? – спросила Ширли неожиданно. Она почувствовала, что он улыбается.
– Хотите узнать все, не сказав ни слова, мисс Браун? Так нечестно. Я же сказал, баш на баш.
– Если бы я только знала… Если бы имела представление… Я не знаю, как поступить. Почему я должна вам доверять?
– Женский инстинкт, – сказал мистер Эмберли.
